Олег Жиганков - Римский Лабиринт

Анна ещё раз посмотрела на широкую, как площадь, улицу, уходящую на восток. Выход туда загораживали железные полицейские заборчики. «Неужели кому-то до сих пор так важно, чтобы на этот обелиск рано утром падал луч солнца?» — подумала она.

Тем временем Адриан продолжал свою необычную экскурсию.

— Посмотри внимательнее на площадь. Видишь, как она организована? Разделена на секторы.

Действительно, Анне было видно, что мостовая площади была как бы прорезана широкими линиями. Сколько было этих линий, Анна сказать не могла.

— Но это — не солнечные часы, — продолжил Адриан. — Площадь выполнена в форме так называемого солнечного колеса: с прямыми линиями-спицами, расходящимися из центра. Четыре двойные линии на этой пиацце делят её на восемь секторов — самый базовый, традиционный вариант солнечного колеса.

— А в чём значение солнечного колеса? — поинтересовалась Анна, когда они подошли ближе к сравнительно небольшому кругу непосредственно вокруг обелиска, к которому сходились все восемь спиц этого гигантского колеса.

— Солнечное колесо является древним символом солнца, — объяснил Адриан, указывая на расходящиеся в стороны лучи. — Аполлон катался на колеснице. Ассирийский бог солнца изображался в виде колеса — солнечного колеса.

Греческий Гелиос тоже всегда изображается в колеснице. Сол Инвиктус — Солнце Непобедимое; Митра изображался скачущим на колеснице на римских монетах. Даже ведический Сурья, индийский бог солнца, скакал в колеснице, запряжённой семёркой лошадей. В буддизме и индуизме колёса солнца занимают самые видные и почётные места в храмах. Даже египетский бог солнца Атон изображался в форме солнечного колеса.

— Видимо, достаточно естественным для человека является поклоняться солнцу, — заметила Анна. — Всё лучше, чем мёртвым вождям.

Со школьной скамьи она помнила, что в древности люди смотрели на солнце как на подателя жизни и всех её благ, а потому и поклонялись ему. Это было особенно очевидно в Египте. Но в Египте, Анна помнила, кроме бога солнца была масса других богов — Нил, кошки, коровы, священные деревья и другое.

— Видишь ли, Анна, — сказал Адриан задумчиво, — человек, в принципе, может поклоняться чему угодно. У культа солнца, однако, было важное преимущество — его нельзя достать и потрогать руками. Надо было верить тому, что тебе о нём говорят. А жрецы могли, например, сказать, когда наступит затмение. И, конечно же, при этом они не преминут помянуть, что это оттого, что бог-де гневается на народ и требует больше приношений, например, или желает начать войну, или что-то ещё. Жреческая каста — вот что сделало астрономическую религию самой популярной и распространённой — всевластной почти. Для того только, чтобы самим сделаться всевластными.

— Я кое-что слышала об этом. Многие современные профессии выросли из жречества — математика одна из них. Я, к примеру, помню, что деление круга на триста шестьдесят градусов было сделано жрецами — математиками и астрономами.

— Да, да, — подтвердил Адриан. — Точно так оно и было. Они всегда стояли на передовой линии науки, поддерживая таким образом дистанцию власти. Вот ты упомянула о трёхстах шестидесяти градусах. А знаешь ли ты, почему именно столько?

Анна поняла, что даже она, будучи математиком, никогда не задумывалась об этом.

— У древних вавилонян во главе всех богов стояла тройка верховных богов, — начал Адриан. — Языческая троица состояла из бога солнца, или верховного бога, из богини, представляющей женское начало божества, и, как ни странно, из змея, который представлял собой динамику отношений между мужским и женским началами. Кроме того, надо помнить, что древняя религия — это математическая, геометрическая, астрономическая и астрологическая религия. Глядя на проплывающие над их головой созвездия, древние астрономы разделили год на двенадцать месяцев, каждый из которых определялся определёнными знаками и символами. Боги также двигались по небесам. Они, как и люди, нуждались в отдыхе и покое. Поэтому считалось, что каждое из двенадцати созвездий должно иметь в себе три комнаты — по одной на каждое божество. Всего — тридцать шесть комнат. Для удобства математических расчётов число было позднее умножено на десять — 360 градусов. Но число 36 при этом остаётся основным числом — производным магического числа 666, которому поклонялись древние жрецы и которое в христианстве называют «числом зверя». А цифра шесть, как известно, была священной цифрой в древних церемониях и культах.

— Но каким образом число 36 является производным для 666? — не поняла Анна.

— Сумма всех целых чисел от единицы до тридцати шести даёт число 666, — объяснил Адриан.

Анна с досадой подумала о том, что она и сама могла бы догадаться. Она хотела спросить его что-то ещё относительно этого числа, но они находились уже на самой вершине массивной лестницы собора Святого Петра и вместе с десятками других туристов входили в открытые двери базилики площадью в семь футбольных полей. Вряд ли какая другая постройка на земле могла хотя бы уже по размерам соперничать с этой! Примерно так должен чувствовать себя муравей, забравшийся в человеческое жилище.

Они прошли мимо знаменитой Пьеты, вытесанной рукою двадцатитрёхлетнего Микеланджело. Через пуленепробиваемое стекло Анна смотрела на обмякшего Христа с безжизненно откинутой головой и упавшей рукой. «И рёбра просвечивают!» — заметила она. Гигантские статуи святых недоверчиво смотрели на Анну своими каменными глазами. «Зачем ты пришла? — казалось, говорили они. — Ты же всё равно в нас не веришь».

— Мы сейчас прошли через главный вход, или нартекс, — объяснил Адриан. — В старых римских базиликах нартекс был тем местом, где женщины, некрещённые и находящиеся под дисциплинарным наказанием должны были оставаться во время совершения службы.

Они прошли в глубину здания, и чарующая атмосфера собора медленно, как сгущающийся туман, со всех сторон обволокла Анну. Геометрия направленных вверх арок и окон создавала впечатление лёгкости. Даже воздух внутри собора, казалось, вынужден был подчиниться геометрическому континууму — он был тих и прохладен, с лёгким привкусом курящегося благовония. В куполе собора, ровно по центру, находилось огромное круглое окно, через которое, как и в Пантеоне, свет вливался в собор. Кроме него в куполе были ещё и продолговатые вертикальные окна, проходя через которые свет, прежде чем хлынуть в собор, делился на солнечные снопы.

Прямо под центральным круглым окном располагался трон апостола Петра, покрытый огромным бронзовым палатином, который поддерживали четыре колоссальных позолоченных столба. На столбах стояли ангелы и дули в трубы. Внизу, возле престола, сгрудилась большая группа людей, распевающих молитвы на латыни.