Павел Давыденко - Ученица (Училка-2)

- Если честно, то могла. Но… - он сглотнул, не желая говорить о дневнике, подбирая слова, - вряд ли вот так спонтанно собралась бы.

- Ее родственники говорят обратное, - сказал Селедка. - Еще говорят, что Конова натура своеобразная, эмоциональная, импульсивная. Говорят, что она курила марихуану, и что могла покончить с собой. Что ты об этом можешь нам рассказать, Давыдов?

Турка перевел взгляд на директора, который причудливо сложив руки, почесывал подбородок. Поймав взгляд ученика, директор сел в кресло. Лоб Сергея Львовича прорезали крупные морщины.

- Думаю, что она не совершала… этого. Самоубийства, то есть.

- Значит, “траву” курила? - прорычал басом Селедка. - И ты вместе с ней, верно? Это не допрос, и мы не собираемся тебя привлекать за хранение или распространение наркотиков. Курили вместе?

- Это не допрос, - вторил Стриженный. - Это беседа, дружеская беседа. Ты должен нам помочь, ведь ты хочешь, чтоб девушку нашли?

- Что если ее похитил и убил маньяк? - выдавил Турка.

- Почему ты так решил? - отреагировал Селедка. - Есть основания?

- Ну, вы же ловите его, наверное. Есть слухи, что в городе действует маньяк. Кого-то там нашли, вроде…

- То есть, это твои домыслы, верно?

- В газетах пишут, - растерялся Турка. - Сам-то я не знаю.

- А может быть, все-таки знаешь? - прищурился Стриженный. - Выкладывай то, что знаешь.

- И про “травку” говори, не стесняйся. Мы уже и сами поняли, что вы баловались. А что такого? Многие курят, - пожал плечами Селедка. - Так как?

- Я понятия не имею, куда делась Конова. - Сказал Турка и милиционеры замолчали как по команде. Если в начале разговора он еще думал о том, чтоб рассказать о дневнике, то теперь он сильно сомневался, что эту тему стоит поднимать. Ведь тогда выплывет правда про Аню, тогда скорее всего и ее допросят. Поможет ли в поисках дневник? Может, у милиции получится отыскать этого таинственного “С”? Расставаться с единственным ключом не хотелось и Турка вздохнул.

- Тетя Коновой говорила, что ты к ней часто приходил, надоедал. Угрожал даже, - сказал Селедка. - Было такое?

- Приходил, да. Но не угрожал. Мне было интересно, почему она не подает заявление о пропаже племянницы, хотя и двоюродной. Сколько времени упущено! И вы сейчас продолжаете тратить его на меня. У меня есть вот что, - решился он и полез в рюкзак. Покопался среди тетрадей и мятых листков, выудил дневник. Трудно сказать, зачем он его с собой таскал. Может по той же причине, по которой перед экзаменом некоторые кладут под подушку учебник - надеялся, что каким-то мистическим образом нужные знание попадут в мозг.

- Вы ведь встречались. Может быть, она что-то рассказывала, хотела уехать, ты должен рассказать нам все, что знаешь. От и до. Обо всем. Иначе… - они переглянулись, - нам может показаться, что ты хочешь что-то скрыть. Что это?

- Скрыть? - вытаращил глаза Турка. - На что вы намекаете, товарищи милиционеры? Я наоборот, рассказываю все как есть. Вот, дневник. Тут очень много информации, которая позволит вам составить… ну, психологический портрет или что вы там делаете. Понять, что из себя представляла Лена. Ну, там и про меня тоже есть. Наверное, сразу ваши подозрения исчезнут. Есть там и про ее дядю откровения. Вы его допрашивали? Вот, почитайте, что он с ней в детстве делал.

Щеки у Турки зарделись. Черт, там столько всего, в дневнике - и про него тоже. Но скрывать записи он не имеет права.

На мгновение в голове промелькнули неясные тени, остающиеся после мутных ночных кошмаров наутро. Что если он правда, сам не помнит, что сделал с Коновой? Что если похитил ее он, сошел с ума? Психи ведь тоже не понимают, что они нездоровы.

Селедка поморщился, будто уксуса глотнул. Потом протараторил:

- Мы ни на что не намекаем, Давыдов. Просто ты должен нам все рассказать, чтоб облегчить следствию и поспособствовать определению местоположения гражданки Коновой. Дядю мы обязательно проверим. - Слова он произнес как автоответчик, без особых эмоций, как будто даже сожалел о том, что заставил себя их выдавить.

Стриженный меж тем взял протянутый дневник, открыл, полистал. Побарабанил ногтями по обложке, потом развернул к Турке:

- На нем следы взлома. Как дневник попал к тебе?

- Я был у Лены и забрал. Еще давно. - Ответил Турка почти без запинки. Ну, может с секундной. По взгляду Селедки он понял, что от него это не ускользнуло, однако мент промолчал. - Подумал, что может, там есть что-то насчет ее исчезновения и так далее. Пришлось вскрыть. Там, кстати, нескольких страниц не хватает. Не я вырывал, так уже было. Еще такой момент, что Лена упоминает про некого “С”, вам следует обратить на него внимание, может, как-то найти. А! Еще у нее есть подружка, которую Лена называет Пеппи. Очень может быть, что эта Пеппи что-то знает, хотя… Они не общались с прошлого лета, судя по записям.

- Ну и расследование ты провел усмехнулся Селедка. - А сам-то как, чист?

- Если вы думаете, что я похитил ее или что-то такое, то вы ошибаетесь, - Турка свел брови к переносице. - Почитайте дневник.

- Мы не ошибаемся. Мы отрабатываем версии, - хмыкнул Селедка.

- Тогда эта версия точно ошибочная! - вскочил Турка, сжимая кулаки.

- Сейчас ты сядешь, успокоишься и расскажешь нам все что знаешь. Идет? - улыбнулся Стриженный, шелестя страницами. - Дневник это очень хорошо. Великолепно. Просто супер. Но сейчас мы хотим узнать поподробнее, как так получилось, что дневник у тебя, а не у нас. Идет?

Глава 14. СТРАХ ШУЛИ

Чирикали птички. Из-за деревьев и бетонных плит забора сюда едва доносился шум автомобилей.

- Может, лучше не надо?

- Он залез в наш форт, - сузил глаза Тузов, помахивая обрезком ржавой трубы. За плечами у него телепался видавший виды рюкзак, с которым Тузов ходил в школу. - Зассал?

Шуля, конечно, не зассал. Более того, в другой ситуации он бы сам рвался исполнить что-нибудь эдакое, но сегодня день не задался с самого утра. Несмотря на отличную летнюю погоду, на подвиги не тянуло. Больше всего Шуля хотел бы искупаться в ледяном роднике, а потом выпить холодненького пива.

Они шли по тропинке, углубляясь в рощу. Там, за деревьями, умирал брошенный жилой комплекс, а пара разбитых зданий и вовсе пустовала с незапамятных времен. Жилища таращились разбитыми окнами, а на ковре сухих листьев валялся мусор, шприцы, поблескивали осколки разбитых бутылок. С крыши домов открывался живописный вид на карьер: за десятилетие его превратили в настоящую свалку.

Тузов иногда приносил бензин, вместе с Шулей они готовили коктейли Молотова (нормальные так ни разу и не получились), либо же просто обливали кучу свежего мусора и поджигали. Однажды загорелась чуть ли не вся свалка, и несколько пожарных расчетов тушили чадящий едким дымом карьер.