Леонид Владимирский - Буратино ищет клад

Лиса толкнула Дуремара в бок:

- Беги на улицу и волоки сюда какого-нибудь свидетеля. Обещай ему горы золотые.

- Для папы Карло? - удивился Дуремар.

- Дурак, - отрезала лиса, - для Карабаса! Скорее! А я постараюсь выступать как можно дольше.

Лиса встала с места и начала:

- Уважаемый господин судья! Перед вами еще один претендент на наследство - всеми уважаемый в этом городе доктор кукольных наук, кавалер высших орденов - синьор Карабас-Барабас. Я, лиса Алиса, и достопочтенный кот Базилио свидетельствуем, что он хороший человек, любит животных и...

Дуремар выбежал на улицу и увидел стоящего на крыше дома аиста. Тот, видимо, выбирал место для гнезда.

- Послушайте, уважаемый, - вежливо обратился к нему Дуремар, - помогите мне в одном очень срочном деле: надо подтвердить, что синьор Карабас-Барабас - хороший человек.

- Извините, - ответил учтивый аист, -я с радостью помог бы вам, но, к сожалению, я еще не знаком с этим господином.

Недалеко щипала траву коза.

- Привет, - обратился к ней Дуремар, - я тебе хорошо заплачу, пойдем со мной в суд, и ты проблеешь несколько хороших слов про Карабаса-Барабаса.

Коза подняла голову, странно посмотрела на говорившего и неожиданно боднула его.

- Ой, больно! - скорчился от удара Дуремар.

- А мне, думаешь, не больно было,когда Карабас ни за что ни про что ударил меня плеткой? - спросила коза.

Прихрамывая, Дуремар поспешил от нее отойти.

Посреди площади в большой луже лежала свинья.

- Эй ты! Пойдем в суд. Там хрюкнешь пару добрых слов о Карабасе и получишь пару золотых монет, - пообещал Дуремар.

- Не хочу влезать в грязную историю, - лениво ответила свинья.

- Но и так лежишь в грязи! - удивился продавец пиявок.

- Это чистая грязь - вода да глина, от нее легко отмыться. А соврешь - никогда не отмоешься.

Что было делать? А время шло.

Тут Дуремар увидел стайку воробьев. Сачок у него всегда был с собой. Минута - и один из воробьев был пойман и зажат в кулаке.

- Ты что делаешь? - возмутился воробей. - Большой, да? Сильный, да? Свободу мою ограничил? Зачем?

- Пойдем в суд, там ты кое-что прочирикаешь, - объяснил Дуремар.

- А что я буду с этого иметь?

- Куплю тебе булку.

- Две булки, - потребовал воробей.

- Ладно, - согласился Дуремар, - скажешь, что господин Карабас любит птиц...

- Есть в жареном виде! - сердито докончил начатую фразу воробей.

- Да нет же, все наоборот, - с досадой перебил его Дуремар, - скажешь, что он хороший!

- Три булки, - повысил цену воробей, - что делать - семью кормить надо, - и он пожал крылышками.

- Ладно, - согласился Дуремар.

Перед ними была дверь суда. Воробей дернулся в кулаке и спросил:

- Ты меня и в суде будешь так держать? И кто мне тогда поверит? Дай мне свободу!

- А ты не улизнешь? - засомневался Дуремар.

- Ты мне не веришь?! - рассердился воробей. - Даю честное слово, что не улечу!

Продавец пиявок разжал кулак, и птица с криком "Воробьи не продаются!" - улетела.

- Ну и обманщик! - возмутился Дуремар, - надо же быть таким вруном!

Идти в суд не хотелось. Карабас и лиса опять станут его ругать. Он повернулся и побрел домой.

...Ни у того, ни другого претендента на владение театром третьего свидетеля не было. Но тут произошло неожиданное событие. В открытое окно влетел попугай и сел на скамейку рядом с Буратино.

- Перико?! - удивился мальчик. - Как я рад тебя видеть! Как ты...

Но его перебил судья:

- Вопросы будете задавать потом. Насколько я понимаю, это ваш третий опоздавший свидетель?

- Да! Да! Да! - закричали все куклы, а Артемон залаял.

- Перико, скажи, как ты относишься к моему папе Карло? - торжественно спросил Буратино.

- Восхитительно! - ответил попугай и добавил: - Поскольку он воспитал такого хорошего сына, как ты.

И в подтверждение своих слов перелетел на плечо старику и стал тереться клювом о его небритую щеку, приговаривая:

- Папочка, папочка...

- Ура! - закричали зрители, а судья сразу подписал бумагу и поставил печать.

Теперь завещание вступило в силу, и театр "Молния" стал законно принадлежать шарманщику Карло. Зрители с поздравлениями окружили счастливого старика, а Буратино не терпелось расспросить Перико, как ему удалось удрать от злодея Фырдыбаса.

- Все очень просто, - объяснил попугай. - Ты подпилил клетку, Фырдыбас этого не заметил, взял меня в плавание, чтобы утопить на самом глубоком месте. Когда корабль взорвался, клетка лопнула, а я никак не пострадал и улетел. Чайки сказали мне, что ты здесь. Вот и все.

- А что стало с сундучком?

- Он лежит на дне моря.

- Ну и ладно, - сказал Буратино.

В это время синьор Карабас-Барабас, лиса Алиса и кот Базилио встали со своих мест в первом ряду и медленно направились к выходу.

Им никто не мешал. Все их сторонились.

Из зала суда папа Карло и его спутники вышли в самом хорошем настроении. Все волнения были позади.

- Наша взяла! - громко оповещал всю улицу Буратино.

Теперь их компания увеличилась - на плече у папы Карло сидел попугай Перико, а Мальвина держала за лапку обезьянку Мону.

И со всех сторон их окружали плотным дружеским кольцом куклы - артисты театра "Молния". Они совсем замучили бы своими расспросами растроганного папу Карло, если бы Мальвина не спасла его и не объяснила, что папа Карло нуждается в отдыхе.

- Вот мы наконец и дома, - сказал папа Карло.

В каморке все было по-старому. Не хватало только полотна с нарисованным очагом. Оно погибло в море с лодкой.

Папа Карло присел на кровать:

- Знаете, ребята, устал я что-то, немного полежу, отдохну.

- Мы не будем шуметь, - заботливо сказала Мальвина.

К вечеру старику стало хуже. Сказались и ночная буря, и путешествие по джунглям, и волнения в суде. Не всякий молодой выдержит такую нагрузку. Ночью ему стало совсем плохо. Куклы зажгли свечу и собрались у его постели. Глаза у папы Карло были закрыты, он тяжело дышал, а его добрые руки бессильно лежали вдоль тела. Что было делать?

- Надо позвать его друга, столяра, - посоветовала обезьянка Мона.

Пьеро сел и написал крупными печатными буквами: "Синьор Джузеппе! Папе Карло совсем плохо. Очень просим вас сейчас прийти". И подписался: "Мы".

Бумагу он сложил и сунул в пасть псу.

- Артемон, - сказала Мальвина, - беги к столяру Джузеппе и передай письмо.

Умная собака кивнула и умчалась выполнять поручение.

Скоро появился Джузеппе. Он уже знал о победе в суде.

- Что же это ты, старина, подкачал? - и столяр сел на стул рядом с кроватью. - Тебе бы праздновать надо, а не болеть. А нет ли у папы Карло где-нибудь лекарств? - спросил он Мальвину.

- Нет, - сказала она. - Папа Карло говорит, что они очень дорогие.

Джузеппе наклонился над больным, и вдруг тот быстро зашептал: