Валентин Сорокин - Макаки

На первых порах я защищал его. Но он опозорил меня, Фомичева, Ниязи, Мухамадиева, Машбаша, вынудил молодых поэтов и прозаиков огрубеть к нам. Разрушил Есенинский Комитет, праздник "Сияние России", взорвал Кедринскую Комиссию, исковеркал творческую дружбу с литераторами Приднестровья, разорвал контакты с СП России и Московской Городской Писательской организацией. Ныне мы заново, многие из нас, торим тропки к соседству и доброте. Действительно — жорклый свин все стадо оббздит.

За 18 месяцев доносный вкладыш "Дом Ростовых" в газете "Патриот" напечатал около 300 дебильных кляуз на честных русских писателей. Я долго прощал, но мое терпение кончилось. А газету "Патриот" мне жалко, угробит он ее. А мы ведь тянулись к ней! Гордились ею! Одна у нас она была!..

Я не успел еще распрямиться над могилой погибшего сына, а тут — опять черная беда: Арс Ларионтьевич срочно решил к стенке нас припереть!.. Не сам ли Берия помыкает выкрестом?.. Кому-то же он служит, лихой барончик.

Покоритель вершин

Он сделал шаг, и с первой же ноги

Попал в дерьмо — кругом враги, враги!..

И он, сражаясь по дороге всей,

Измазал их, а заодно — друзей.

Итог:

Теперь на пике взятых с боем круч

Он встал один, отважен и вонюч!

Слухи ползают, какая-то шпионка едва не лишила барона тайны бдить, но барон успел в нее дыхнуть — и та с водочного перегара опрокинулась в кабинете вверх тапочками. Теперь живет на Колыме и не высовывается даже в окошко. А телохранители барона, Пендюх Мурлов и Ахреней Отблох аж точат на интеллектуальную разведчицу зубы. Экие бобики! Хвосты галстуком.

Я не собираюсь аплодировать похмельному барону, героическому "борцу" за правду, влюбленному в склоки, раздоры и суды. Я тихо ему завидую. О, вот ельцинист, вот уж неистовый шахид эпохи перестройки. Поставив Брашнину, юристку, бдить во главе руководства МСПС вчера, барон предал ее сегодня. Неколебимый.

В начале девяностых годов прошлого века Ларионтьевич спровоцировал в СП России трехэтажный склочный скандал. Мы лишались на общественной трибуне самого отважного и самого народного писателя. За великое имя этого писателя Ларионтьевич и ныне прячет свою неугомонную помидористую физиономию... А я почти три года удерживаю одного известного художника от публикации алкогольных экспромтов барона, длинных обличительных тирад в адрес Ильи Глазунова и Василия Федорова, великих сынов России. Если их опубликовать — Земля вскрикнет!.. Но Арс высокотехнологичен, оборудован зело.

У Арса Ларионтьевича, по суровым наблюдениям шпионки, на брюхастом пупке привинчен лающий американский электропёс: включит — честные от барона бегут в четыре стороны, а негодяи нежно окружают полководца, мешая понять наивным авантюру пришельца из Вепсской Галлактики... Потому, наверное, и удерживает нас от гнева Гусев Владимир Иванович: — Василич, не шевели говно, ну, Арса Ларионтьевича, оно и не ароматит! — Вот и не шевелили...

Пахнет, даже, скажу прямо, не пахнет, а воняет и от Ахренея Отблоха, хотя Ахреней Отблох и печатается под псевдонимами. То "Третье Солнышко" перепутает с бутылкой самогонки, то сверкучее имя Дундича приватизирует.

Жертва Ахренея

Алеко Дундич — имя гордо

Звучит! Скажи мне, одному:

Зачем с хмельной, вонючей мордой

Ты лезешь в родичи к нему?

Итог:

Медведь и тот, заслышав запах твой,

Сбежал в Туву, а жил ведь под Москвой!..

А вдруг на пупке барона не американский электропёс, а махонький, махонький шахидский баллончик? Арсик легендарнее маршала Жукова. Шарон.

Господи, пособи заблудшим прозреть. Ожесточившимся помоги подобреть. А одуревшим от водки помоги отрезвиться. И прости Мурлова, переевшего свиного плова!.. Соловьи-разбойники рассылают свои наветы по вузам, театрам, парикмахерским, туалетам и прочим общественным заведениям, нырнув не под свои фамилии, а под великое имя действующего народного писателя, и при этом — от имени действующего МСПС. Братья-разбойники!

Под стукаческим руководством Арса Отблох печатет в "Патриоте", что я организовал "ревтрибунал" над Арсиком, защищая Михалкова. Вся ненависть Арса ко мне — я послал этого икроеда на три буквы. Пусть приватизаторы грызут друг друга и судят, а мне не до их свары. Ларионтьевич пытался узаконить над нами свои вздутые правила поведения: глядеть на него, на "Третье Солнышко", рабски. Смех.

И решение карапузное — лишить нас лауреатства для нас ничего не значит. Комиссия перетасована стукачами. Нас вывели, а кто вывел? Мы ведь законные члены комитета. Нас много. Мы соберёмся и вышвырнем Ларионтьевича. Опять — смех. Стукачам нужна свара. В газете теперь публикуются случайные имена. Теперь Отблох — классик. Не побрился, не умылся, не протрезвел. Вонь от него ошарашивающая!..

Пишет против Никиты Михалкова доносы, а подписывает то моим, то еще каким-то псевдонимом. Арс Ларионтьевич вписывает в мои тексты свои вонючие мысли и публикует в "Патриоте", на страницах "Дома Ростовых", кошмарные прохвосты! Я никогда вблизи даже не видел Никиту Михалкова. Я за всю свою жизнь ни разу не позвонил самому Михалкову. Нет вопроса. А стукачи оповещают в "Патриоте", что я с ним создал план ареста Арсика.

Кто хапнул Дом Ростовых, усадьбу, тот пусть и разрабатывает планы ссор, драк, судов и прочих романтичных мероприятий. Стукачей раздражает позиция Владимира Гусева, Сергея Есина, Владимира Фомичева, Шавката Ниязи, Анатолия Жукова, порядочность наша, позиция — свару называть сварой, приватизацию — грабежом, стукачество — стукачеством.

Второй год они, стукачи, таскаются по допросам и судам, скандалам и мордобоям — и называют себя борцами за правду. Борцы, но за животы. И врать, завидовать, тыкаться харями в чужие тарелки — их призвание. Вот тяжко им, когда я посылаю их очень далеко!.. Меня Анатолий Парпара и Станислав Золотцев предупреждали, что Арса я обязательно пошлю на три буквы, не сработаюсь с поросом, так и получилось. Зря я пошел в МСПС.

Но волков бояться —

В лес не ходить?

Народ мудро, опираясь на житейский опыт, выражает себя в афоризмах.

Барон Вепсии железно убедил С. Есина, Ш. Ниязи, P. Мухамадиева, В.Фомичева, Е.Исаева, меня и других, что Михалков приватизирует Дом Ростовых, но лишь провели мы съезд МСПС и Бондарева избрали председателем — вепс исчез. Не дозвониться, не докричаться, не встретиться. Слухи: за ним охотятся горцы Михалкова, его ловят, хотят увезти в Чечню и там заставить северянина доить в бандформированиях коз.

Все мои попытки встретиться с бароном провалились. И так — целый год. Мы поняли — от нас освободилась какая-то мафия. Мешали мы ей своей честностью. А у вепса с мафией вдруг начались разборки. И на нас посыпались наветы, доносы, оскорбления с двух сторон.