Гюнтер Хессе - Поиск на болоте

Карл Август размышлял долго. Ему нужно было место, с которого он мог бы наблюдать за деревом. Если его теория верна, то это становилось самым важным. Он не сомневался в своем предположении, но оно было и наиболее трудной частью его задачи. Как ни крути, ни верти, а преимущество все равно оставалось за противником. Ах, если бы удалось уговорить пастуха оставить там свой жилой вагончик на продолжительное время! Из него можно было бы скрытно, не вызывая подозрений, вести наблюдение.

Да, идея заманчивая. Но бандиты могли подождать, пока вагончик не исчезнет. Им некуда торопиться, они не связаны сроками. Они не делали свои пакости, когда поблизости находился пастух со стадом. Если «шакалы» такие хитрые, как он предполагал, то они обязательно обследуют брошенный хозяином домик. И обнаружат в нем сотрудника транспортной полиции с собакой. Конечно же, вдвоем с Рексом он сможет их задержать. Но ведь это могут быть и случайные люди, захотевшие осмотреть брошенный домик из простого любопытства. Или те же «шакалы» могут разыграть из себя безобидных людей на прогулке. В чем тогда их уличить? Нет, из этой затеи ничего не выйдет. Даже можно напортить. Если они не дураки — а по всему видно, что они отнюдь не глупы, — то за версту почуют, что пахнет жареным. Карл Август поймал себя на том, что начинает завидовать бандитам, у которых есть «свое» дерево. Раньше, пожалуй, такую ценность имели лишь высокие холмы на поле битвы, где располагались полководцы.

Он пытался найти точку на другой стороне железной дороги, с которой можно было бы наблюдать за деревом. Но ничего путного из этого не получалось. Если было видно дерево, то не просматривались пути, если же они были видны, из поля зрения исчезало дерево. Помимо всего прочего на другой стороне густой, непрореженный подлесок лишал его свободы передвижения.

Нет, и с этой стороны к ним не подобраться. Посвятить в свои планы пастуха? Конечно же, мысль о том, что пастух, возможно, замешан в деле, приходила Карлу Августу в голову. Но это уж слишком смахивало на детективные романы: преступником там часто оказывался садовник, а здесь — пастух.

А что, если самому сыграть роль пастуха? Опереться на искривленный посох и ждать? Подобно полководцу увидеть приближающегося врага, выждать и бросить в бой находящегося рядом Рекса?

Тогда придется посвящать в свои планы пастуха, говорить с его и со своим начальством. Но капитан Петер точно уж не одобрит такого и категорически отвергнет «маскарад». Такого рода вещи не предусмотрены уставами и инструкциями. Могло случиться и так, что история с «маскарадом» ничего не даст и превратится в анекдот, который начнет гулять среди сотрудников.

Он никогда не согласился бы с тем, что его план — утопия, и решительно отверг бы упрек в том, что его проследует идея фикс. Именно поэтому он без страха и сомнения взялся за это дело. Но реальное положение вещей ставило перед ним преграды. Причем именно теперь, когда, как ему казалось, до злоумышленников было рукой подать.

Он искал новую отправную точку для своих рассуждений. Если «шакалы» начнут действовать лишь после ухода стада, то зачем тогда вообще пастух? Ему очень хотелось перепрыгнуть через это возражение, потому что «маскарад» доставил бы ему удовольствие. В чем, конечно, он никогда бы не признался. Он подбирал аргументы в пользу такого решения. Разве не ясно, что появление сотрудника в форме транспортной полиции отнюдь не придаст вдохновения людям, которые ломают сигнализацию государственных железных дорог? По крайней мере, этот аргумент так же непоколебим, как то дерево на склоне.

Но не отмахнешься и от того, что пастух — пусть с собакой, но без стада — явление весьма странное. Однако Карл Август отверг и это сомнение. Разве не мог пастух кочевать в паре километров от своего стада? Ведь вполне могло случиться, что еще не подошел трактор, чтобы перемостить вагончик.

И он решил наведаться к пастуху еще раз.

Перед самым заходом солнца они с Рексом взобрались на холм. Перед вагончиком горел костер. Август поставил на землю сумку:

— Захватил кое-чего на ужин.

Пастух вопросительно глянул на него.

— Хорошо, когда есть что пожевать и чем запить, — сказал Карл Август.

Пастух по-прежнему глядел на него. Ему, наверное, показалось странным, что полицейский со служебной собакой вдруг решил поужинать здесь, на лужайке. Карл Август стал вынимать содержимое сумки: яйца, ветчину, сыр, пиво и баночку с чаем.

— Я приглашаю тебя.

Совершенно неожиданно Карл Август перешел на «ты». Он опасался повторения того натянутого разговора, который состоялся у них при первой встрече. Пастух жестом пригласил его в вагончик. Открыл ящик. Август увидел яйца, ветчину, сыр, твердую, как палка, копченую колбасу, рыбные консервы. Под вагончиком была яма, прикрытая доской. Пастух сдвинул ее. Август увидел бутылки с хорошим пивом.

— По крайней мере, у нас одинаковый вкус, — наконец-то смог непринужденно рассмеяться Карл Август. Его смех заразительно подействовал на пастуха. — Чай из Англии, — сообщил Карл Август.

— В Англии стал расти чай?

— Кто знает!

И они оба вновь рассмеялись.

— Хлеба маловато, — сказал пастух.

— И у меня тоже нет. И здесь у нас с тобой сходство.

— Ничего, напечем картошки. — И пастух без лишних разговоров занялся приготовлениями.

Наблюдая за ним, Карл Август размышлял, не водит ли тот его за нос. Да, но с какой стати? Все, что тот делал, было вполне естественным.

— Хотелось бы поговорить о собаках. Немного обменяться опытом. Интересно, как ты работаешь со своими? — Карл Август был рад, что ему, опять же совершенно неожиданно, пришло в голову заговорить на столь безобидную и естественную тему. Под эту марку можно было поговорить о чем угодно.

— Ради бога, — откликнулся пастух.

Рекс, похожий на фигуру, вырезанную из черного дерева, лежал рядом с пустой сумкой Карла Августа и наблюдал нечто непонятное и странное: его хозяин взял у пастуха шляпу и дождевик и надел их на себя. Рекс недоверчиво подошел поближе. Уловив знакомый крепкий запах, шедший от сапог, он удовлетворенно потерся о колено хозяина.

Карл Август подошел к дереву, вновь осмотрел окурки и приказал Рексу идти рядом. Все в той же шляпе и накидке он спустился вниз по тропинке и долго искал на обочинах дороги около моста следы колес. Там, где, по его предположениям, могли прятать мотоцикл или мопед, он ничего не обнаружил. Когда возвратился к пастуху, тот уже выгребал картошку из золы.

— Привяжите, пожалуйста, вашего пса, а то вот-вот должны появиться мои собаки.

Собаки пришли, потерлись о ноги пастуха, обежали вокруг костра и улеглись у двери вагончика. На чужого человека и черного ризеншнауцера они смотрели, не выказывая никаких чувств.