Валентин Сорокин - Макаки

Недомогание совести, недомогание смелости, недомогание справедливое! и пренебрежение историей и религией народов, ненасытная жажда нажраться коньяка и сёмговой икры, шулерское умение распихивать деточек по вузам и аспирантурам, по загранпредставительствам и посольствам, врождённый талант унюхать сладость собственных фирм и офисов, мгновенное решение на приватизацию народных предприятий — вот энергия “социализма” и того “коммунизма”, вершину которого узрел Никита Хрущёв, барабаня в ООН по лаковой трибуне кирзовым башмаком.

Троцкисты или бухаринцы, сталинисты или ленинцы привели Никиту к власти в Кремле и в СССР?

А кто привёл в Кремль Брежнева? А кто привёл в Кремль Андропова? Хотя при Андропове фабрики и заводы возродили дисциплину и уважение к себе.

А кто Горбачёва, вслед за кашляющим К. Черненко, привёл в Кремль, в ЦК КПСС, в Политбюро, в Генсеки, в Президенты СССР? А кандидата в члены Политбюро Ельцина кто возвёл на престол Верховного Совета РСФСР?

Куда запропастилась ГДР? Почему Польша в НАТО?

Почему социалистическая Болгария в НАТО?

Где Венгрия социалистическая?

Братская социалистическая Румыния почему не с нами?

А Чехословакия социалистическая где?

Где любимец СССР Цеденбал и братская Монголия?

За какие взятки Горбачёв позорно и жестоко предал Эриха Хоннекера, разве Политбюро не догадывалось о чёрной сделке с Мировым Правительство коммунистического генсека? Ведь до сих пор заместитель Председателя ЦК КПРФ Зюганова, товарищ Купцов, роется в “накладных” миллиардных сумм наших партвзносов, а толком показать их народу робеет. Воспитанный...

Катастрофа народа

Русские глазастые домики нищих деревень русских, осиротелых от войн раскулачиваний и коллективизации, сегодня вам ещё неспокойнее, ещё беднее и ещё безнадёжнее, чем было вчера: даже старух в тесных горница ваших не видать — упокоились на погостах, седые бабушки и прабабушки наши, а внуки и правнуки их развеяны революционными строителями равенства и братства народов и ограблены прорабами горбачёвских реформ.

Даже то, что перед разрушением СССР взошло, подросло и посулило нам завтрашнею радость — сломано, взорвано, распродано и разворовано. Глянь вокруг Москвы! Удались на сто километров — хлынет наперерез дороги твое немота, полное осквернение человеческой личности и судьбы. Да, по всей России ныне — пустота хуторов, заброшенность полей и огородов, одичание мышей, ежей, кошек и собак... В романе “Биллы и дебилы” я поведал о том

Люди скапливаются возле полустанков и гаражей, рынков и пивных прилавков, звеня копеечными рублёвками, а те, кому удалось удержаться у станка, у мартеновской печи, на лесопилке, на тракторной борозде или на шахте, — счастливцы: пусть иногда и годами не выдают нормально им плату за труд, пусть, зато есть уверенность — когда-нибудь выдадут.

Деревня Мельчевка. Рядом — канал им. Москвы. Тихо. Солнце высокое. Небо чистое. Трава на берегу зелёная, буйная, как в тропиках, и ни единого человека, ни единого ока, голоса, улыбки, тихо, тихо. Мёртвый yroj И рядом — громадное здание: корпус, фабрика, сортировавшая торфы для удобрения полей, для отапливания изб. Но корпус — как разбомблённый иракский нефтезавод, как развороченная ненавистью ко Христу и русскому православному народу Церковь, Храм, задержаться возле — страшно и безвозвратно: никогда уже не забыть ужаса!..

Магазин — килограмм сахара 23 рубля. На четыре рубля дороже столичного. У дверей — старуха, седее зимы январской, мать русская, брошенная детьми, внуками, правнуками и государством, мать, вековая вдова России, дрожащими ладонями чёрными клубнику предложить собралась: - Купи, уважь, милый, работаю на неё, а купить её некому, купи!

— Бабушка моя серебристая, да я вон в той деревушке у такой же, как Вы, серебристой бабушки банку трёхлитровую взял!

— Ну, милый, ишшо возьми, за свет платить нечем, грозят выселить, купи!

Да, кто же сюда приедет играть свадьбы и детей рожать, кто? И откуда нагрянут сюда женихи и невесты? Но куда девали девчонок и парней?.. Академик Арбатов, может быть, или академик Заславская, может, быть, сам иудоздравствующий Горбачёв или Ельцин с Гайдаром “неперспективные” русские хутора и деревни поднимут? Но только ли перестроечная кровавая банда уничтожает их? На Урале, в Башкирии, в моём Зилаирском районе с 1917 года по 1987 год поуничтожено десятки и десятки хуторов и деревень, а горбачвско-яковлевско-ельцинские новаторы лихо продолжили учёную линию Заславских и Арбатовых, кириенок и чубайсов: доконали крестьян!

Госпожа Юлия Аренкова обвиняет меня в фашизме, а перед этим — в национализме, шовинизме, расизме и антисоветчине. Обвиняет, прочитав мою статью “Вакханалия содомистов”, опубликованную в газете “Патриот”. Ну и что? В прошлом году я с женою ногами, босыми ногами, босыми, щупали, шевелили, шуршали над могильными бугорочками — обнаружить их, бугорочки пытались, но исчезли они, бугорочки могилок дедов и бабушек наших, нет их: там — заросли и онемелая дикота, почти как на канале им. Москвы!..

Надо, действительно, воспитаться ослеплённым антисоветчиком, чтобы не попытаться разобраться в трагедии родного и благородного русского народа, захлебываясь чесночной верностью марксизму и ленинизму: глупость и предательство без лжи и самомнения — мгновенно уязвимы. Вот и Юлия Аренкова прикрывает сионистскую ложь именами Маркса и Энгельса, Ленина и Сталина, упрекая меня безграмотностью и неуважением к коммунизму.

А за какие заслуги я обязан пребывать на коленях перед Марксом и Энгельсом? Спасибо им, что призывая истреблять славян, особенно нас, людей русских, позже они подобрели и заметили прозорливо толк революционный в нас и в России. Как бы мы без них просуществовали, а? Чисто жидовская настырность — поучать чужой народ и рекомендовать человечеству личные конструкции и схемы для процветания на планете.

Карл Маркс сидит в бетонном корыте в Москве перед Большим театром, сидит давно, за какие таланты — гадаю: неужели у Карла голос нежнее, чем у Лемешева, или басовитее, чем у Шаляпина?

Юлия Аренкова не назвала ни одного русского поэта, а я ведь многих в статье цитировал. Даже Есенина брезгливо не заметила, лишь строки Иосифа Бродского о сперме её задели за живое: коммунистка пламенная!.. Пусть прогуливается вокруг бетонной чешуистой бородищи Карла и наизусть, присомкнув ресницы, шепчет лирические заповеди из “Капитала”, а я и Фридриха Энгельса не перепутаю не только с Александром Блоком, но даже и с Маргаритой Алигер:

Когда напивались, то в дружбе клялись,

Болтали цинично и пьяно,

А утром их рвало...

Потом запершись,

Работали тупо и рьяно.