Вахтанг Ананян - На берегу Севана

Асмик покраснела, но меху - шелковистому, нежному - необычайно обрадовалась. Прижималась к нему лицом и все повторяла:

- Какой же он красивый, мягкий…

Камо готов был отдать полжизни, чтобы этот мех подарил девочке он, а не дед…

С подснежниками, фиалками, стаями птиц с юга пришла и, пройдя по долине Аракса, поднялась к вершинам Дали-дага новая весна. Природа проснулась после зимнего сна, скинула белое покрывало и надела красочные одежды. В камышах озера Гилли снова закопошились, зашумели, заговорили на все лады птицы.

С наступлением весны ребята привели в порядок инкубаторы, добыли аккумуляторы. Неузнаваемо изменилось все здесь за зиму. Маленький, детскими руками созданный птичник превратился трудами колхозников в большую ферму. Птицы были помещены в новые клетки и питание получали по особым рационам: по одному - несушки, по другому - птенцы, по третьему - селезни и петухи водяной курочки*

В один из солнечных дней Асмик широко раскрыла ворота фермы, и ее питомцы - водяные птицы разных пород и раскрасок - неудержимо двинулись к пруду. Солидно переваливаясь с боку на бок, шли гуси нуия. Перья у них блестели так, как это и должно быть у здоровых и жирных птиц.

Асмик не могла нарадоваться, глядя на своих питомцев.

- Вы поглядите только, как они уже выросли!… И птица в птицу: недаром в один день родились! - в восторге повторяла она.

- Да, все от одной железной матери, - с обычным смехом в глазах сказал Грикор. - Все выросли… Да ведь и ты выросла, Асмик. Джейран ты, а не девочка!

Асмик больно ухватила Грикора за вихор.

- Нет, нет, - вопил Грикор, - не выросла, не выросла! Пусти, больно!

Но Грикор был прав: Асмик за год расцвела. Не отстали от нее и товарищи. Камо еще более возмужал. На верхней губе у него уже пробивались усы, голос погрубел. Армен тоже повзрослел, но стал еще тоньше и застенчивее. Только Грикор остался как будто таким же: то же детски-наивное лицо, такой же подвижной, бойкий, тот же смех в черных глазах…

Дикие птицы на ферме начали нестись. А так как несушек было до ста двадцати, ребятам больше не было нужды собирать яйца для инкубаторов на озере.

Из отделения, где содержались лысухи, выбежала радостная Асмик. В руках у нее было продолговатое, покрытое мелкими крапинками яйцо.

- Первое яйцо! - закричала она. - Первое яйцо домашней лысухи! Поглядите, какое красивое!

- А ну, дай мне… Дай на зубах попробую. Ты знаешь, какие крепкие первые яйца у молоденькой курицы! - И Грикор протянул руку.

- Не дам! - испугалась Асмик. - Раздавишь. - Она нежно прижала яйцо к щеке.

- Давайте взвесим, - предложил Армен.

Грикор принес маленькие аптечные весы, висевшие на гвозде в одном из углов фермы.

- Ну, такое же, как и куриное, - сказал Армен, взвесив яйцо. - Тридцать семь граммов. А через год, через два, когда птицы подрастут, они и яйца будут нести крупнее. Нам теперь нужно получить помесь между дикой и домашней птицей, понимаешь, Асмик?

- Но у нас ни гусей, ни уток домашних нет.

- Давай обменяем часть наших диких на домашних, - предложил Камо.

По распоряжению Баграта ребятам разрешили взять с колхозной фермы десять птиц - пять уток и пять гусынь.

- А в обмен не возьмете наших? - спросил Камо.

- Такого распоряжения председатель мне не давал, - сказал заведующий фермой.

Запасы хлеба в селе в прошлом всегда зависели от дождей. Теперь колхоз летом глубоко пашет и на зиму накопляет в земле влагу. Кроме того, колхоз засевает поля осенью засухоустойчивыми семенами. И в районе Севана урожай повысился. Но все же засуха и теперь еще самый страшный враг этого края, потому что он лишен лесов.

- Посмотри, вон в чем наше несчастье, - сказал Армен Асмик, показывая на обнаженные горные склоны. - Мы окружены со всех сторон горами. С Черного моря к нам плывут облака, но наталкиваются на эти горы и весь свой груз - дожди - сбрасывают по ту сторону, не донеся до нас.

- А наше «море»? - спросила Асмик.

- Наш Севан не так велик, он образует мало облаков, да и те уносит ветром в чужие края…

Весной случилось то, чего боялись в Личке: сколько ни ожидали люди дождей, они не шли.

На полях пробились побеги, поднялись на пядь - и поникли, не получая влаги. Речка, протекавшая около села, обмелела, и колхозники стали ходить за водой к озеру Гилли.

Замерли пчелы на пасеке, на полях и на лугах начали увядать цветы. Особенно страдали водяные птицы на ферме. Они бродили вялые, похудели, запаршивели. Асмик два-три раза водила их к озеру Гилли.

Жалкий вид птенцов, их грязные перья заставляли девочку страдать.

- Ты видел, как потрескалось дно у нашего пруда? - спрашивала она у Грикора.

- Бедный пруд, он тоже пить хочет! - отвечал Грикор, и трудно было понять - смеется он или говорит серьезно.

Однажды Армен попросил у Баграта телегу, чтобы привезти воды из озера.

Взяв в кооперативе несколько пустых пивных бочек, ребята поехали за водой. Наполнив бочки, они по пути на ферму заехали на пасеку.

- Десять миллионов пчел не выпьют столько, сколько один теленок, - засмеялся дед. - Зря вы бочки сюда привезли: не будут же пчелы из бочек пить! Они привыкли пить из ручейков. Да ручьи теперь часто пересыхают. Можете вы для них новый устроить?

- Устроить-то устроим, только вода в нем будет мутной. А давайте польем этот клевер - здесь вода не загрязнится.

Ребята осторожно сняли с телеги бочку, опустил» ее на землю и полили поникший от жары клевер, который рос вдоль ограды пчельника.

Пчелы сейчас же почуяли воду и тучей слетелись на клевер.

- Так лучше. Пусть пчелы пьют с листочков клевера, а в ручье они и потонуть могли бы, - сказал Армен.

- Погодите, я сейчас такой для них ручей устрою, что пчелы, когда им время умирать придет, только меня, Грикора, и будут поминать! - И Грикор помчался домой.

В углу комнаты давно стоял старый медный самовар с кривым краном. Грикор схватил его и выбежал.

- Эй, сорванец, куда ты самовар уносишь? - крикнула ему вдогонку мать.

- Мамочка, у пчел праздник, им большой самовар нужен.

Не успела мать опомниться, а Грикора уже и след простыл. Притащив самовар на пасеку, он заторопил Армена:

- Армеи, скорее налей в него воды!… Так… Теперь надо чуть-чуть приоткрыть кран… Видишь, какой тоненький ручеек потек?… Так, так… Надо каждый день так делать - наполнять самовар водой и открывать кран на такую чуточку. Вот вам и «пчелиный ручей».

Остальные бочки с водой они отвезли на птицеводческую ферму и разлили там во все, какие только нашлись, корыта и ванны.