Гай Орловский - Принц – Консорт

Он смотрел серьезно, едва ли не единственный, кто так и не понимает моего утонченного и острого, как колун, юмора, всегда серьезен и настолько правилен, что я невольно выпрямляю спину и мысленно проверяю, застегнута ли ширинка.

– И… насколько они…

– Наши? – переспросил я. – Ну, как сказать… Я всегда стараюсь дать все самое лучшее, прям от сердца отрываю! Наверное, потому меня так и любят, то с ножами лезут прямо к горлу, то суккубов подсылают, а то и вовсе… но я остаюсь верен заветам любви, которые нам дал Господь!

Он покачал головой.

– Сэр Ричард… вы становитесь все сильнее.

– Странно, – сказал я, – совсем недавно я слышал это совсем по другому поводу И в тот раз прозвучало почему-то тоже вот так же невесело. Или всгревоженно?

– Сэр Ричард, – произнес он медленно, мне почудилось, что ему очень неловко такое произносить, – важно не только откусить большой кусок, но… и суметь проглотить…

– Не подавившись?

– Вы сами это сказали, ваше высочество.

– Вы правы, – признал я. – К сожалению, я нахватал… Но когда само в руки прет, как не ухватить, пока ноги не оттоптало?

– А почему другим не прет? – спросил он.

Я дернул плечом.

– Думаю, всем еше как, но другие не замечают прения. Почему-то думают, что взять можно только через масштабную войну, когда оба королевства должны обязательно истечь кровью, но победит то, которое протерпит бедствия дольше другого!

Он сказал несколько смущенно:

– Ну… такой подход… общепринят… других как бы и нет… Странно даже, как вы их находите.

– Я их не ищу, – отрезал я твердо. – Они сами передо мной скачут!… И говорят, даже кричат, так громко, что буду полным дураком, если не… А кому жаждется быть дураком, к тому же полным? Хотя дураков любят больше, чем умных, заметили? Потому я и вот обременен интеллектом, а из-за него и королевствами. Зато орден Марешаля получит новые земли во владение, выстроит новые крепости, получит новых рекрутов из местных в братья ордена!

Он сразу посветлел лицом, озабоченность как ветром сдуло, выпрямился и улыбнулся с чувством.

– Ради этого, – произнес он небесно-чугунно-ры- царски, – только ради этого и стоит жить!

– Жду от вас, – сказал я тоже возвышенно, – весьма, дорогой герцог! Зело весьма.

Он поставил чашу на стол, поднялся, огромный и полный могучей мужской силой, а также весь сияющий, как ангел в первый день творения.

– Ваше высочество…

– Герцог…

Граф Людольфинг Фортескью, уже не сытенький и розовощекий, как в первую встречу, не худой, как гвоздь, и с запавшими глазами и щеками, как после темницы Кейдана, а как раз выкованный молотом невзгод и нелегких испытаний: поджарый, собранный, с чеканным лицом и внимательными глазами.

Я оглядел его с головы до ног, одет граф по-придворному, в то же время видно, что на службе, а не по дороге на бал, в одежде все подобрано до мелочей, чтобы было удобно и не отвлекало внимание.

– Граф, – произнес я.

Он учтиво ГЖ10НИЛСЯ

– Ваше высочество…

Я сказал благосклонно:

– Я ознакомился с докладом сэра Жерара, где он весьма высоко оценивает вашу работу по созданию министерства иностранных дел. Разрешаю сесть, граф, так вам будет проще ввести меня в курс дел, что сделано, что делается и что предстоит еще сделать.

Он прошел к креслу, на которое я указал, присел, именно присел, а не сел, опустившись на самый краешек, чтобы вскочить в любой

момент, как исполнительный служащий в присутствии всемогущего хозяина.

Я взял кувщин и налил в пустую серебряную чашу вина, моя стоит все еще почти полная, в беседе с герцогом я позволил себе только глоток.

– Оцените это вино, граф…

Фортескью осторожно взял чашу, чуть пригубил, на мгновение замер, прислушиваясь к ощущениям, затем сел поудобнее и даже откинулся на спинку кресла, ибо когда с вином, то это другой уровень общения, нужно сидеть иначе, держаться иначе и говорить иное, хотя и согласно протоколу.

– Необыкновенное, – произнес он наконец. – Для вас не будет новостью услышать, что и я тоже ничего подобного не пробовал?

– Не будет, – согласился я с улыбкой.

Серебряная чаша в его пальцах медленно поворачивается из стороны в сторону, таинственно поблескивая мелкими драгоценными камешками. Не отрывая от нее взгляда, он проговорил богатым, как у оперного певца, задумчивым голосом:

– Ваше высочество, а позволительно мне будет спросить…

Он сделал паузу, я ответил легко:

– Позволительно. Вы же дипломат, ничего лишнего не спросите.

Он поклонился, выражая признательность.

– Тогда как будут строиться ваши взаимоотношения… с сэром Готфрид ом?

Я ухватил суть вопроса, и хотя в целом-то понятно, но останется много шероховатостей, за которые не преминут ухватиться всякие-разные, кому не терпится нагадить нам обоим.

– С сэром Готфридом, – ответил я так же неспешно, мы одни, никто за нами не следит, – как и раньше…

гм… с родителем. Но с Его Величеством королем, вы правы, барон, будут некоторые изменения…

Он не стал вежливо напоминать, что он уже граф, для нас обоих титулование – мелочь, только обронил так же медленно:

– Эти некоторые изменения, как вы понимаете, очень важны. Их нужно продумать заранее.

– И приготовиться, – согласился я.

– И приготовить, – уточнил он, – кое-какие контраргументы. Чтоб ничто не застало врасплох.

– Например?

– Например, – сказал он, – некоторые скажут, что вы должны принести присягу королю Готфриду и отныне выполнять все его указания. Что им скажете? И как поступите?

– Как верный и послушный сын, – сказал я, – которым я вообгце-то никогда не был, разумеется, должен и буду выполнять все его распоряжения. Но как сюзерен земель, которые мне присягнули, я обязан блюсти их интересы. В конце концов, Армландия никак не может быть подчинена королевству Сен-Мари хотя бы потому, что это Армландия завоевала Сен-Мари, а не наоборот!

– С этим поосторожнее, – напомнил он ровным голосом, – официальная версия гласит, что это герцог Готфрид спас Сен-Мари от варваров, а вы ему чуточку помогли. И с каждым годом ваша помощь будет выглядеть все мизернее, согласны?

Я скривился.

– Это не новость. Думаю, король Готфрид останется тем же герцогом Готфридом по взглядам и жизненному опыту, каким и был в Брабанте.

– То есть первый среди лордов?

– Да, – подтвердил я. – У которого в личном пользовании будет Брабант, а все остальное… как и водится.

лишь по взаимному согласию с местными лордами. То есть как было и есть во всех королевствах.

Он чуть искривил губы.

– Кроме тех, куда вы уже ввели войска.

– Там тоже пока по-старому, – сообщил я. – Во всяком случае, большинство лордов еще не поняли, что у меня не причуды от избытка силы, а политика. Король Готфрид тоже будет вести дела по-старому Как мне кажется.