Константин Калбазов - Пропавшие без вести

Гостиница пользовалась популярностью как среди солдат гарнизона, так и среди различных охотников, сдававших свою добычу на факториях. Нередко посещали данное заведение и пинки, как уже говорилось, им очень нравились белые женщины. Ну да. В харчевне и гостинице обретались самые натуральные проститутки, хотя надо заметить, были они сами по себе, так как никого, кто бы взялся упорядочить эти услуги, в поселке пока не было. Правда они жили вместе в одном доме, но как таковой старшей у них не было, они скорее были просто товарками.

Владелец харчевни, вполне благосклонно взирал на то, что эти леди едят и пьют в его заведении. Но он даже и помыслить не мог, чтобы взвалить на свои плечи торговлю плотью. Точно так же вел себя и владелец гостиницы, без раздумий предоставляя комнаты для грехопадения, но считающий ниже своего достоинства, связываться с этим открыто.

Сергей предположил, что тут скорее всего все дело не в моральном облике двух дельцов, а в конкуренции. Друг другу они старались дорогу не переходить и в то же время, всячески препятствовали появлению публичного дома. Сложившееся положение их вполне устраивало. Клиенты ели и пили в харчевне, затем уединялись в гостинице. Все в порядке.

А появится публичный дом, как в больших городах к примеру, где господа могли и выпить и закусить и перекинуться в картишки, и утолить возникшую потребность. Поговаривали, что в некоторых заведениях есть даже вполне приличные библиотеки, и стрелковые тиры. Правда последние все больше в загородных заведениях, никто не потерпит подобное в черте города. Словом, этакий клуб по интересам, а не увеселительное заведение. Но здесь разумеется не было ничего и близко похожего. Да и лишнее это.

На самом въезде в поселок, опять же друг напротив друга, расположились две фактории, они же магазины. Здесь местное население отоваривалось всем необходимым, а так же имело возможность производить реализацию или обмен по установленным кампаниями тарифам своего урожая, пушнины, и многого другого. Именно по этой причине фактории располагались на довольно обширных подворьях, с просторными лабазами.

Стоит ли говорить, что данные торговые предприятия принадлежали двум разным кампаниям? Пожалуй, что и нет. Власти, а в подобных местах как форт Опань, это всегда были коменданты гарнизонов, всегда старались избежать монополии и всячески поощряли конкуренцию. Иное дело, что управляющие в подобных глухих местечках всегда могли договориться между собой и не больно-то конкурировать, но даже наоборот, в чем-то друг другу помогать. Ведь они по сути наемные работники.

Настоящее соперничество начиналось когда в подобных местах появлялась частная фактория. Но чтобы открыть подобную нужно иметь слишком много средств, хотя и прибыль обещала быть изрядной. Ведь стоило только увеличить стоимость закупки товаров хотя бы на гнедок и хуторяне понесут товар к тебе и отовариваться будут у тебя же, даже если цены будут такими же как и у факторий кампаний.

К слову Бедрич хотел открыть факторию. Даже в банк обратился за кредитом, уж больно неподъемна ноша, как и многообещающа. Но в кредите ему отказали, сославшись на отсутствие достойных поручителей. Правда, тут же дали другую, на обустройство нового хутора. Странно вообще-то. На факторию, обещающую большую прибыль, денег не нашлось, а на предприятие в землях пинков обнаружилось.

Кафка был уверен, что тут имеет место сговор банкиров и кампаний. Ясное же дело, одна шайка лейка. Но Сергей все же полагал, что дело тут не в этом. Скорее всего сумма для обустройства фактории действительно нужна была солидная, куда как большая чем на хутор. Тут и впрямь без страховки никак. Земледелие же в этих местах всячески поддерживалось государством и скорее всего именно оно выступает гарантом на случай форс-мажора. К примеру, если заемщик обустроившийся на потенциально враждебной территории погибал. Алексей полностью поддержал предположение Сергея. Правда не исключено, что они чего-то там не понимают, но пока картина виделась именно так.

Пустырь со стороны факторий сейчас битком набит различными повозками. Бедрич вовсе не бездумно приехал подгадав именно к этому дню. Здесь они пробудут четыре дня, пока будет идти ярмарка, и веселиться народ. Оно и незачем тут так долго обретаться, ему нечего предложить на продажу, а нужно только закупить припасы, дел на час, не больше. Но он торопиться не станет.

Есть вполне законное основание, чтобы пропустить чарку другую крепкого вина или пару тройку кружек пива. К ярмарке должны завезти всего с избытком. Это одна сторона. Другая, пусть все же детям будет праздник. Сергей и Алексей полностью одобряли такой его подход. Правда каждый по своей причине.

Варакин радовался за молодежь. Так как сам вырос в поселке где развлечений никаких. Если только в соседний поселок, что побольше и имеет клуб, сходить на танцы, через тайгу, с ружьем наперевес. Поэтому он прекрасно понимал детей хуторянина.

Болотин был готов задержаться просто от того, что едва увидел скопление народа (а людей здесь собралось эдак под тысячу, не один Бедрич привез своих детей), понял как ему было все это время одиноко и ему не хватало людского шума и суеты к которым он привык в городе с самого детства.

На другой окраине поселка, ближе к форту, располагался интернат. Работники которого составляли еще одну и немалую часть населения поселка. Дело в том, что правительство было озабочено вопросами просвещения и в особенности отчего-то именно вот на таких окраинах. Странное дело, в городах не хватало школ, учителей и больше половины населения так и оставалось безграмотным, а здесь, считай на границе… Находились средства для весьма приличной материальной базы. Учителя и воспитатели получали двойное жалование и жилье в собственность за счет государства. Проживание учеников в интернатах было полностью за казенный счет. Крестьяне были обязаны определять детей на учебу с началом осени и дать образование минимум в четыре класса.

Но и это еще не все. В школах проходили обучение и жили совместно с белыми дети пинков, родители которых пожелали отдать детей на учебу. Причем не имело никакого значения, проживают эти пинки на территории Новой Рустинии или были из диких земель.

Кстати, с каждым годом все больше пинков привозят своих детей в школы белых. То, что их общество отстало в развитии, что они не имеют собственной письменности и еще много чего, вовсе не означает, что они дураки. Большинство хватались за старое, как утопающий за соломинку, но хватало и тех, кто понимал неизбежность перемен, а потому старались использовать шанс предоставляемый этими странными белыми, которые вели себя совсем не так, как в других землях.