Лидия Завадовская - Кун Киу. Нефритовая бабочка

- Нет. Надо отдать ему должное, при всей своей небрежности он сумел не оставить никаких определенных следов.

- Я почему-то так и думал. Киу, - взгляд демона обратился ко мне, - а что ты скажешь? Что здесь произошло?

Я уже успела прийти в себя после того, как Алек довольно бесцеремонно втолкнул меня в комнату, и отметила, что - то ли из-за открытых окон, то ли из-за прошедшего времени - дышать в студии стало легче. Рисунки на полу по-прежнему пугали меня, но далеко не так, как когда я увидела их впервые. Я не знала, куда делось тело Эмили, забрала ли его полиция, или это было дело рук Пхатти, но без него все, казалось, потеряло свой первоначальный жуткий смысл.

Однако пустое место, где стоял Пхатти, притягивало мой взгляд, подобно черной дыре. Не осознавая, что делаю, я придвинулась ближе и тут же, опомнившись, отскочила назад. На какое-то безумное мгновение я испытала странное желание занять место Эмили. Лечь в центре магического круга, закрыть глаза, раскинуть руки так, чтобы нежные, прохладно-шелковистые ветви оплели их, слились с ними, становясь как бы продолжением вен. Но, шагнув вперед, я яснее ощутила ауру Пхатти, и это привело меня в чувство. Да, безусловно, линии на полу уже не обладали своей прежней силой, но они все еще были опасны.

- Киу? - снова спросил Пхатти.

- Они как будто зовут меня, - потрясенно прошептала я. - Как и в первый раз, но уже слабее.

- Уведи ее, - сказал Пхатти Прасету. - Если с ней сейчас случится истерика, от нее не будет никакого проку.

Руки молодого шамана легли мне на плечи, и он подтолкнул меня к выходу из студии. В коридоре Прасет обогнал меня и свернул в сторону кухни. И все это с совершенно отрешенным выражением лица, как будто я была не более чем вещью, которую ему нужно доставить из пункта А в пункт Б. Мысленно отругав себя за то, что все еще способна обижаться на такие глупости, я послушно двинулась следом.

В кухне за столом с чашкой чаю сидела провидица.

Я скажу честно: я верю в судьбу. И я верю, что наше будущее в какой-то мере предопределено. Оно не настолько неизменно, что может быть записано в линиях руки при рождении, но все же оно, как погода, может быть предсказано на некоторое время вперед. Есть люди, которые умеют видеть и читать знаки. Их немного, и они частенько теряются среди тысяч шарлатанов, но одним из преимуществ жизни под покровительством демона является знакомство с настоящими провидцами. Их, как и шаманов, привлекают точки силы, и хотя пользуются они ими совсем иначе, результат один - они оказываются замешанными в территориальных войнах, и их вынуждают работать на хозяина.

В Патпонге была всего одна провидица, Кеута. Она была маленькой, хрупкой старушонкой с кожей, темной и морщинистой, как сушеный финик, голосом высоким и скрипучим и глазами, то блестящими, словно она была в лихорадке, то блеклыми и мутными, как будто ее пророческие видения на самом деле затуманивали ей зрение. Мы нечасто встречались, так как я обычно старалась ей не попадаться. Как и все провидцы, Кеута была немного безумна и частенько предсказывала будущее тем, кто не желал его знать. Один мой знакомый, случайно натолкнувшись на нее, месяц терзался бессонницей, так как ему показалось, что Кеута как-то странно на него посмотрела. И хотя дело оказалось всего лишь в надетой наизнанку футболке, бедняга едва не поседел в ожидании чего-то ужасного.

Другой причиной, по которой я избегала встреч с Кеутой, было то, что она сходила с ума крайне оригинальным и изобретательным способом. Она видела мир не таким, какой он есть, будет или даже может быть, а таким, каким рисовало ей его воображение. Так, например, я для нее была ребенком, играющим в куклы. Я нечасто обращалась к Кеуте за советами, но если это все-таки случалось, мы говорили не о моей жизни и не о моем будущем, а о сценариях кукольных представлений, которые мне предстояло разыграть для самой себя.

Нуккид в представлении Кеуты был пауком, и она его здорово побаивалась. Прасет - духом земли, а Пхатти - фараоном Нижнего Египта. Но больше всего не повезло Алеку. Он в глазах Кеуты оказался юной венецианкой. Если бы подобный образ достался Прасету, не обошлось бы без скандала, но Алек отнесся к причудам провидицы со свойственным ему спокойствием. Он ни разу не попытался оспорить ее решения, а однажды я даже стала свидетельницей того, как они вдвоем обсуждали какого-то дожа.

Что Кеута делала в квартире Эмили, мне было не очень понятно. Она редко покидала свой дом и всегда настороженно относилась к шаманизму, считая его по большей части то ли суеверием, то ли чем-то грязным и постыдным. Меня это всегда забавляло.

Я поздоровалась и присела за кухонный стол напротив Кеуты, не зная, что еще сказать. Прасет демонстративно держался от нас на расстоянии. Очевидно, компания провидицы и лисы не слишком его вдохновляла. Минуту спустя к нам присоединились Пхатти и Алек, избавив тем самым меня от необходимости придумывать тему для беседы. Словно находясь на собственной вилле, а не в квартире, где недавно произошло убийство, Пхатти открыл холодильник и достал пачку сока. Не озаботившись поисками стакана, он отпил прямо из отрезанного уголка. Утолив жажду, он убрал сок обратно в холодильник и повернулся ко мне.

- Итак?

- Что?

- Нуккид сказал, ты видела убийцу.

Я покачала головой.

- Я не видела его, он был в соседней комнате, и я не решилась зайти туда.

- Тогда с чего ты вообще взяла, что он там был?

- Мне показалось, я слышала шаги, когда звонила в дверь. И потом, когда пришла сюда, мне послышался из спальни какой-то не то шорох, не то шепот.

Прасет хмыкнул.

- Она напугала его, - сказал Алек. - Он укрылся в спальне, разорвав круг, чтобы она не пошла за ним дальше.

Пхатти утвердительно кивнул:

- И тем самым запер себя.

- Я просматривал отчеты полиции, там говорится, что окно спальни было открыто.

- Мы на пятом этаже, - возразил Пхатти. - Окна тут выходят во двор, но до ближайшей крыши все-таки метра три-четыре, не меньше.

- Если предположить, что мы столкнулись с профессионалом, то три метра - не такое уж и большое расстояние.

- Но ты же сам говорил, что разрыв сделан грубо.

- Так и есть, но я бы не стал торопиться с выводами. Он может быть плохим шаманом, но хорошим прыгуном.

- Плохим шаманом? - вмешалась я. - Но разве плохой шаман смог бы провести подобный ритуал и убить Эмили?

Пхатти и Алек обменялись долгим взглядом.

- Сложно сказать, - произнес наконец Алек. - Все зависит от того, насколько сильно она сопротивлялась. Убийца вполне мог накачать ее чем-нибудь, и тогда ему бы уже не понадобилось тратить силы на то, чтобы сломить ее волю. Оставалось бы только правильно начертить круг.