Дэвид Барри - Супернавигаторы. О чудесах навигации в животном мире

Мы бываем «на вершине блаженства», а можем «скатиться по наклонной плоскости»; мы оказываемся «в центре событий»; у нас могут быть «близкие друзья» или «дальние родственники». Великий философ науки Томас Кун описывал научные теории как «карты», а люди часто говорят о «схемах» своих взаимоотношений. Человеческий язык активно использует пространственные метафоры, и мы постоянно прибегаем к ним как в речи, так и в мыслях — и это, вероятно, не случайно. В этой черте могут проявляться некие глубинные принципы работы нашего разума.

Одна из наиболее интересных теорий, родившихся в области нейробиологии, утверждает, что структуры человеческого мозга, обеспечивающие географическую навигацию, и в том числе и в особенности гиппокамп, возможно, участвуют и в навигации концептуальной [485] Epstein, R. A., Patai, E. Z., Julian, J. B., & Spiers, H. J. (2017). ‘The cognitive map in humans: spatial navigation and beyond’, Nature Neuroscience, 20 (11). P. 1504. . В течение долгого времени считалось, что мыслительные процессы «верхнего уровня» и наш замечательно гибкий разум связаны с работой префронтальной коры, но теперь мы знаем, что она не может обеспечивать выполнение этих функций в одиночку. Самые разные виды деятельности — например, участие в беседах, поддержание социальных связей, принятие разумных решений, обработка идей, составление планов на будущее и даже применение творческих способностей — невозможны без здорового гиппокампа [486] Rubin, R. D., Watson, P. D., Duff, M. C., & Cohen, N. J. (2014). ‘The role of the hippocampus in flexible cognition and social behavior’, Frontiers in Human Neuroscience, 8. P. 742. .

Наши сложные социальные структуры, вероятно, многим обязаны нашей способности регистрировать положение наших братьев по разуму как в физическом, так и в концептуальном пространстве, а также правильно предсказывать их вероятное поведение в будущем. Как это ни удивительно, люди обоих полов действительно способны более точно оценить положение людей, чем положение неодушевленных предметов [487] Kuehn, E., Chen, X., Geise, P., Oltmer, J., & Wolbers, T. (2018). ‘Social targets improve body-based and environment-based strategies during spatial navigation’, Experimental Brain Research. P. 1–10. ; также имеются данные о наличии у мышей, крыс и летучих мышей специализированных клеток мозга, функция которых заключается в отслеживании положения других представителей того же вида [488] Omer, D. B., Maimon, S. R., Las, L., & Ulanovsky, N. (2018). ‘Social place-cells in the bat hippocampus’, Science, 359 (6372). P. 218–224; Danjo, T., Toyoizumi, T., & Fujisawa, S. (2018). ‘Spatial representations of self and other in the hippocampus’, Science, 359 (6372). P. 213–218; Okuyama, T., Kitamura, T., Roy, D. S., Itohara, S., & Tonegawa, S. (2016). ‘Ventral CA1 neurons store social memory’, Science, 353 (6307). P. 1536–1541. . Возможно, наша способность сочувствовать другим людям также обеспечивается нормальной работой гиппокампа [489] Beadle, J. N., Tranel, D., Cohen, N. J., & Duff, M. (2013). ‘Empathy in hippocampal amnesia’, Frontiers in Psychology, 4. P. 69. .

В одном поставленном недавно интересном эксперименте [490] Tavares, R. M., Mendelsohn, A., Grossman, Y., Williams, C. H., Shapiro, M., Trope, Y., & Schiller, D. (2015). ‘A map for social navigation in the human brain’, Neuron, 87 (1). P. 231–243. производилось сканирование мозга 18 человек, участвовавших в ролевой игре. По условиям игры участники только что переехали в другой город и им нужно было познакомиться с местными жителями, чтобы найти себе работу и жилье. Им показывали слайды с нарисованными персонажами, «говорившими» написанными на слайдах фразами. Результаты каждого взаимодействия отражали изменения в отношениях между участниками эксперимента и вымышленными персонажами.

Происходившие при этом изменения активности гиппокампа свидетельствовали о том, что участники прокладывали путь в «социальном пространстве, определенном властью и причастностью». Авторы этого исследования заключили, что социальное пространство — не просто метафора: оно действительно может «отражать то, как мозг представляет наше положение в социальном мире».

Все это выглядит весьма логично с эволюционной точки зрения. Нашим предкам, охотникам-собирателям, очевидно, нужно было знать и помнить, где можно найти дичь, съедобные растения и воду. Однако им было не менее важно отслеживать свои отношения с другими членами племени — будь то родственники, друзья, союзники, враги или половые партнеры.

Недавние исследования племен Намибии даже позволяют предположить, что более развитые способности к навигации у мужчин могут быть эволюционным следствием того факта, что у мужчин, которые уходили дальше, чем конкуренты, в поисках половых партнерш, было более многочисленное потомство [491] Vashro, L., & Cashdan, E. (2015). ‘Spatial cognition, mobility, and reproductive success in northwestern Namibia’, Evolution and Human Behavior, 36 (2). P. 123–129. . Не будет преувеличением сказать, что само наше существование зависит от способности пользоваться мысленными картами, на которых отмечаются не только места, но и отношения.

Знание нашего собственного местоположения, а также положения других людей, животных и вещей и наших отношений с ними жизненно важно для нашей физической, общественной и культурной жизни. Но не менее важна и способность к творческому мышлению и представлению себя в воображаемых ситуациях будущего.

Пытаться дать определение такому расплывчатому понятию, как творчество, — дело заведомо опасное, но деятельность по сочетанию изображений и идей для создания чего-то совершенно нового, несомненно, включает в себя некоторые важные аспекты этого процесса. Эти действия довольно точно отражают то, что мы делаем, когда разрабатываем в уме новый маршрут. Хотя известно, что в творческом мышлении играют ключевую роль другие отделы мозга — в частности, префронтальная кора, — недавно исследователи показали, что для «творчества» необходимо и наличие здорового гиппокампа [492] Duff, M. C., Kurczek, J., Rubin, R., Cohen, N. J., & Tranel, D. (2013). ‘Hippocampal amnesia disrupts creative thinking’, Hippocampus, 23 (12). P. 1143–1149. .

В одном из экспериментов участникам предлагали придумать, как сделать игрушку более интересной в игре, предложить новые варианты использования картонной коробки или нарисовать что-нибудь новое на основе одного только овального контура. Пациенты с серьезными повреждениями гиппокампа и утратой ассоциативной памяти, но не имеющие других когнитивных проблем, показывали худшие результаты, чем здоровые испытуемые.

Им было трудно предлагать новые идеи, а те, которые они все-таки предлагали, оказывались менее новаторскими и интересными, чем у испытуемых из контрольной группы, у которых не было аналогичных нарушений. То же произошло и когда им предлагали списки из трех слов, связанных с «целевым словом» (например, для слов cream, skate и water целевым было слово ice [493] В английском языке слово ice (лед) входит в устойчивые сочетания со всеми тремя перечисленными словами: ice cream (мороженое), ice skate (коньки), ice water (ледяная вода). ). Больным было гораздо труднее найти целевое слово, чем здоровым испытуемым [494] Warren, D. E., Kurczek, J., & Duff, M. C. (2016). ‘What relates newspaper, definite, and clothing? An article describing deficits in convergent problem solving and creativity following hippocampal damage’, Hippocampus, 26 (7). P. 835–840. .