Валентин Сорокин - Макаки

Кто без склон и гвалта Ларионов?

Кто без склок и гвалта Бушин?

Но:

Почему Гусев должен враждовать с Бондаревым?

Почему я должен враждовать с Бондаревым?

Почему Машбаш должен враждовать с Бондаревым?

Почему Ганичев, Кузнецов, Фомичев, Ниязи, Дорошенко

должны враждовать с Бондаревым?!..

Удивляет наглость хвастовства Ларионтьевича: Бондарева и его предали, а за что их предали? Бондарев никому не мешал. А Барончик вместо того, чтобы наладить красивую работу коллектива и писательских организаций, занялся тайными мероприятиями, рожденными в его совести, рассорил коллектив и поднял против себя писательские организации. За что же его предали?

Ни одного, сам, энергичного и авторитетного творческого вечера он никому не организовал. Премии ни одной от МСПС не учредил. Издательство его работало отвратительно: по 300 и более опечаток и ошибок в книге. Владимир Осин, выпустил там книгу по моему совету, выпустил, но едва не прекратил здороваться со мною. Книга полна опечатками, ошибками, несуразицами.

А мы предали? А мы “стремились”, “предав” барона, занять у Михалкова солидные должности? Ум барончика — содержимое баллончика. Ничего другого кроме занятия должностями и пожираниями игры, он так и не подсмотрел в жизни. Зависть, страх потерять положение, которое занял случайно, ревность к разумным поступкам, склона, водка, жратва, суды и пугало предательства.

Чудилось — Мухамадиев рвется в его кресло,

Чудилось — Ниязи рвется в его кресло,

Чудилось — Задорожный рвется в его кресло,

Чудилось — Кузнецов рвется в его кресло,

Чудилось — Есин рвется в его кресло!..

Как апрельский лягуш бросается на червяка, Ларионтьевич бросается на похвалу. Чем и приторочил его пупок к своему Олег Шестинский: это — не человек, а обворожитель. Назвав Арсика Третьим Солнышком, Шестинский вел его в собственное мировоззрение, в орбиту личного миропонимания, интриг, шашлычного кайфа и прочих балований не поэта, а лжемага-потребителя...

А мы должны были бросаться на амбразуры, защищая поганую доблесть Арса и его друга, распределителя солнц? Что же не назвал барон главной причины распада коллектива? Почему он сразу, проведя съезд, вычеркнул нас из памяти руководящей? Лжет, что мы самоустранились и не краснеет! Двуликий.

Лезет в биографии Прокушева, Сорокина, Фомичева, Гусева, Машбаша, да, стукач есть стукач, не переиначить доносчика.

Ларионтьевич сеет слухи

Арсик не понимает и не верит в нормальную жизнь и судьбу человека: ему все время на до за кого-то прятаться, куда-то влазить, что-то рвать и отсуживать. Потому и несогласие с его поступками и с его образом жизни он объявляет сразу, не сомневаясь и не стыдясь, предательством, идет в друзьях перебежчиков к его существующим или мифологическим врагам.

Перед Михалковым он приседал чистосердечно, как наевшийся мяса медведь перед дрессировщиком на арене. Теперь — Михалков лютый его вражина, а мы, плюнувшие на суды и хамство страдальца, являемся михалковцами, и ждем от дрессировщика мяса, теплого, парного, или водки с шашлыками. Да, этот литдеятель так и не испытал красоты и достоинства самостоятельности и благородной устремленности ради призвания, ради святой цели. Не может он шагать за человеком, уважая правоту человека, авторитет человека, личность человека. Арсику без выгоды не подружить с человеком, не восхититься собственной порядочностью наедине с самим собою.

Барон — сплошное самовздутие, без мучений, без тоски, без размышления над собственной тропой к храму, к могилам отца, матери, к горюнной стезе предков, окликающих нас в минуты нахлынувшего самотерзания. Более холуястого адъютанта, чем Арсик был для Михалкова, я не видел нигде и никогда. Почему же такая распря? Почему Арсик пишет — на акте продажи жилплощади стоит подпись Михалкова? Если так, зачем Арсику было лгать, что продажа площади жилой разрешена ему секретариатом? Какая нужда лгать?

Какая нужда ему своих вчерашних коллег записывать в перебежчики и в ретивцы к Михалкову? Он, видимо, и не представляет себе дела и жизни нормальной без пакостей? Привычка видеть, предполагать, подозревать в людях предательство хроническая черта доносчика. Бондарева-то он предал, сбежал, поджав живот, когда Юрия Васильевича хотели перестройщики арестовать. В тот миг, когда Куняев и Сорокин встали рядом с Бондаревым.

Я не хотел, но теперь вижу необходимость рассказать про бурную и воинскую доблесть барончика:

То прячась, то юля, то убегая,

Живет он, всем героям помогая!..

Пока Михалков и Ларионов по телефону обожали друг друга, поскольку Сергей Владимирович еле двигался по квартире, власть в МСПС прибирала и прибирала к вдовьим рукам Басаиха, не вдова, а коммунистическая невеста, взрощённая идеей Ленина. Она и Ларионов честно стучали Михалкову на тех, кто кому-то из них не нравился. Атмосфера была в Доме Ростовых доносная.

Но обожанием взаимным Михалков и Ларионов глушили искры в коллективе, пока не настиг вожаков разлад. Началось подозрение. Басаиха, секретарша, поднялась над МСПС. Генерал литературный, тьфу! Указывала, звонила Михалкову, лезла, пакостила, лгала и распоряжалась. Ларионов суетился, тайну сделок и провокаций скрывал до поры. Лгал. Выставлял впереди себя Юрия Васильевича Бондарева. Юристка гарантировала коллективу чистоту Арсения, а нам обещала документально подтвердить её правоту законную.

Михалков лежал. То в Германии, то — в больнице. Слухи распускались — умер. На меня всё это производило горькое впечатление. Начинались мои распри с Басаихой и с Ларионовым. А Михалков у меня вызывал чувство тошноты: зачем ему держаться за кресло? Герой и депутат, осыпан всеми наградами вчера, обласкан перестроечными президентами сегодня, — угомонись. Развал организации при Михалкове и при Ларионове никого не беспокоил. Началась перебранка фактов, имён, обязанностей.

У Михалкова — своя команда. У Ларионова — своя. Кончилось — двумя съездами, двумя МСПСами... Ларионов объявил — наш съезд легитимный и сразу же зарегистрирован. Оказалось — блеф. Ларионов объявил — Михалков давно запеленговал приватизацией Дом Ростовых. Между Михалковым и Ларионовым началась потасовка и сражение за круглую печать. Позорная вакханалия.

Кончилось попеременным изгнанием: то Ларионов Михалкова, то Михалков — Ларионова. Им не до нас. Им не до приличной работы. И я буквально набрасывался на них, включая Басаиху. Но появился ещё и бухарский кот — Олег Шестинский. Он холуйствами, хитростью и лизанием прекратил всякое сомнение в Ларионове: “Ты — Третье солнышко!”.. И Ларионов просто очумел и перевоплотился в гения из вепса. А Михалков обратился за помощью к закадычным соратникам в МВД. А если бы Берия был жив? Пропали бы мы.