Пролог - История одного эльфа

Месяц спустя я ехал во главе своего десятка, не спеша пробираясь вдоль границы. Сотник Годдар, вопреки присланной из поместья-столицы рекомендации, повысил меня в должности, потому что других опытных бойцов, тем более побывавших на настоящей войне, у него было не так уж и много.

Весна вступила в свои права, лес был просто прекрасен. Думаю, не родился еще тот эльф, который смог бы оставаться равнодушным к красотам природы. Снег почти весь растаял, сохранились лишь грязные островки в самой чаще леса, на припеке из земли вовсю лезла молодая трава, в которой кое-где сверкали белые, желтые и синие звездочки первоцветов. На деревьях набухали почки, в воздухе пахло смолой и свежестью. Реки и ручьи почти все вернулись в свои берега, лишь в низинах под копытами коней чавкала грязь.

В эту пору передовые отряды гоблинов пытались пересечь границы Островов, поскольку зимние запасы подходили к концу, и они надеялись восполнить их за наш счет. Иногда к ним присоединялись и люди, за ними надо было следить в оба. Ибо в человеческой натуре заложена страсть к воровству, эти «разведчики» были не дураки стянуть то, что плохо лежит. Альфаров-пахарей они, например, обирали до нитки, оставляя им только жизнь.

Мы ехали не спеша, настороженно глядя по сторонам. Развиднелось - впереди темнела небольшая заболоченная речная долина, что делало ее уязвимой для нападений гоблинов, ибо эти твари прекрасно умели чувствовать воду и пересекали наши границы именно по воде.

До долины оставалось всего ничего, когда внезапно ожил амулет, который перед отправкой в рейд надела мне на шею Видящая. Волшебницы зорко следили за всем, что происходит в приграничье, направляя нас точно в то место, где произошел прорыв границы.

Сделав своему десятку знак остановиться, я вынул из-за пазухи амулет и крепко сжал в кулаке, показывая, что готов к связи.

«Всадники, - долетел до меня мысленный голос волшебницы, - трое альфаров и четверо эльфов. Из них - две женщины. Скачут с северо-запада. Ты ближе всех».

Именно на северо-западе располагалось большинство поселений, и если всадники скакали оттуда в сторону границы, значит, там стряслась большая беда.

- За мной! - скомандовал я, разворачивая коня. Долина и гоблины, если они есть, были забыты. Вброд

перешли небольшой ручей, устремились навстречу неведомым всадникам.

Мы увидели их чуть-чуть раньше, чем они - нас. Путники хоть и мчались сломя голову, явно не знали, куда скакать, как раз в это время передний всадник осадил серого в яблоках коня и стал озираться по сторонам. Я пристально вгляделся в его лицо…

- Всем оставаться на месте, - прошептал своему десятку. Впереди был редкий березняк, пронизанный солнечным

светом. Молодая трава поднималась сквозь войлок прошлогодней поросли. Соловый конь пропадал на фоне берез, чьи ветки только-только начали одеваться в зеленую вуаль молодой листвы, но ярко-розовое платье всадника, вернее, всадницы было видно издалека. Казалось, мои глаза различают даже оранжевые и красные строчки отделки и бусины, которыми была украшена ее прическа. Сердце мое забилось так сильно, что я невольно прижал его рукой, как пойманную птицу.

«Нашел?» - подала мысленный голос Видящая.

«Да, - ответил я также мысленно. - Благородная леди со свитой… Все в порядке».

И не просто «леди», а та единственная, на встречу с которой я уже перестал надеяться! Но как она оказалась здесь? Между поместьем-столицей и заставой были лиги и лиги пути.

Мы встретились среди берез - увидев и узнав меня, леди Ленимирель тоже сделала знак своим спутникам оставаться на месте. Не доехав друг до друга, мы одновременно спешились. Я смог сделать на негнущихся ногах несколько шагов.

- Леди… - Это было все, что мой язык смог произнести.

- Я, - она выглядела смущенной, - просто больше не смогла… Все это время думала о тебе, вспоминала, как ты… Со мной давно никто так не разговаривал… Не знаю, что на меня нашло, но…

Она путалась в словах, теребя край темно-розовой накидки. Я чувствовал, что должен прийти на помощь, но слова застряли у меня в горле. Смотрел на эту женщину - и не мог отвести взгляд.

- За все это время мой муж и сын ни разу не сказали мне ни одного слова, я даже не видела их, - продолжала она. - А вчера утром я внезапно узнала, что они уже несколько дней как уехали куда-то и даже не поставили меня в известность… Тогда я поняла, что не могу больше оставаться на месте. Собралась и… Ехала сюда, думала, что знаю, зачем еду, а теперь вот… теперь не знаю… Ты, - она впервые подняла на меня глаза, - считаешь меня безнравственной?

- Моя госпожа. - Не зная, что делать, я опустился перед нею на колени. - Моя госпожа…

- Встань. - Ее руки легли мне на плечи.

Я повиновался, и женщина оказалась так близко от меня, что стали ощутимы тепло ее тела и слабый аромат, исходящий от платья и волос. Ее руки все еще лежали у меня на плечах, когда мои ладони осторожно коснулись тонкой талии. Она не сопротивлялась, позволила обнять себя. Запрокинув голову, смотрела прямо мне в глаза, и мне ужасно захотелось ее поцеловать.

Госпожа обо всем догадалась по моим глазам и попыталась отстраниться:

- На нас смотрят.

- Я знаю, - прошептали губы, а в сердце затаилась досада на судьбу. Впервые за долгое время я держал в объятиях любимую женщину - и не мог больше ничего себе позволить. А ведь она - это чувствовалось! - не станет сопротивляться.

- Я люблю вас, - произнес непослушный язык.

- Я знаю, - ответила она с легкой улыбкой. - Ты… далеко отсюда живешь?

- Да, застава в той стороне. - Я кивнул, не в силах оторваться от любимой. - Здесь мы на задании. Недалеко болото, через него на Остров могут проникнуть гоблины.

- Гоблины? - Она испуганно вздрогнула.

- Не бойтесь, моя госпожа. Мы здесь для того, чтобы защитить вас и мирных жителей…

- Да. - Миледи опять улыбнулась. - Я все время забываю, что ты - один из лучших бойцов на Острове… Проводи меня.

- Куда?

- Не знаю. - Легкая улыбка больше не сходила с ее губ. - Мне все равно. Хочу увидеть места, где ты теперь живешь.

Махнув рукой своим воинам, что можно спешиться и отдохнуть, я подал миледи руку, направляясь с нею через березняк. Спутники леди Ленимирель тоже спешились. Я бросил на них взгляд через плечо.

- О вас будут говорить. Честь вашего супруга может пострадать. И ваша честь…

- Моя честь - это моя честь, - перебила женщина. - Я готова повиноваться моему мужу, но… до тех пор, пока буду ему нужна. С тех пор как я вернулась в столицу, он ни разу не переступил порог супружеской спальни, ни разу не провел со мной больше одного часа в день, за исключением дня свадьбы своего брата. Я начинаю думать, что безразлична мужу…

- Не надо о нем говорить, - вырвалось у меня.