Энтон Майрер - Однажды орел…

– Эмили, - заметила между тем Томми, - этот соус изумителен!

Жена Мессенджейла едва заметно улыбнулась:

– Это не моя заслуга. Хвалите Котни - он шефствует над всякими соусами и салатами, что очень возмущает Асунту, но ей приходится мириться с этим.

– Это в ее же интересах, - проворчал Мессенджейл.

– Ха! Железная рука в бархатной перчатке, - поддразнила его Томми. - А что вы будете делать, когда они получат независимость и нам всем придется убраться домой?

– Независимость? Ни малейшего шанса, - ответил он, прищурив глаза.

– А разве президент Кесон не для того прибыл сюда?

– Эта попытка ни к чему не приведет. Вы ездили, видели их, этих новоиспеченных законодателей? - Он отпил глоток вина. - Это же сборище дикарей. Джентльмен с причудливым филиппинским ножом встает и невнятно болтает о немедленном предоставлении независимости. Представитель Бонтока, все еще носящий соломенную шляпу, требует статуса доминиона, а какой-то почти нагой охотник за скальпами из племени игоротов перебивает его криками о ценах на сахар; какой-то неуклюжий жирный увалень из Давао на острове Минданао, захлебываясь, кричит о великой миссии народов племени моро. Джентльмен ал Манилы с яростью набрасывается на него, тот отвечает оскорблениями и ему и фермеру из Бонтока. Председатель разъяренно бьет по столу - не молотком, заметьте, а кривым филиппинским ножом. Поднимается невероятный галдеж: каждый орет на своего соседа и никто никого не слушает. Петушиный бой между представителями провинций становится обязательной процедурой заседаний.

– А как, по-вашему, мы должны поступить с островами, майор? - спросил Дэмон.

– Немедленно аннексировать.

Дэмон удивленно поднял брови, а Томми воскликнула:

– Но мы же не можем поступить так! Разве мы имеем право?

– А почему нет? Мы еще несем ответственность за их оборону в соответствии с конституцией этих косоглазых. Почему бы нам не поступить с ними так же, как мы поступили с северо-западной территорией, которая в конечном итоге получит государственность? Почему-то все считают, что территориальная экспансия Соединенных Штатов закончилась, как будто Тихий океан - это какой-то священный и нерушимый водный барьер. Почему? Мы же не собираемся отказаться от Гавайских островов, так ведь? Тогда к чему же вся эта осторожность и мягкотелость в отношении Филиппин? Вы посмотрите, где они находятся! Это же маленькое, но очень плотное ожерелье, висящее на шее Азии…

Продолжая развивать свои идеи, Мессенджейл переводил взгляд с одного лица на другое: его жена Эмили слушала с благожелательной, но скрытой иронической насмешкой; Дэмон - с уважением, вниманием, без особых эмоций; Томми - с откровенной зачарованностью и интересом, искрящимися от пламени свечей глазами и слегка приоткрытым ртом, что придавало ее лицу необыкновенное чарующее и волнующее выражение.

– Вы только взгляните на положение с географической точки зрения, - продолжал Мессенджейл. - В двухстах двадцати пяти милях на север от мыса Майрайра находится Формоза, в четырехстах милях на север и несколько восточнее - острова собственно Японии, в семистах пятидесяти милях на запад - побережье Индокитая, в ста двадцати милях на юг - острова Целебес и Хальмахера. У нас более десятка точек соприкосновения с Юго-Восточной Азией…

– С другой точки зрения, вы могли бы сказать, что мы находимся в самой пасти Юго-Восточной Азии, не так ли? - спросил Дэмон.

– Только в том случае, если вы считаете, что все эти выступающие территории ни на что не пригодны, а вы ведь не считаете так. Соответствующим образом укрепленный выступ - это источник беспокойства для противника и в любой момент готовая база для развертывания наступления против него. К тому же вы оставили без внимания основные этапы исторического развития. Главные территориальные приобретения осуществлялись в направлении с востока на запад. Недавние исследования показали, что младенцы делают свои первые шаги в западном направлении. Европейцы перемещались на запад через Атлантику в течение целого тысячелетия; народы майя заселили Океанию вслед за торговцами - антропологи отметили периодическое появление людей с округлым рисунком глаз на полуострове Юкатан, на островах Тонга, на реке Сепик. Мы были вынуждены перемещаться на запад. Покупка Луизианы, война с Мексикой, авантюра Сьюарда с Аляской - все это в определенном смысле было совершенно необходимо и естественно, как необходимо и естественно для человека дыхание.

– Исключая бедных индейцев, - тихо заметила Эмили.

– О боже, не вспоминайте индейцев, ради бога! - воскликнула Томми. - Если я услышу еще что-нибудь об индейцах, то закричу благим матом…

– Да, да, - сказала Эмили, - этот военный суд… По-моему, вы поступили очень благородно, Сэм.

– Благодарю вас, мадам, - отозвался Дэмон с печальной улыбкой.

– Вы знаете, он буквально свел всех нас с ума этим делом, - продолжала Томми. - Просиживал все ночи до рассвета и готовился к слушанию дела. Прочитывал от корки до корки тома, которыми можно убить буйвола. Просто возмутительно! Можно было подумать, что он собрался защищать не иначе как Эмиля Золя… Говорят, когда он закончил свою речь, добрая половина людей в суде плакала. Впрочем, я этому не верю. А как вы, Кот?

Наблюдая за ее губами, Мессенджейл засмеялся.

– Вот тебе и бедный индеец! - воскликнул он. - И это тот, кто считает, что он видит бога в облаках и слышит его в порывах ветра…

Разговоры о суде над Брэндом не прекращались в гарнизоне вот уже целый месяц. Одни восприняли его результат с радостью, другие - с раздражением, и во время обедов и ужинов между теми и другими возникали ожесточенные споры. Высказывались самые различные мнения. Одни считали, что виноват Макклейн, потому что не смог держать в руках подчиненного ему рядового; другие обвиняли Джеррила за глупые и жестокие порядки в лагере для заключенных; третьи утверждали, что, хотя лагерные порядки и суровы, с этим ничего не поделаешь - дисциплину среди рядовых поддерживать необходимо: если начать делать какие-то исключения, то к чему это приведет? Многие говорили, что Дэмон поступил, конечно, благородно, сердце у этого человека доброе, но энтузиазм его неуместен; это было донкихотство, и он никого ни в чем не убедил; беда в том, что он сам никогда рядовым не был; Дэмон просто глупец, ему следовало бы командовать своей ротой и не совать нос в дела, которые его не касаются: поднимать шумиху по поводу расовой проблемы в условиях, когда мы стремимся сохранить здесь свои позиции, совершенно ненужная затея; все это дело, безусловно, не на пользу, а во вред нашим вооруженным силам…

Ожесточенные споры продолжались, неодобрительных и осуждающих мнений высказывалось все больше и больше. Мессенджейл не без интереса прислушивался к ним. Упоминание имени Эстеллы Мельберхейзи, разумеется, могло вызвать определенный резонанс. Если ее причастие к этому делу стало бы достоянием гласности, все это могло бы привести к серьезным последствиям. Полковник Фаркверсон был весьма разгневан действиями Дэмона; ходили также слухи, что известность, которую это дело начинало получать на всех островах, очень не нравилась и самому генералу Уайтли. Однако капитан Дэмон искусно обошел имя этой женщины. Когда ему удалось установить, что утром в день драки Макклейн выпил и что он преследовал Брэнда с ножом, в среде многочисленных противников Дэмона наступил относительный покой, а высказанные Дэмоном в качестве выводов рассуждения относительно обязанностей и ответственности сержантов в армии вызвали у многих восхищение. Суд раздумывал недолго: Брэнд был оправдан, дело закрыли, и все вздохнули с облегчением.