Энтон Майрер - Однажды орел…

– Вы забыли сказать о санобработке, - заметил Дэмон.

– Скажу и об этом. Но Бабблегатс вовсе не намеревался устраивать никакой проверки батальону, он думал только об этой вилле. Он сел за руль сам и, приехав туда, с удовольствием обнаружил, что в вилле есть винный погреб, полногрудая податливая femme de chambre 36 и роскошная мягкая кровать; не говоря уже о великолепной окружающей местности, включая и ту высоту. Все как по заказу…

Она повысила тон, ее голос стал более напряженным, глаза сверкали, как скрещенные шпаги. Дэмон перестал улыбаться.

– Может быть, прекратим этот разговор? - предложил он.

– Нет, нет, подождите. Самое интересное еще впереди. Бабблегатс звонит по телефону в Шомон и интересуется возможностями своего продвижения. За то, что ничего не делает. Генерал Сэкфул-Понч непреклонен: «Дорогой мой, я не могу представить тебя к присвоению звания «бригадный генерал», у тебя слишком малы потери. Постарайся увеличить их, тогда я посмотрю, что можно сделать». Бабблегатс повергнут в уныние, но не надолго. Решение, решение! И что же он видит? Конечно же, тот самый батальон! В батальоне наконец поняли, что никакой проверки не будет, и теперь солдаты с трудом тащатся в пункт санобработки. Беда только в том, что Бабблегатс все слегка перепутал: все эти жирные куропатки, бутылки «Шато Помероль» и беготня из комнаты в комнату за femme de chambre подействовали на него так, что он потерял ориентацию. «Они атакуют! - кричит он. - Молодцы, ребята!» Через какое-нибудь мгновение он уже связался по телефону с артиллерией: «Огневой налет по квадрату К-42!» - приказывает он. «Но, полковник, этот квадрат у нас в тылу, это ведь там, где…» «Вы что же это, учите меня, что мне делать? - ревет во все горло Бабблегатс. - Если я сказал, по квадрату К-42, значит, мне нужен огонь по квадрату К-42! Стреляйте из всех орудий!» Разумеется, Бабблегатс перепутал войну с давнишней футбольной игрой там, в Вест-Пойнте, в старые добрые времена, когда он защищал честь своей родной команды. Но артиллерийский «офицер, разумеется, не мог этого знать, приказ есть приказ и поэтому старый служака дергает за спусковой шнур. И - бах! Догадываетесь, что произошло? Первый залп шлепается в самую середину колонны - и все к чертовой матери! О боже, словами этого не опишешь - летящие в разные стороны руки и ноги, мечущиеся санитары, которые пытаются по частям собрать тела убитых…

– Довольно! - воскликнул Дэмон, поднимаясь на ноги; он взял Томми за плечи и сильно встряхнул ее. - Довольно! Прекратите, черт возьми…

– О, да, наконец-то для вас этого довольно… Дэмон был ошеломлен и кипел от гнева.

– Перестаньте, послушайте меня: в этой проклятой войне погибли тысячи хороших людей и издеваться над ними - это кощунство, понимаете?

– Я думаю…

– Вы можете думать что вам угодно, но не насмехайтесь над ними при мне…

– А вы думаете, мне это доставляет удовольствие? - зло спросила она. - Может быть, вы думаете, что я недостаточно насмотрелась на эту идиотскую войну, что я мало видела смердящих pan, гноя и всяких мерзостей, мало наслушалась непрекращающихся стонов? - Томми неожиданно заплакала, по щекам ее побежали слезы, которые она и не пыталась смахнуть. Растерявшийся Дэмон стоял перед ней, все еще держа ее за плечи и не зная, что предпринять. Затем он нежно обнял ее, а она, всхлипывая, прижалась к нему.

– Будьте вы все прокляты! - проговорила она сквозь всхлипывания. - Все вы глупые, чванливые идиоты…

– Успокойтесь, успокойтесь, - тихо промолвил Дэмон. - Кто он был?

Она откинула голову назад, как будто он ударил ее.

– Летчик, вот кто, и в сто раз лучше всех вас! Замечательный человек… О нет, простите, - спохватилась она и снова опустила голову. - Я не знаю, был ли он лучше, может, и не был. Простите меня, майор. Я не знаю. Но он был такой милый. Как он улыбался… Они подбили его самолет, и он попытался посадить его. Посадить самолет, потому что у него не было парашюта. Почему они не давали летчикам парашюты? - гневно крикнула она. - Почему? У немецких летчиков парашюты есть, а у наших нет. Почему?

– Не знаю, - ответил Дэмон.

– Он был абсолютно безнадежным, но не унывал. Все улыбался, О боже, это так ужасно! - Она всхлипывала, как будто ее сердце было разбито навсегда.

– Я сочувствую вам, - прошептал Дэмон, - видит бог, я сочувствую.

Из-за угла зубчатой стены замка вышли два американских моряка и остановились, глядя на них с нескрываемым любопытством. Повернувшись, Дэмон бросил на них сердитый взгляд и повелительно махнул головой; моряки нехотя повернули обратно. Почувствовав движение Дэмона, Томми подняла голову и заметила быстро скрывшихся за каменной стеной моряков.

– Этого еще не хватало, - сказала она раздраженно, выпрямилась и начала вытирать слезы. - Глупо. Не знаю, что со мной происходит. Я давно уже не плакала по Джиму. В самом деле. У меня очень взвинчены нервы, наверное, не следовало приезжать сюда. - Она откинула волосы назад. - Теперь мое лицо несколько часов будет как мокрая красная тряпка… Джейн сказала, что поездка сюда изменит всю мою жизнь. Джейн была у нас старшей сестрой в Невиле. Она приезжала сюда в отпуск и познакомилась с капитаном из войск охраны, который владеет чуть ли не половиной Австралии. - Она высморкалась в платочек. - Ей повезло, правда?

– Да, повезло.

– Она собирается унаследовать весь Мельбурн. - Томми посмотрела на Дэмона с притворной глупостью. - А вы, случайно, не миллионер?

Дэмон покачал головой.

– Нет, я самый простой и бедный парень с фермы.

– К тому же тщеславный, - добавила она.

– Правильно, - согласился он. - Какой уж есть.

Ее прелестное, покрасневшее от слез личико озарилось очаровательной улыбкой.

– Я плавала во всех океанах мира, - заявила Элси Лилиенкроп, высокая блондинка с красивым выразительным лицом и серо-дымчатыми глазами. Ее отец прежде торговал бриллиантами, и на Ривьере ее все называли Царевной. - Я плавала в Атлантике, и на Тихом океане, и, конечно, на Средиземном море. Плавала в Индийском океане и в Японском море.

– А как насчет Черного моря? - спросил Бен Крайслер.

– И на Черном море тоже была, в Трабзоне.

– О, продолжайте, продолжайте, дорогая, - вмешался лейтенант Пойндекстер. - Уж не собираетесь ли вы сказать нам, что плавали и в Арктике?

– Собираюсь, плавала, - кивнула она головой с победоносным видом. - Я была в Будё, в Норвегии.

– Но, милая Царевна, это же не Арктика…

– Это севернее Полярного круга.

Пойндекстер с недоверчивым видом повернулся к Томми; он прижал большой палец руки к подбородку, и это сделало его очень симпатичным.

– Неужели севернее? Томми, вы согласны с ней? Вы ведь везде побывали.

– Я пасую, - весело ответила Томми, пожав плечами. - Спросите у Сэма, он знает все эти тонкости.