Галина Романова - Миллионерша поневоле

Что это могло значить?! С ней что-то случилось? Как назло, из головы не выходило вчерашнее происшествие в подземном гараже. А вдруг ее убили после его ухода?! Вдруг она и в самом деле замешана в чем – то криминальном?! Что тогда?! Пошел козлу под хвост весь его план?! О том, что план был у них с Лизой на двоих, он уже и не вспоминал.

Любавский пнул попавшийся ему на пути стул и подошел к окну. Пальцы сами собой взгромоздились на подоконник и тут же принялись отбивать чечетку. Дурацкая привычка, да уж какая есть…

Влад хмуро оглядел территорию, прилегающую к их управлению. Две аллеи пирамидальных тополей по левую и правую сторону обрывались широким лобным местом, вымощенным булыжником. Несколько тяжелых каменных скамеек, крохотный изящный фонтанчик в центре пяти ромбовидных клумб. Какие-то дурацкие статуи, которые им всучили мастера ландшафта за бешеные деньги. Крутые ступени, высоко вздымающиеся аж до второго этажа их центра культуры. Сколько денег!!! Сколько денег стонущего под игом налогообложения обывателя угроблено здесь!!! А кому все это надо?! Кому?! Занимаются ведь черт знает чем! Влад никогда бы и представить себе не мог, что этой ерундой можно заниматься всерьез и получать при этом приличную зарплату…

Едущие по проспекту машины футболили солнечные зайчики ветровыми стеклами, отбрасывали слепящие сполохи на окна домов. Погода, кажется, налаживается. Хоть бы еще постояла недельку-другую. Грязное чавкающее месиво под ногами и нудно моросящий мелкий дождь всегда нагоняли на него такую тоску, что хотелось выть и крушить все подряд. Солнце – это уже что-то. Какой-то стимул для радужного настроения. И листва, не успевшая облететь, не кажется безнадежно проржавевшей старой кольчугой, а вроде даже и золотом отсвечивает. И воздух, пропитанный влагой, вдруг наполняется свежестью. Нет, солнце – это классно. Вдохновляет и настраивает на позитив. К тому же… кажется, из только что подъехавшей «Волги» выбралась Ольга и, суетливо поправляя юбку, заспешила к крутым ступенькам управления.

Проспала! Вдруг прозрел Любавский и заулыбался ей навстречу, словно она могла видеть его и ответить ему тем же.

Конечно, она проспала! Ушел он от нее в третьем часу, плюс-минус полчаса. Пока она промучилась в мыслях, пока обнимала и гладила подушку, на которой он возлежал… Что обнимала и гладила, Влад не сомневался. Пока считала до бесконечности, еще могло пройти час или два. Вот и ответ на вопрос. И напрасно тут перед ним Евгений Евгеньевич комедию ломал, пытаясь изобразить недоумевающее сочувствие. Ну да, ему простить можно. Он же не мог знать, что Ольга когда-то была его законной женой. Пусть недолго, но была. И уж конечно, он не мог даже догадываться, что Влад сегодняшней ночью переспал со своей подчиненной…

Он все еще продолжал улыбаться спешащей на работу Ольге и не сразу обратил внимание на то, что «Волга», которую он поначалу принял за такси, не уезжает. Насторожился он лишь в тот момент, когда дверца водителя открылась, и из машины выбрался мужчина. Из окна не было видно, молод он или нет, хорош собой или урод. Но его внезапное появление остановило спешащую на работу Ольгу и, несомненно, привлекло ее внимание.

Мужчина ее явно окликнул, потому что его бывшая жена остановилась так внезапно, будто наткнулась на неожиданно возникшую на пути преграду. Полуобернулась и что-то сказала. Это Влад понял по безмолвному шевелению ее губ. Потом помахала мужчине рукой и теперь уже пошла к входу в здание, не оборачиваясь. Водитель «Волги», кем бы он ни был: другом, братом, сватом или просто таксистом, широко и призывно улыбался Ольге в спину. Потом, словно спохватившись, сел на свое место и укатил.

Влад потрясенно застыл у окна.

Проспала, значит… Только вот вопрос: с кем она проспала?! Уж не с тем ли услужливым таксистом, что привез ее на работу? Кто такой, черт возьми?! Как… как он вообще посмел появляться с ней рядом, когда у него на Ольгу такие далеко идущие личные планы! Тут снова некстати вспомнились тапки, в которых он вчерашним вечером намеренно громко шаркал по Ольгиной квартирке. Не его ли?! Наверняка…

Любавский с силой оттолкнулся от подоконника. Пружинящим шагом дошел до дверей и, выглянув в приемную, без тени улыбки приказал секретарше:

– Шустикову ко мне, и быстрее!..

Ольга зашла в их с Верой кабинет и потрясенно застыла у входа.

– А-а! А где мой стол?!

Она покрутила головой в надежде обнаружить стол переставленным в какое-нибудь другое место, но его точно не было и быть не могло. Все помещение прекрасно просматривалось от входа, а прятать стол в стенном шкафу ни у кого бы фантазии не хватило.

– Вера, ты что-нибудь понимаешь?! – Ольга перевела взгляд на коллегу, насупленно перебирающую какие-то бумаги. – Объяснишь, нет?

– А чего тут объяснять, все и так понятно! – фыркнула та громко и с ненавистью, с которой не сумела справиться, воззрилась на Ольгу. – Перепутали ее, понимаешь! Чего ты мне тут вчера заливала?! Я так и знала, что будут проблемы! Так я и знала!!! Я же больше тебя здесь работаю, а вот поди же ты!..

– Ты о чем? – Ольга непонимающе покосилась на стеклянную перегородку, от нее только что отпрянула какая-то тень.

Не иначе Евгений Евгеньевич отслеживал момент ее возвращения и теперь готовится сделать ей внушение на предмет неурочного появления на работе. Так она же звонила ему и отпросилась. Он отнесся к ее просьбе с должным пониманием и… все же, где ее стол?

– Шустикова, зайди, – проскрипел ей в спину начальник.

Ольга стянула с себя куртку, пристроила ее в шкафу на чужих плечиках, собственные таким же странным манером, что и стол, исчезли. Пригладила волосы перед зеркалом. Одернула свитер, поправила юбку и лишь потом направилась на зов руководства, не терпящего лишних складок и заломов на одежде.

– Добрый день, Евгений Евгеньевич! – поприветствовала его Ольга, переступая порог его аквариума, в котором он томился целыми днями, как огромный одуревший от безделья сом.

– Ага, здравствуй, Шустикова, еще раз, – Евгений Евгеньевич развел губы в улыбке, хотя глаза смотрели настороженно и холодно. – Проходи и усаживайся на свое место.

Вот только тут Ольга рассмотрела наконец в крохотной нише у окна, образованной недостроенным шкафом и подоконником, свой злосчастный стол, который исчез из их с Верой комнаты. И стол, и компьютер на нем, и светильник. Все было привычным и своим, кроме места, где все это обосновалось.

– Евгений Евгеньевич! – непривычным повышенным тоном обратилась к начальству Ольга, тут же попеняла себе за смелость и чуть тише продолжила: – Евгений Евгеньевич, как это понимать?! Почему мои вещи здесь?!

– Ладно тебе, Шустикова, дурочку тут передо мной ломать. – Его разведенные в улыбке губы странным образом съехали влево. – Знала ведь о повышении! Еще вчера знала, а ничего не сказала! Что же ты так, Шустикова?! Разве же так можно?!