Vlad - Русская Жизнь . Мужчина 270109

Довольно часто к слову «мужик» прилагают «русский». Это, строго говоря, неверно. Мужик, конечно, чаще всего русский по крови и все такое, но национального самосознания он лишен напрочь, совсем. Он этим даже гордится – что ко всем относится ровно, «был бы человек хороший, это ж главное». То, что подобные реакции, по существу, бабство – а национализм является сугубо мужским мировоззрением – он, разумеется, не понимает. Мужик – это не русский народ, так как он вообще не народ.

Мужик – это мужик. Мужик-корень, растение Passelina stelleri, – записывает в своем словаре Даль.

Избиение младенцев

Отвращение к сыну

Аркадий Ипполитов

Где были отцы вифлеемских младенцев двадцать восьмого декабря второго года нашей эры? Чем они были заняты, когда воины вламывались в дома и лачуги, вытаскивали крошечных мальчиков из колыбелей, перерезали им горло и выбрасывали за порог? Некоторые на этот вопрос отвечают: были на войне. Это – вранье. Иудея во времена Ирода никакой войны не вела.

Нет, наверное, пьяненькие где-то лежали. Или это слишком по-русски? Просто стояли или сидели, мялись, но не вмешивались. Быть может, некоторые даже плакали. Может быть, и нет, – а что рыдать, не мужское это дело, народятся другие, младенцем больше – младенцем меньше, какая разница. Надо же поддержать распоряжения власти, ведь Ирод хоть и Ирод, но все же – глава законного правительства. Если же возмущаться и сопротивляться, то что же получится? Анархия и беззаконие. Это бабы могут орать, вопить, метаться и впиваться зубами в руки солдат. Мужской же мир склонен к порядку и почтению к иерархии. Мужчинам надо держаться в стороне от хаоса.

Жестокая евангельская история, тысячи раз изображенная европейскими художниками, является парадигмой отношений отцов и сыновей. Святой Матфей рассказывает, что, когда царь Ирод услышал от волхвов о рождении Царя Иудейского, «Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним». Фраза Нового Завета рисует изначальное единство правителя и страны, очень трогательное.

«И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу?

Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: «И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных; ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой, Израиля».

Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце, и когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему.

Они, выслушавши царя, пошли«(Матф., 2, 4-8).

Однако к Ироду не вернулись, заварив кашу, расхлебывать ее не стали, сбежали, «И, получивши во сне откровение не возвращаться к Ироду…», руки умыли. «Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал у волхвов.

Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит:

«Глас в Раме слышен, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет»«(Матф., 2, 12, 16-18).

Плачет только Рахиль, мужчины же делом занимаются. Вспоминая многочисленные избиения младенцев европейской живописи, мы видим мечущихся беспомощных матерей, пытающихся прикрыть своими телами детей, и молодых мужчин с мечами, отталкивающих орущих женщин, вырывающих из их цепких рук маленькие тельца. Они не обращают внимания на плач и вой, их лица или сосредоточенно серьезны – все же государственное дело выполняют, не до сантиментов – или искажены яростью, совершенно ничем не оправданной, кроме страха перед тем, что их кто-то когда-нибудь сменит. Что Ироду до будущего Царя? Он же умер, пока Младенец был в Египте. Но сама мысль о том, что будущее тебе не принадлежит, а принадлежит кому-то другому, невыносима для настоящего мужчины. Поэтому мужчины убивают маленьких мальчиков. Избиение младенцев – «Отцы и дети» начала нашей эры.

Может быть, Ирод повелел всем матерям с младенцами до двух лет от роду включительно собраться в одном каком-то месте. Бабы, дуры, подчинились. Отцы же дома остались, курили, телевизор смотрели, пиво пили. Хотя глас и «в Раме был слышан, плач и рыдание, и вопль великий», они не пошевелились, от пива с телевизором не оторвались, подумали: да ну их к бесу, баб с младенцами, и их вопли. Так, во всяком случае, изображали историю, рассказанную святым Матфеем многие, в том числе и художник Рафаэль, создавший рисунок, потом гравированный резцом Маркантонио Раймонди, что позволило рафаэлевскую версию распространить по всему миру. С большим успехом.

Десять младенцев, восемь женщин и пять мужчин. Мужчины все голые, с мечами, саблями, кинжалами и шпагами спортивно и грациозно гоняются за своими жертвами, напористо, но сдержанно, не забывая об аттитюдах, подобно опытным балетным танцовщикам, и в авангардных постановках хранящим классическую выучку. Женщины одеты и растрепаны. Попытки убежать от преследователей обречены на провал: женщины кружат в замкнутом пространстве, не в силах из него вырваться. Пространство избиения отгорожено от остального мира невысокой, но непреодолимой преградой, и представляет собой сцену, расчерченную ритмом повторяющихся квадратов, ритмом столь же безжалостным, как «Победа буги-вуги» Пита Мондриана. За оградой – Рим Рафаэля и Маркантонио, с мостом Ponte Quatro Capi, перекинутым через Тибр между Тибуртиной и Трастевере. Город изображен без всяких аллюзий на античность, современно, почти точно, вид у него чуть ли не обыденный. Там, в этих домах, сидят отцы, телевизор смотрят да пиво пьют. Младенцы тоже все обнажены, как воины, и гораздо более спокойны, чем их матери. Они – продолжение голых мужчин. Поэтому те их и убивают. И, быть может, голые мужчины, гоняющиеся за голыми младенцами, и есть их отцы? Вот чем занимались отцы вифлеемских младенцев двадцать восьмого декабря второго года нашей эры.

В русском языке существует грубое, но выразительное слово: отпрыск. Мы пользуемся им, не задумываясь над прямым и однозначным его смыслом, особенно часто вставляя в выражение «отпрыск благородного рода», так что оно приобретает даже некоторый оттенок архаизма, смягчающий его резкость. А так, приблизившись вплотную к его значению, тут же видишь красную безглазую рожу фаллоса, с вылетающей из его беззубого рта белой жидкостью. Отпрыск означает то, что каждый день в мире происходят тысячи зачатий, и снова и снова красная рожа безглазого фаллоса отправляет очередное количество мыслящих существ в мир бытия, руководствуясь лишь своими эгоистическими соображениями, не спрашивая у существ, обреченных на бытие, об их желании быть или не быть. Помимо воли они обрекаются на одиночество, страдания и, в конечном итоге, на смерть. Участь эмбриона предрешена еще до того, как он что-либо совершил. Принятое фаллосом решение не учитывает свободную волю обреченного на жизнь. Понятно, что это – грех, и в христианстве зачатие получило название греха первородного. Вина за него была возложена на Адама. Появившиеся в результате греха дети тут же отомстили потерявшему невинность родителю братоубийством. Пусть, мол, рыдает и проклинает.