Лидия Завадовская - Кун Киу. Нефритовая бабочка

- Но… но круг действует до сих пор. Ведь если бы это было делом рук какого-нибудь недоучки, он бы уже давно превратился в бессмысленную мазню на полу. Разве не так?

- Так, - согласился со мной Алек, но больше ничего не добавил.

- Тогда сойдемся на том, что здесь поработал кто-то сильный, но неаккуратный, - продолжил за него Пхатти и снова полез в холодильник.

- Достаточно аккуратный, чтобы вы не смогли узнать, кто он, - опять встряла я.

Пхатти только фыркнул, как видно, считая для себя оскорбительным отвечать на вопрос, предполагающий, что он на что-то не способен. Кажется, того же мнения придерживался и Прасет, смеривший меня презрительным взглядом. Алек же, казалось, крепко о чем-то задумался и, возможно, даже не слышал моей реплики.

Какое-то время я сидела молча, наблюдая, как Пхатти перерывает содержимое холодильника Эмили, но вскоре не выдержала.

- Так что же все-таки тут произошло? Что это был за ритуал? Для чего он?

Разумеется, Пхатти мои опросы проигнорировал, куда больше увлеченный выщипыванием зернышек граната, чем расследованием убийства, пусть даже и ритуального. Интересно, как бы он повел себя, появись я вместе с Луисом? На секунду я даже пожалела о том, что не предложила агенту поехать со мной. Было бы любопытно посмотреть, кто кого.

- У этого ритуала много названий, и едва ли хоть одно тебе что-нибудь скажет. Но, например, твой народ называет его «наньянчунь», - заговорил Алек. - Никто не знает, кто первым провел его, одни источники говорят о первенстве индейцев мезоАмерики, другие видят в нем вариацию на тему одного из семи основных ритуалов австралийских туземцев. Единого мнения на этот счет не существует, ясно лишь, что ритуал этот очень древний, и можно найти упоминания о нем в разные времена у разных народов. Каждый шаман совершает его по-своему, однако суть его всегда одна. Мне сложно объяснить это тебе, ведь ты ничего не знаешь о том, с чем работают шаманы, но если уж совеем грубо, то это обряд переселения души.

Алек замолчал, видимо, ожидая дальнейших расспросов, но я далеко не сразу нашла, что сказать. Переселение души?

- Разве это возможно?

Но я и сама знала ответ. Достаточно было вспомнить выражение лица Эмили. Я тогда охарактеризовала его как отсутствующее. Но нет, здесь было нечто большее. Не просто отсутствующее, бездушное. Не просто труп, но пустой сосуд. Причем опустошенный насильно.

- Но зачем это могло кому-то понадобиться?

- Цели могут быть самыми разными. Не знаю, слышала ли ты об этом, но согласно одной старой шаманской сказке, вы, лисы, появились как раз в результате такого ритуала, когда шаман решил использовать тело лисы. Не спрашивай зачем. Мера довольно экстремальная, но таким образом можно исцелять неизлечимо больных, забирая силу одного существа, дабы спасти другое. Можно, как видишь, и убивать.

- Но ведь достаточно просто ударить по голове. Зачем такие сложности? - спросил Нуккид.

Я не видела, когда он покинул свой пост в прихожей, и не знала, как давно он прислушивается к нашему с Алеком разговору.

- Достаточно просто ударить, - согласился Алек. - Но это напрасная трата жизненной энергии. Я не знаю, что случается с душой после смерти. Возможно, она растворяется в потоке энтропии, может, попадает в ад или рай, переходит на следующий виток сансары или же остается в нашем мире, но этот процесс необратим. Душа человека покидает тело, и вся его жизненная энергия вытекает, подобно крови из рассеченной артерии. Быстро и неудержимо. Однако данный ритуал позволяет контролировать эту жизненную силу, направляет ее и преобразует таким образом, чтобы ее могло воспринять другое живое существо.

- А почему он выбрал именно Эмили? Есть идеи? - этот вопрос терзал меня с самого начала.

Эмили была настолько добрым и светлым человеком, что у нее просто не могло быть врагов. Но шаман, действующий необдуманно? Тоже маловероятно.

- Я был не очень хорошо знаком с миссис Гибсон, но могу предположить, что выбор пал на нее не случайно. Ты, Киу, знала ее лучше, чем я, тебе и судить. Все люди устроены по-разному, но кто-то кажется нам более «живым», чем остальные. Такие люди куда лучше подойдут для этого ритуала. Активность, талант, увлечения или сильные душевные переживания - все, что особенно отличает одного человека от другого, все это притягивает шамана, суля богатую добычу.

- Да, с этой точки зрения Эмили подходит идеально, - согласилась я.

- Тебе тогда тоже лучше не разгуливать одной, - бросил Нуккид. - Не знаю, что там насчет таланта, но душевными переживаниями ты перещеголяешь любого.

- Не думаю, что убийцу, кто бы он ни был, может заинтересовать лиса, - вставил Прасет.

Я состроила ему рожицу, не считая нужным отвечать. Однако Алек отнесся к замечаниям Нуккида и своего ученика вполне серьезно.

- Прасет отчасти прав. Киу едва ли станет жертвой. С лисами в данном случае все и сложнее, и проще. Они, безусловно, являются куда лучшими источниками силы, чем люди, однако и сопротивляемость у них выше. Свить сети, в которые могла бы угодить лиса, куда сложнее, но если уж она в них попадется, то взять у нее силу будет проще, чем у простого смертного.

Я снова вспомнила, насколько остро среагировала в первый момент. Шок от хлынувшей на меня враждебной силы, желание убежать, уползти и неспособность пошевелиться, видения о собственной смерти - все это было ужасно и отвратительно, я едва смогла оправиться. Но, пусть это и заняло много времени, однако я все же вырвалась. Да, магическая сеть была сплетена искусно, но все же недостаточно искусно, чтобы удержать лису. Эмили же была всего лишь человеком.

- Так значит, мы ищем больного шамана? - как бы подводя итог, спросила я.

- Возможно, что и так, - согласился Алек.

- Но что будет, если ритуал проведет здоровый шаман? Он лопнет, как обожравшийся москит?

Если речь шла всего лишь об излечении от некого недуга, зачем нападать на Ноя? Если, разумеется, предположить, что за этим нападением и убийством Эмили стоит один и тот же человек.

- Нет, - терпеливо ответил Алек. - Он не лопнет. Не пойми меня неправильно, высосав из жертвы жизнь, подобно вампиру, шаман не станет бессмертным или неуязвимым, но убить его будет очень сложно.

- Насколько сложно? - спросил Прасет.

С удивлением и даже некоторым отвращением я поняла, что данная тема вызывает у него неподдельный интерес.

- Трудно сказать. Все зависит от жертвы, от того, насколько хорошо он сумел подчинить себе ее душу, как часто проводит подобные ритуалы. От многого.

- Ты хочешь сказать, что Эмили может оказаться не единственной подобной жертвой? - поразилась я.

- Скорее всего, так и есть, - ответил Алек.

- И как часто надо убивать? - задал следующий вопрос Прасет, но на этот раз Алек не ответил, едва заметно нахмурившись и бросив на ученика предостерегающий взгляд.