Mazai-Krasovskaya Jana - Иммунитет II

— Он же драконолог, нет?

— Откуда ты…

— Тьфу, да в нашей деревне все обо всех все знают! Если, конечно, хотят, — хлопнул Рона по плечу Симус Финниган. — Он же сможет узнать, сильно нужны в их хозяйстве такие штуки и сколько за них можно было бы выручить?

— Продать?.. Сделать и… продать? Самим?

— Что, самому слабо, Уизли?

— А вот и нет!

Может, тут и разгорелась бы какая-нибудь ссора, но… они уже пришли.

К поголовной явке обоих факультетов на свое занятие Хагрид тоже не был готов. Но, увидев Гарри, обрадовался и вздохнул с облегчением.

— Достаньте и откройте ваши книги, — сказал полувеликан и тут же услышал в ответ дружный ропот.

Гарри с удивлением слушал, как его однокашники жалуются на полученные книги. Гермиона, которой он еще до отъезда в школу помог разобраться, предпочла… наблюдать. Оказывается, это намного интереснее, чем просто всем все рассказывать. Как увлекательно! Вон Паркинсон с Гринграсс осторожно, буквально двумя пальчиками извлекают свои книжки. А что у них на руках? Как любопы-ытно! Вот бы подойти и спросить. Потом. А пока она просто запишет, на всякий случай.

— А что книга? Клевая-а-а… — Гарри первым вытащил свой учебник и уже держал его в руках, радостно поглаживая. Тот громко заурчал и подставил под его пальцы корешок, который хозяин с удовольствием почесал. — Лапа моя.

Хагрид умильно поглядывал на учеников, едва не прослезившись.

Глядя на сокурсника, Невилл почти машинально проделал то же самое… и мгновенно решил свою проблему: книга вольготно разлеглась на руке парня, неверяще улыбающегося ей.

Драко очень хотелось показать, что он не как все остальные, а потому, незаметно почесав переплет и моментально «приручив» книгу, громко скомандовал:

— К ноге!

Гермиона тихо фыркнула, глядя, как книга Малфоя примеряется к его штанине… Но белобрысый хитрец удивил и тут, тихо шепнув вниз:

— Сидеть. А то два дня чесать не буду. Даже в руки не возьму.

Книга послушно притихла.

Так что очередной урок УЗМС, который лесник выделил специально для знакомства с учебником, прошел нормально, в отличие от предыдущего, когда книги едва не перекусали третьекурсников Когтеврана и Пуффендуя. Он так и не понял, почему… Да и не до того было. Он едва успел выловить все книги, чтоб никто особо не пострадал и те не разбежались по Запретному лесу.

***

Рону Уизли было плохо. Совсем. До него наконец дошло, что его лучший друг интересуется совсем не тем, чем он. Кажется, скоро им просто не о чем будет поговорить. Гарри… Как же так? Не особо любимый шестой Уизли сам не понял, насколько, оказывается, он привязался к Гарри Поттеру. Ведь тот был единственным, кто его внимательно слушал… Единственным, кому был просто интересен и нужен он, Рон Уизли. Как же… Что будет теперь? Оставаться одному? От одной мысли почему-то глубоко внутри пробегал холодок.

В последний день недели, едва встав с постели, Гарри объявил, что забивает на маггловедение и предсказания, а вместо них отправляется на руны и арифмантику. Что при этом пережил Рон, не поддавалось описанию. Хотя завтра выходные, значит, будет тренировка по квиддичу, и он, может быть, наконец увидит прежнего Гарри?

— Рон, айда с нами на Руны, — позвал его Поттер после завтрака.

— Что я там забыл? Это же сплошной мозголом! — ему было приятно, что его позвали, но сам предмет… пугал. Почему-то было страшно.

— А вдруг ты окажешься крутым рунным магом? — спросила его Гермиона. — Мерлин вон тоже над рунами в юности корпел, я читала…

— Я? Крутым? — опешил парень.

— Ну, в шахматы ты же вон какие комбинации выстраиваешь… А в рунах тоже комбинации. Я читала. Только мы пока не знаем, которые из них пешки, которые ладьи там, ферзи… или ферзя? Как правильно?

Его подхватили под локти с двух сторон, взяли с собой, и это было… здорово. Он почувствовал странное тепло внутри, почему-то представив, как в чашке чая растворяется кусок сахара, и автоматически начал переставлять ноги, слушая о том, как представляет себе Гермиона «рунную защиту». Ах да… вышивки на их рубашках. О, можно же будет сравнить? И прочитать, что там у него нашито… Он задумался, начал что-то представлять, бормоча себе под нос, и не заметил, как замолчала подруга и как внимательно посмотрел на него Гарри.

— Комбинации… Ферзь всегда один, хотя… «ферзей» точно говорят… — так, шевеля губами и удивляясь самому себе, Уизли-шесть добрался до кабинета рунологии. Заходя в дверь, он почувствовал, будто попал под сильный дождь. Он осмотрелся. Нет, сухой. Удивительно. А потом ему стало проще сесть рядом с Гарри, чем возвращаться одному в гостиную.

Вводный урок оказался чем-то похож на инструктаж над шахматной доской. Значения фигур. Правила. Комбинации. Рон неожиданно для самого себя осознал, что… все понимает. А потом увлекся. Потому что… в этом точно что-то было! Составить цепочку, чтобы получить результат — Мерлин, а это увлекательно! Тем более зубрить ничего не надо, знай смотри себе в справочник.

А если вместо Соулу взять Йера в значении «человек вернется», интересно, что изменится? А почему?

У него вообще мысли долго в голове не удерживались, тут же прыгая на язык. Он спросил…

В глазах Батшеды Бабблинг зажегся огонек интереса, и после окончания занятия она предложила ему остаться.

Сивилла Трелони открыла глаза и увидела белый потолок с двумя разбегающимися по углам тонкими трещинками. Да, она прекрасно видела без очков… Поэтому пряталась за их толстыми линзами тогда, когда ничего и никого не хотела видеть. То есть часто. Вот и теперь она потянулась было за ними, но ее руку мягко остановили.

— Мадам Помфри…

— Просто Поппи, дорогая… — улыбнулась женщина, продемонстрировав милые ямочки на круглых щеках. — Сивилла, расскажи, как ты стала столь популярной у учеников всех факультетов разом… и почему ты такая истощенная?

— Я… что?

— Дорогуша, я думала, у тебя только со зрением проблемы… А все как раз наоборот. Кстати, без очков тебе гораздо лучше. Зачем только ты таскаешь эту гадость, чудо? Ладно, позавтракай как следует, потом поговорим. Я расскажу тебе, что с тобой и как ты сюда попала, потом ты расскажешь, как дошла до жизни такой… Да не волнуйся ты, в душу не полезу. Только как врач я должна знать две вещи: отчего ты потеряла сознание и почему моришь себя голодом. Полагаю, это очень даже связано.

Поппи Помфри бесшумно выскользнула из небольшого больничного отсека: она всегда очень ловко двигалась, несмотря на все свои округлости. Любопытство ее буквально распирало: откуда столько внимания к несчастной шарлатанке?

Что она именно несчастная, ей было ясно давно. Еще когда Дамблдор ни с того ни с сего взял ту на должность профессора прорицаний. Помилуйте, ну какой профессор из этой заполошной? Совершенно никакой, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы это оценить.