Игрок

Спустя пару минут эары, разумеется, вернулись. В еще более скверном настроении, чем раньше, и еще более бледные, чем обычно. От ярости, наверное? Но когда один из них попытался что-то вякнуть, я так же спокойно встала, демонстративно тряхнула Браслетом, нечаянно уронив с его поверхности крохотную серебристую молнию (каюсь, Аса попросила устроить эту фикцию), и ледяным тоном заявила, что не собираюсь искать их по всему лесу. Так что или они добросовестно исполняют свои обязанности, или им придется нести меня к своему Эа на руках. Потому что в противном случае я больше и шагу не сделаю.

После этого вопросов уже не возникало, и мы могли не сбивать себе ноги на извилистых лесных тропинках. Вернее сказать, там и тропинок-то никаких не было - просто узкое пространство между стволами, кустами и одуряюще пахнущими цветами, до которых Мейр вполголоса посоветовал даже не дотрагиваться. Думаю, не надо пояснять, что мое упрямство вызвало в отряде еще большее напряжение, но зато эары перестали оглядываться каждые пять минут и вполголоса шипеть гадости насчет наших умственных способностей. А поскольку, благодаря покойному Ли-Кхкеолу, их язык я теперь знала весьма неплохо, то, услышав нелестное о себе мнение, тут же посчитала нужным попросить Лина отправить в стоящий по соседству с тропкой куст крохотную струйку огня.

Шейри, сперва ошарашено замерев на месте, быстро сообразил, что от него требуется, и послушно (хотя и не очень уверенно) изобразил выдох огнедышащего дракона. После чего едва не забыл о том, что должен молчать, потому что, подчиняясь моему приказу, неожиданно снова сумел это сделать. Сам. Просто выдохнул жидкий огонь, выплюнул струю яркого пламени на три шага вперед, но так удачно, что едва не спалил эарам длинные, серебристые, переброшенные за спины косы. Почуяв запах паленого, нелюди дружно выругались, обернулись, сбили с себя вызывающе алые искры и поспешили загасить несчастное растение, от которого к кому моменту остались тлеющие угли. А я, еще сильнее нагнетая обстановку, таким же холодным тоном попросила их не оскорблять меня и моих спутников. После чего эары дружно вызверились, бешено раздули ноздри, опасно побагровели и... промолчали. А я удовлетворенно кивнула и, обогнув их, как дорожные столбы, совершенно спокойно направилась дальше.

Но кто бы знал, чего мне стоило это показное равнодушие и бесстрастие! Кто бы знал, как громко колотилось мое перепуганное сердце, то и дело ожидая стрелы в бок или, на худой конец, какого-нибудь магического удара. От неопределенности колени постоянно норовили подогнуться, руки ощутимо тряслись, ладони похолодели и вспотели, а уж что творилось в моей голове... врагу такого не пожелаю. Однако в то же время я совершенно четко понимала, что если дам сейчас хоть одну слабину, если спущу им с рук даже мимолетное пренебрежение, они меня просто раздавят. Не сейчас, так немного позже, когда состоится разговор с Эа и моя судьба решится окончательно. А эары должны были начать воспринимать меня всерьез. Не как презренного человека, не как слабую женщину, не как незваную гостью, нагло постучавшуюся в дверь накануне ночи, а как равную. Как существо, имеющее право требовать и умеющее добиваться своего. Только в этом, как мне казалось, случае у нас был хоть какой-то шанс сохранить статус-кво. И только этим, как показывала практика, можно хоть чего-то добиться.

Сколько времени мы шли, я не знаю. Час. Может быть, два, а то и два с половиной. В угрюмом молчании, в полном сосредоточении и в диком напряжении.

Насчет направления я даже не заморачивалась - если выживу, Мейр и Лин меня отсюда выведу, а если же нет, то не стоит и труда запоминать. Тем более что в лесу я - хуже крысы в лабиринте. В том смысле, что обязательно не туда сверну и очень скоро заблужусь. Так что, понимая бесполезность своих усилий, я даже не пыталась запоминать дорогу, а со знанием дела потратила все отпущенное мне время на то, чтобы тщательно обдумать линию поведения перед этим загадочным Эа и на подбор аргументов в свою пользу. Таких, чтобы ни у одного из нелюдей не осталось даже сомнений в моем праве здесь находиться. И так, чтобы ни один из них не посчитал, что сможет легко от меня избавиться.

Касательно Знака я решила и дальше молчать: кто знает, как обернется дело? Пусть это будет мой козырь, карт-бланш и джокер в рукаве. Если все обойдется, то лучше, чтобы эары и дальше ничего не заподозрили: в наше время быть Иштой - непозволительная роскошь, а еще, как дал мне понять Мейр, весьма неблагодарное и крайне опасное для жизни занятие. К тому же, я еще не знаю своих истинных возможностей, поэтому рисковать и открываться перед эарами считаю преждевременным. Да еще и с Тенями надо будет что-то придумать...

Мысль о Браслете вызвала у меня тоскливый вздох.

Кто бы знал, как мне не хочется терять Аса с ребятами. Казалось бы, времени прошло всего ничего, а они уже стали мне роднее и ближе, чем иные приятели, с которыми не один год просидела за одной партой. Никогда еще у меня не было таких преданных спутников. И никогда в жизни я не думала, что смогу так быстро довериться давно умершим призракам, оказавшихся волею обстоятельств ко мне временно привязанными. Конечно, они что-то там заикались насчет того, что не бросят меня даже под страхом смерти, но я-то хорошо понимала, что вместе с Браслетом исчезнут и они. А Заклятие Долга наложено именно на Браслет. И избавиться от него, сохранив при себе это сомнительное украшение, не представлялось никакой возможности.

Вот ведь тупик, да?

Я снова вздохнула, постаравшись, чтобы мое уныние случайно не передалось Теням. Зачем им лишние тревоги? Я же сама пустила их в свой разум. Сама разрешила оставаться там постоянно, не требуя возвращаться в Браслет. Я позволила им наблюдать моими глазами за происходящим. И я дала возможность копаться иногда в своих воспоминаниях, чтобы им было, чем убить время, дожидаясь, когда можно будет занять и мое бренное тело.

В общем, куда ни кинь, всюду клин. Остается надеяться, что выход все-таки найдется. Или подскажет кто. Или сама отыщу какую-нибудь лазейку. А искать я точно буду. До тех пор, пока не найду что-нибудь приемлемое.

"Гайдэ?" - вдруг оторвала меня от грустных размышлений одна из Теней.

Я насторожилась: неужто не уследила?!

"Да, Ван?"

Ну, хоть по голосу его начала, наконец, узнавать!

"Гайдэ, скажи: если мы попросим тебя об одолжении, ты нам поверишь?"

"Конечно, - удивилась я. - А что, у меня появились причины вам не доверять?"

"Нет. Но что, если наша просьба вдруг покажется тебе сомнительной? Что, если она будет слишком... двусмысленной? Или весьма деликатной?"

Я усмехнулась.

"Ваня, друг мой призрачный, после того, как вы на меня во всех видах любовались и сидели в моем теле под мокрым кустом на корточках, меня, наверное, уже ничто не смутит. А после того, как я неосторожно разрешила Гору искупаться и потом вдоволь насмотреться с отвисшей челюстью на то, как липнет к телу моя же рубашка, мне стало вообще все фиолетово. Веришь?"