Оглашенные

Но меня больше поразил не Степан, а отец Георгий. Он был на удивление трезв и пребывал как бы в легком безумии (я даже про «белую горячку» подумал).

Иначе как еще объяснить, что, сидя в двух метрах от Степана, он с самым серьезным видом обращался к его спине, обращался с такими жестами и мимикой, словно со спины на него в упор смотрело лицо Степана:

– Вы не верите не мне. Вы не верите в перемены! – патетично восклицал «апельсиновый» поп. – Не верите в демократическую революцию. Не верите в то, что теперь можете сказать этой власти – нет! Не понимаете, что теперь от Вас, от Вас лично зависят перемены в стране.

– Эх, – покачал укоризненно головой отец Георгий, – все считаете себя маленьким винтиком в огромном механизме государства. – Он остановился, пожевал выпяченными мясистыми губами, промочил горло «минералкой» и с мукой в голосе воскликнул:

– Но, почему, почему Вы не верите новым демократическим лидерам?!

– Болтовня, демагогия, – ответил не меняя позы Степан. И добавил: – не желаю Вас слушать, Вы, в лучшем случае – религиозный авантюрист. Ряженый.

А «апельсиновый» батюшка вошел в форменный раж, в экстаз! Он словно бы совсем не замечал обвинений в свой адрес (или делал вид, что не замечает). Округлив мутные глаза, брызгая слюной и размахивая в такт рукой, он стал рассказывать Степану, как стоял на Майдане, какие прекрасные, замечательные люди там были, как они верят в Бога и в новую Украину, а Степан?.. Ему искренне жаль Степана...

Степан слушал все это, слушал, наконец, молча встал, взял благословление у отца Ивана и покинул нас.

В коридоре, когда провожали Степана, отец Иван мне шепнул, что отца Георгия видели на Центральном Рынке. Он ходил при полном облачении и с кадилом, освящая все подряд, сбивал с торгашей деньги.

Еще у Юриста какие-то неприятности на фирме (подробно он не хочет говорить), но начались они сразу после того, как отец Георгий за кругленькую сумму ему квартиру освятил. Еще и поясницу больную с помощью нетрадиционной медицины ему полечил.

И последнее, точно удалось установить, что в секретариате митрополита наш отец Георгий ни в коей мере не числится.

Итак, чары развеиваются.

Язык Мордора

Прошло еще несколько дней. Я как раз сдавал смену, в кооперативе Полет. Тут меня озадачил мой напарник, брат Дмитрий, тот самый, что Ющенко предтечей антихриста считает:

– Слухай, вранци мне ваш Георгий приснился. Я перед этим дюже хорошо помолився. И снився вин мне… який такий тип с длинными волосьями, с дипломатиком и губатый такий, як Бен Ладен. Вылупився на меня своими зенками, як волк загнанный. Ну я, бачь, во сни его перекрестив так дюже хорошо. Он, бидный, як подскочит, и утек в поле… Так шо, – довольно подытожил Дмитрий, – сбежал ваш поп…

Удивил меня не сам сон: Дмитрию регулярно что-то снилось «вранци», то ангелы, то бесы, то прозорливые старцы, то просто какая-нибудь сюрреалистическая чушь, удивило меня правильное описание внешности «апельсинового батюшки». Выпяченные губы «як у Бен Ладена» (очень точное сравнение, как же оно раньше мне в голову не пришло), дипломатик, длинные волосы.

Насколько я помню, внешность Георгия я Диме не описывал.

А вдруг он действительно утек?!

После работы мчусь к отцу Ивану. Отец Иван в состоянии отрешенной ностальгической задумчивости (если не сказать – депрессии!). Никогда еще его таким не видел.

Неужели Георгий сбежал, как Дмитрию приснилось? Но отчего тогда батюшка в таком неважном настроении. Интересно, что у него тут с отцом Георгием произошло?

– Сбежал Жорик, как ты, наверное, уже догадался – донесся до меня сонный неживой голос отца Ивана. – Ладно, не будем грустить, – добавил он делано бодрым тоном и чему-то там усмехнулся. – Уныние – тяжкое греховное состояние, как известно. А тебе спасибо, что зашел. А то я тут…

Недоговорив, батюшка полез в холодильник, достал бутылку вина:

– От Жорика, на память. Выпьем за его здоровье, точнее, чтоб земля у него под ногами не разверзлась.

– Так что случилось! Ты, вроде как и не рад, что он тебя покинул.

– Рад, рад, очень рад, – сказал отец Иван и засмеялся нервным смехом. – Только вот он не один сбежал, а с нашими семейными деньгами… Даже не знаю, что я теперь супруге своей скажу.

– Да, этого следовало ожидать. И что же теперь?

– Да ничего, – пожал плечами отец Иван и криво усмехнулся. – Но ты не переживай, тут есть тема интересней. Как раз для тебя. Меня она очень, очень озадачила. Пожалуй, даже больше чем воровство. Спрашивается, кого я приютил… Кстати, ты помнишь Николая?

– Николая? Какого Николая?

– Какого-какого. Ну, у тебя память…

– Постой, того самого.

– Да, того самого. Николая Счастливого. И вот здесь, брат, самое интересное!..

… Николай, Николай Счастливый! Как же можно тебя забыть?! Бессменный, многолетний лидер одной местной секты. Да, именно с тебя началось мое богоискательство. И было это в начале 90-х.

Я и Иван (тогда еще не священник) пришли к тебе в поиске «людей Розы Мира». И секта тогда твоя называлась – «Евангельская Церковь Розы Мира». Однако вели вы себя как обычные протестанты-харизматы («Роза Мира» почти и не вспоминалась).

И ты, Николай (еще не Счастливый), разговаривал на «языках иных» и «языки» эти звучали дико, гортанно… в общем, бесовски. И эту бесовщину ты с тупым маниакальным упорством практикуешь до сих пор!

Да, а потом была «Роза Марии» (это вы подражали «Богородичному Центру»). Но меня с Иваном в ваших рядах уже не было. Я ушел в настоящий «Богородичный Центр», а Иван стал священником. И долго о тебе, Николай, мы ничего не слышали, пока, год назад, не встретили тебя на одном из городских рынков.

Ты уже был Счастливым, и была на тебе хорошая дорогая одежда, и имел ты ухоженную окладистую бороду. А сектанты твои додумались называть себя «старообрядцами», а тебя величать «тайным старообрядческим епископом»! Нелепейшая нелепость, возможная только в наш пост-модерновый век! При этом ни ты, ни твои сектанты не знают ни одной православной молитвы!..

Ты долго рассказывал нам о почитании Царя-Мученика Николая Второго и о своей любви к России. Однако все это испарилось с началом «апельсиновой революции». Теперь ты называл Ющенко «жертвенным Авелем», Тимошенко, Господи помилуй, «воплощением Богородицы», а Россию, само собой, «империей зла».

Да, ты поработал на «оранжевых» хорошо, в расчете на их милости, которые, конечно же, не получил и не получишь. «Оранжевые» аферисты легко забывают свои долги…