Валентин Сорокин - Макаки

Вывели к озерцу писателя, патриота. Поставили спиной к Храму. А глазами — к глазам дома. А из окон дома — глаза детей: — Мама, папу нашего расстреливают! Мама!..

Глаза отца — в глаза детей. Глаза жены — в глаза мужа. И — выстрел. И — не допускали несколько дней убрать и захоронить тело: пусть, мол, русские националисты, по убеждению Аренковой, — расисты мотают на ус. Революция заставит их подчиниться марксизму и ленинизму. Заставила. Я давно понял: за Революцией, с первых её успехов, ползла Контрреволюция.

Владимир Карпенко, талантливый писатель, казак, рассказывал мне, что Председатель Революционного Совета Кубанской Республики Иван Сорокин указом Ленина был назначен Главковерхом Красной Армии, вызван в Москву, но в степи, на Кубани, его, с четырнадцатью бойцами, охраною, встретила, в триста всадников, банда Бронштейна, Льва Троцкого...

Много легенд. Много сказок. Много лжи. Много правды. Но результат один, и катастрофический:

Где русский Донбасс?

Где Крым?

Где Приднестровье?

Где казачье Зауралье?

Где Даманск?

Ныне доотравливатъ измученный русский народ наклейками сионистских ярлыков “шовиниста”, “националиста”, “расиста”, “фашиста” на честных и не предающих Россию людей, — и есть гитлеровщина, цинизм бывших, настоящих и грядущих изуверов, мечтающих доконать нас и нашу Россию.

Мать Седая стоит

На холме —

у твердынь Сталинграда!

Одной рукою возводили заводы и фабрики, строили панельные дома и деревянные бараки, искренне стремясь заселить бесквартирных, другою рукою душили крестьян прямо на борозде, прямо у сосков коровы, прямо около мычащего телёночка. В серединной России, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке — старинные домики уютные, попадаются ещё и сейчас, сохранились, но какая заплатанная, какая заштопанная была советская деревня? А теперь — особняками воров и убийц её задушили.

И разве ленинское Политбюро не осязало на свои укормленные животы, катающиеся в роскошных автомобилях, голь и нужду сегодня, а завтра - полное разорение хуторов и сёл? Осязало. Ежегодно переконструировал систему жизни и условий труда крестьян, но переконструирование смахивало на откровенное вредительство: после каждого заботливого постановления деревня более и непоправимее задыхалась и задыхалась.

А деревня — армии солдат и офицеров. Деревня — учёные и космонавты. Деревня — рыбаки и сталевары. Деревня — поэты и шахтёры. Деревня — невесты и женихи. Деревня — молодуха. Деревня — седая мать наша. На кого же мы обопрёмся в час невзгод, если наши братья старшие, наши отцы и деды лежат под обелисками в братских могилах, а могильные бугорки их деревенских предков заросли полынь-лебедою?

К Родине склоняясь головою,

Знаю,

Бог мне указал перстом

Стать землёй, молитвою, травою,

Эхом стать в моём краю пустом!..

Пусть катится русское эхо по русским просторам, окликая и созывая нас на спасение просторов отчих! Пусть воскреснет статью и красотою каждая изба русская, каждый двор, каждый дом русский, и подмигнёт, и прозвенит ресницами окон хозяину и гостю. Так думают русские патриоты.

Сегодня не анализировать, не вкапываться в прошлые годы измены и расхищения, демагогии и плутовства, подмены советских перспектив обманами и невежествами, трусливыми и вредительскими соглашательствами и договорами — пожинать дальнейшее уничтожение народов России и передачи широт России под коттеджи и дворцы олигархов, под ядерные скопища, фабрики и заводы рабские международных магнатов, под могучую и беспощадную длань Мирового Правительства. Банду интернациональную.

Что же творится? Неужели Михаил Лермонтов о нас напророчил?

Моя мать — злая кручина,

Отцом же была мне — судьбина;

Мои братья, хоть люди,

Не хотят к моей груди

Прижаться;

Им стыдно со мною,

С бедным сиротою,

Обняться!

В Москве или в Челябинске, в Пензе или в Чугуеве, или Вологде, в Туве или в Якутске — девчушки и девушки, невесты и жёны в строгих брюках затянуты, не все, разумеется, но большинство, юных, завтрашних мам, да, навроде массы мороженого, скисшего и неприятного, есть не хочется, а вывалить на тротуар неудобно. Мы — не Иран. Мы — не Турция.

Но в странах и в республиках Ислама — подобная внешняя форма одежды сопровождается веющими, даже овевающими вас кисеями, шалями, как подвенечными лентами, украшениями, ласкающими душу твою. А у нас — голые сосцы да небрежно сполоснутые нахимиченною водою пупки. И — в желтоватых зубах, трогательных улыбках, — длиннющая кривая сигарета, заехавшая к нам из Гаваны или из Афганистана, усердно накокаиненная.

И топотящая, бездарная, безнациональная, пьяная, халтурная, базарная, бредовая музыка, сопровождаемая ангинными всхлипами потных шалав.

Ты просил у меня

В обед,

Я сказала тебе

“Нет”.

Ты просил у меня

На ужин,

Я сказала:

“Я приду с мужем!”..

Много, часто, щедро угощает наше радио и наше телевидение, наши сцены русский народ песнями русскими? А часто мы слышим песни татар, песни коми, песни адыгов? Но народа, некулёмого и безголосо, нет, народа, не одарённого талантами и памятью, нет. Народа, не нужного природе, народ, на Земле, Богом оглуплённого, нет.

И еврейский народ не виноват за еврейских палачей и циников, как не виноват и русский народ за русских палачей и циников. Юлия Аренкова зря вешает на меня ярлыки, выпущенные в свет и гулять среди безвинных народов, зря. Неужели Юлия — с невымытым пупком? Юная ласочка. Неужели Юля молоденькая вдова? Неужели Юлия — седая мать русская? Нет, Юлия Аренкова — марксистка, и на её кожаном боку болтается ягодовский пистолет: Боже мой, смахни наваждения фигуру, чушь расстрельную!

Русский и соседние наши народы вымаривали раскулачиваниями, коллективизациями, уничтожением хуторов, деревень и сёл, осуществляли это политбюровцы, ленинцы, а теперь это осуществляют их приемники, демократы, но где, откуда взять им сильные хутора и деревни, откуда? Вот они и немытыми штанами и экологически засорёнными пупками прикнопивают, душат рождаемость. Раскрепощение красавицы до грубости, до хамства, до прокуренности обрюченных и вяло выбритых мужиков — один из методов, способов расправы над рождаемостью коренных народов России. А дороговизна квартир? А безработица? А нищета? А проституция? А отплыв юных за рубежи?

Эх, Юлия Аренкова

Была бы лучше Хренкова,

Сели бы мы рядком,

Посыпали мойву хренком

И по кружке кваса

Выпили бы за Маркса,

Экую глыбу, —

Он бы вобче

съел всю нашу рыбу!..

Смешно? Но стихи-то данные сочинил не националист, не фашист, не расист русский, а мой друг, собрат мой по перу, еврей, патриот русский, Рафаил Шпук! Я готов познакомить его с Юлией Аренковой.