Георгий Катков - Февральская революция

42. См. гл. 12, §3.

43. См. гл. 8, §5 игл. 12, § 6.

44. Эта телеграмма (с факсимиле) впервые была опубликована Мартыновым - ук. соч. (см. прим. 31 к гл. 9), стр. 158.

45. Воспоминания полковника Д. Н. Тихобразова хранятся в Русском Архиве Колумбийского университета.

Глава 13

ПЕТРОГРАДСКИЙ СОВЕТ

Создание Петроградского Совета. - Борьба между Советом и Думой за руководство солдатской массой. - Приказ № 1.

§ 1. Создание Петроградского Совета.

На третий день уличных демонстраций в Петрограде, в субботу 25 февраля, Союз петроградских рабочих кооперативов, который действовал заодно с социал-демократической фракцией Думы, назначил собрание в главном управлении Союза на Невском проспекте, чтобы обсудить положение. Среди присутствующих были Чхеидзе, еще кое-кто из представителей рабочего движения и несколько служащих Союза кооперативов — всего человек 30-35. Обсудив положение, они решили созвать Совет рабочих депутатов, по образцу Петербургского Совета 1905 года. Выборы на заводах должны были быть организованы рабочими кооперативами и кассами взаимопомощи.

В этой первой попытке организовать Петроградский Совет большевики, как будто, не играли никакой роли. Инициатива выборов и организация их исходила от меньшевиков, которые были тесно связаны с рабочими группами военно-промышленных комитетов. Сразу же после собрания 25 февраля, пока некоторые из присутствовавших отправились в город­скую Думу, где в то время обсуждался вопрос о продовольственном снабжении Петрограда, другие пошли на митинг в помещение рабочей группы военно-промышленного комитета. Управление было все еще открыто, хотя в конце января большинство членов рабочей группы арес­товали. За зданием несомненно следили — едва участники собрания в Союзе кооперативов пришли туда, как нагрянула полиция и всех присутствовав­ших отправили в тюрьму. Это был один из пунктов приказа Протопопова, который предусматривал также арест членов петроградского комитета большевиков. Таким образом, первая попытка назначить выборы в Совет окончилась ничем.

Однако, когда 27 февраля выяснилось, что восстала часть гарнизона, в Таврическом дворце собралась группа левых интеллигентов, которая убедила лидеров думских социал-демократов Чхеидзе и Скобелева попросить председателя Думы, чтобы тот выделил одну из зал дворца для заседаний их политических единомышленников. Вскоре, по мере развития событий дня, этот зал превратился в главный штаб революции. Во второй половине дня явились, во главе с Гвоздевым, представители рабочих групп военно-промышленного комитета, которых толпа освободила из Крестов. Это собрание превратилось во "Временный Исполнительный Комитет Петроградского Совета рабочих депутатов". Комитет обратился к заводам с призывом немедленно выбирать депутатов в Петроградский Совет. Избирался один делегат от тысячи, или один делегат от завода, на котором работало менее тысячи рабочих. Части, "присоединившиеся к народу", тоже должны были прислать делегатов - по одному от каждой роты. Не дожидаясь утверждения Исполнительного Комитета будущего Совета, от имени собравшихся в комнате № 13, попросили полковника Мстиславского-Масловского, работавшего библиотекарем в Академии Генерального штаба, явиться и организовать "штаб революции".

Предложение прислать делегатов в Петроградский Совет, видимо, дошло до некоторых заводов, и к 9 часам вечера несколько самозваных делегатов явилось в Таврический дворец. Некоторые из них могли пред­ставить письменные "верительные грамоты", другие представлялись устно. Никто не мог проверить, где, кем и как эти рабочие были выбраны на своих заводах, тем более, что все заводы бастовали и большинство рабочих было на улицах.

Никто не пересчитал явившихся делегатов. Полуофициальный отчет о событиях 27 февраля, опубликованный через полгода в "Известиях",1 сообщает о 125—150 делегатах, явившихся, когда первое заседание Петроградского Совета было объявлено открытым, а правый эсер Зензинов и Суханов упоминают о 250.2

Собрание открыл Чхеидзе, но вскоре председательское место занял кто-то другой (по словам Суханова - Скобелев, по словам Зензинова - Н.Д.Соколов). Как и все, что происходило в этот лихорадочный день, заседание шло хаотично. Обсуждали положение с продовольственным снабжением, оборону революционной столицы от возможных попыток царского режима восстановить свою власть, причем обсуждения преры­вались чувствительными излияниями представителей воинских частей, решивших примкнуть к революции. Тем не менее, собрание выбрало президиум в составе депутатов Думы Чхеидзе, Керенского и Скобелева. Присяжный поверенный Н.Д.Соколов, Гвоздев, председатель рабочей группы военно-промышленного комитета, Гриневич и рабочий Панков были выбраны секретарями Совета. Этот президиум образовал ядро будущего Исполнительного Комитета Петроградского Совета, в который кооптировали Суханова, Стеклова, лидера рабочего кооператива Капелинского, социал-демократа адвоката Красикова (Павловича), больше­вика-подпольщика Шляпникова и Залуцкого. Эсеры были представлены адвокатом Соколовским и Александровичем - левым членом партии с довольно пестрым прошлым (и будущим), работавшим в подполье под именем Пьер Ораж.3

Этот Исполнительный Комитет, почти тождественный первому "вре­менному" Исполнительному Комитету, созывавшему Петроградский Совет, вряд ли можно считать чем-либо иным, кроме как самозваной организацией. Первое заседание Петроградского Совета не представляло никакой рабочей организации Петрограда, поэтому сомнительны были полномочия Исполнительного Комитета, избранного этим заседанием. Базу Петроградского Совета должна была расширить на другой день присылка делегатов от всех социалистических партий, но и это не меняло его самозваного характера. Потому что неясно было, в какой степени партийные комитеты могут рассчитывать на поддержку петроградских рабочих.

Помимо выборов, или, скорее, утверждения уже существующего Исполнительного Комитета, собрание занялось ночью выборами комиссии по продовольственному снабжению во главе с экономистом Громаном и его помощником Франкорусским, военной комиссии во главе с Мстиславским-Масловским и Филипповским, а также редакционной комиссии, которая должна была заниматься публикациями Совета и в которую вошли Стеклов и др.

Собрание выпустило также призыв к населению, предупреждающий об опасности грабежей и поджогов, сведения о которых стали доходить до Таврического дворца.

Петроградский Совет и Исполнительный Комитет были учреждены за несколько часов до того, как Временный Комитет Думы решил взять власть в свои руки. Пока члены Думы гадали, существует ли еще царское правительство и стали ли они в силу обстоятельств его преемниками, группа самозваных революционеров, самовольно явившихся в Думу, объявила себя центром народного движения и создала комитет, смело названный ими "штабом революции". Мало значения придавалось тому, что у этого штаба нет никакого войска и что никто не знает даже, какие части восстали, а какие все еще подчиняются генералу Хабалову и военному министру Беляеву. Это было так же несущественно, как и то, кем были направлены в Совет делегаты и кто выбрал Исполнительный Комитет Совета. Главное - был создан центр, в котором мятежники с красными бантами могли надрываться насчет готовности биться "до последней капли крови" и умереть за революцию. В Думу они пойти не могли, потому что гам их попросили бы соблюдать дисциплину, вернуться в казармы и повиноваться офицерам. Даже 28 февраля и 1 марта Родзянко, обращаясь к солдатам, толпившимся в запах Таврического дворца, называл их "братцами" (а не товарищами) и советовал не слушать тех, кто внушает им, будто они взбунтовались. Он не считал их мятежниками, для него они были патриоты, требующие дельного правительства во имя спасения горячо любимой родины. Однако в помещениях Совета тех же солдат встречали как борцов за свободу, которые решительным переходом на сторону восставшего народа смыли позор 1905 года - тогда они помогли царской тирании раздавить революцию.