Валентин Сорокин - Макаки

Воронью на радость потускнела

Песни золотая булава.

Разве могли его женщины не любить? Разве могли его друзья не славить и забыть? И не о нём ли заря красная скорбит над седыми холмами?..

Я убеждён: сын Есенина, Юра, солдат несмышленый, — взятый подвальными псами по “Делу Павла Васильева, — уничтожен в камере Павла Васильева, из пистолета того же, лапою мародёрной, той же, тяжкая доля — слышать себя русским!..

А сам Есенин — убит или повесился, а?.. Кто дерзнул топнуть ногою, мол, да, убит, или, мол, да, повесился — подверг себя вечному непокою.

Иван Лысцов, возвещавший — Есенина ударили железным предметом, утюгом, по виску, незадолго до своей смерти — мне пожаловался как раз на конференции, посвящённой судьбе Есенина, пожаловался в ИМЛ, на втором этаже, в большом зале:

“Валь, не надо орать нам — убили, убили!.. Не надо могилку вскрывать! Надоедим — люди перестанут ходить к ней!..”

Что же? Мёртвые не лгут. Иван Лысцов погиб, а стон его бродит между нами, поэтами русскими. В октябре 1998 года в Тамбове мне Николай Алексеевич Никифоров передал несколько “незаштампованных” первых фотоснимков и рисунков с мёртвого Сергея Есенина, передал и фотоснимок конца отрезка той проклятой верёвки... Мне, Арсению Ларионову, Петру Проскурину, Аршаку Тер-Маркарьяну и Виктору Сошину передал.

Никифоров Николай Алексеевич — ходячая энциклопедия, история. Мы, участники литературного праздника на Тамбовщине, посвящённого поэту Вячеславу Богданову, слушали в доме братьев Ладыгиных восьмидесятилетнего собирателя, сказочника, мудреца Никифорова: его встречи с Бурдюками. А Давид Бурдюк даже усыновил подростка Колю. Никифоров — крупный человек-изучатель советского литературного периода.

А Сергей Есенин — его кумир. Отрезок конца верёвки “приехал” к ним, в Россию, из Америки. А верёвка — с чемодана Есенина, вернувшегося на Родину из США тогда, в годы двадцатые. Но и теперь без США сложно погибнуть человеку и даже стране... Мир США подконтролен.

Конец той верёвки — змея медяная. Змея — медянка. Змея — игольчатое жало. Змея — смерть!.. Серо-пепельный жгут, свинцовый шнур, дымчатое ожерелье, удавка, отлитая в пули, нанизанные на сверкающее жало гадюки чешуящейся на барханах всех пустынь...

О, здравствуйте, наши спорщики! Наши верные исследователи и последователи исследователей жизни, смерти и судьбы великого Сергея Есенина! С Новым 1999 Годом вас поздравляю! Мы-то с вами и сегодня знаем — как погибают русские беззащитные поэты!..

Снегири взлетают красногруды...

Скоро, скоро...

Нам ли с вами не зарыдать? То, задыхаясь бессмертной волею необъятных просторов скифских, то припадая белометельною головою к суворовским плитам гранитным бессонных обелисков славы русской, мы вновь и вновь — русские,”русские, русские! И вновь с нами — Есенин!..

Разберёмся во всём, что видели,

Что случилось, что сталось в стране,

И простим, где нас горько обидели,

По чужой и по нашей вине.

Ночью на покинутом том кладбище Есенин спрашивает:

— Тебя, Павел, расстреляли?

— Да, расстреляли меня, расстреляли! — отвечает ему Павел Васильев.

— И сынишку моего, Павел, тоже палачи расстреляли?

— Расстреляли, Сергей Александрович, расстреляли.

Будьте вы прокляты

Зачем суду Америки русское горе и русская правда? 60 тысяч ребятишек вывезли от нас, 60 тысяч вывезли за границу!

Алеша, ребенок, брошенный в нищету в России, сгодился “на запчасти” в США.

Кремлевские воротилы землю у нас почти отобрали земли с крестами и обелисками наших отцов и дедов, а детей России разве они пощадят?

Покупая, продают. Продавая, убивают.

1

Ты прости нас, Алешенька,

Мальчик, сиротка, прости, —

Твоя мамка в беде,

Да ведь как в нищете не споткнуться?

Столько нынче мелькает

Детишек таких на пути,

Чтоб в трущобах подвальных

Им в радужный сон окунуться!

Всю Россию ограбила

Банда распутных чинуш,

Эти твари и сердце,

Ликуя, на доллар сменили, -

Секс на сценах!..

И пляска!..

И траурный гибельный туш

Исполняют холопы,

От рвения в поте и в мыле.

Ты прости нас, Алеша,

Купила тебя сатана

И убила тебя!

И твое

соловьиное тело

На запчасти на рынке

Удачливо сбыла она,

И ее оправдали

Лжецы на суде оголтело.

2

Дескать, мальчик больной,

Генетический, дескать, алкаш,

Психопат!..

О, Америка,

Ты ли, жандарм революций,

Не кровавила мир

И народ ты ль не грабила наш, -

Сколько стран тебе

В спину техасскую

Гневно плюются?!..

Ты прости нас, Алеша,

В Рязани поет соловей,

А кремлевцы заткнули

Икрою лососевой уши,

Ты прости нас, Алеша,

С безбожною мамой своей,

Ей и нам невзначай

Растоптали

захватчики

души!..

Оккупация ширится,

Даже и Дальний Восток

Под пяту златодержцев

Изменческой властью сдается:

Слышишь голос в Кремле?..

Он иуден, он чужд и жесток,

Он по-лисьи глядит

И, шурша,

по-змеиному

вьется.

Русский мальчик, Алеша,

Прости нас, трусливых, прости,

Вас ведь тысячи тысяч

Купили,

бесхозных,

несчастных,

К белоснежной черемухе

В мае тебе не придти,

Нам не встретить очей твоих,

Детски счастливых и ясных!

Будьте прокляты вы,

Палачи перестроечных лет,

Будьте прокляты вы,

Стукачи цэрэушной эпохи:

Вам покоя не даст

И разлуки, и памяти свет,

Из могил вас поднимут

России истерзанной вздохи!

3

Мгла велико и страх

Надвигается на рубежи,

Слезы сеются звонко,

Густее, чем в марте пороша:

Здравствуй, русский Алеша,

Алешенька,

здравствуй,

скажи, -

Очень больно тебе?..

Я прошу, расскажи нам, Алеша!

Воскресай и расти,

Сталинград твой

и Курск твой,

и Брест

Впереди, где Россия

Сражается с Дьяволом века,

И Господь над тобой

Поднимает возмездия крест

На погибель ворью,

Расстрелявшему в нас человека.

Ты прости нас, Алеша,

Я сжал бы гранату в горсти,

Злодеянью зверей

Ты теперь уже не удивишься;

Здравствуй, русский Алеша,

Скорее, скорее расти —

И Георгием Жуковым

Завтра

ты к нам

возвратишься!..

1990 — 2005

Друга никто не заменит

А всё это, значит, безвластье.

Прогнали царя...

Так вот...

Посыпались все напасти

На наш неразумный народ.

Сергей Есенин

Газета, да не эта

Газета “Дом Ростовых” создавалась нами в МСПС для буднего разговор о трудностях и успехах братских литератур народов СНГ и России, но сегодня она превращена Ларионовым в какую-то грязную и визгливо лающею дворнягу. Оббрёханы не только имена лучших писателей, но подворотняя шавка набрасывается теперь на поэтов, которые учились мастерству в семинарах Владимира Цыбина и Егора Исаева, Владимира Гусева итогов Валентина Сорокина, до сих пор еще защищающего хозяина газеты от пропойства и резкого негодования литераторов.