Иосиф Халифман - Четырехкрылые корсары

К чему это очевидное архитектурное излишество — две перегородки, два перекрытия, там, где можно бы обойтись одним?!

В поисках ответа последим за небольшой изящной осой-хризидой: ее хитин, окрашенный в яркие, с металлическим отливом цвета, объясняет, почему это создание называют блестянкой.

Вот блестянка Хризис игнита летает вокруг и около хода в гнездо осы Одинерус париетум, выкармливающей детву гусеницами мелких бабочек. Улучив миг, блестянка пробирается в такое гнездо, откладывает яйцо и улетает. Дня через два, после того как оса-хозяйка запечатала гнездо, можно вскрыть его и обнаружить личинку блестянки и корм, припасенный для хозяйской молоди. От потомства же хозяйки и следа нет.

Другая блестянка откладывает яйцо в лежащую уже в коконе предкуколку Одинерус спинипес. Личинка хризиды выпивает одинера, дожидается в его гнезде весны, окукливается и заканчивает развитие блистающей ярким нарядом осой.

Любопытно, что личинка хризиды по всем статьям похожа на личинку одинера, их с трудом различают только по цвету: одинер — желтее, блестянка белее.

«Это, впрочем, — замечают авторы старых пособий, — лишь один из весьма многих случаев, когда паразит на глаз чрезвычайно похож на своего хозяина».

Вернемся теперь к наблюдениям.

1 нюня 1949 года Малышев заметил осу Хризис игнита. Она летала перед открытыми срезами камышинок, в одной из которых недавно поселилась дисцелия.

Блестянка заглянула в эту камышнику и, убедившись, что хозяйка дома, отбежала в сторону, затем повернулась головой к входу в гнездо и замерла.

Голова дисцелии высовывалась и вновь скрывалась в трубочке гнезда. Хризида все ждала. Наконец дисцелия вышла, а хризида, увидев ее, отступила подальше…

Не почуяв опасности, хозяйка поднялась в воздух и улетела, но блестянка еще какое-то время сохраняла неподвижность, словно опасалась: вдруг отбывшая вернется с полдороги? Нет, хозяйка не возвращалась, и тогда блестянка стала приближаться к входу в тростинку. Добралась до летка и вошла в камышинку.

Спустя-несколько мгновений — хризида была еще в чужом гнезде — дисцелия вернулась, помедлила, в конце концов вошла. Что могло произойти теперь в узкой камышинке, где двум осам не разминуться? Сначала в летке стал виден конец брюшка хозяйки: она пятилась, вот все брюшко, вот грудь и голова… Она волоком тащит за собой блестянку, а та свернулась в плотный блестящий шарик, защищенный на редкость прочным хитином. Это надежная броня блестянки.

Осы срываются с тростинки, падают на землю, но схватка продолжается. Хозяйка сильнее, но хризида не меняет позы: неуязвимый шарик не поддается атакам жала.

Дисцелия покидает выдворенную блестянку и возвращается к себе.

Но если гнездо для опыта — в стеклянной трубочке, а дисцелия перехвачена и не вернется домой, то можно видеть: хризида пробирается в трубке до перегородки, приникает к ней головой, жвалами грызет, бурит, сверлит в поперечной стенке ход, открывая себе доступ к ячейке. Она подготовлена дисцелией для своего потомства, здесь отложено ее яйцо, а ячея запечатана перегородкой. Ее-то и грызет хризида.

В качестве приманочных ульев для одиночных ос и пчел вполне пригодны также деревянные чурбачки с просверленными в них глубокими отверстиями-ходами разного диаметра; применяются также керамические «ульи»; для защиты от непогоды их помещают по нескольку в один открытый спереди ящик и подвешивают к стволу деревца.

Отверстие, оставляемое ее жвалами, ничтожно, эту дырочку подчас трудно обнаружить. Но хризида поворачивается к ней брюшком и вводит выдвижной мягкий, тонкий, как волос, яйцеклад. Внутри яйцеклада пробегает невидимая капелька.

Хризида торопливо отрывается от перегородки и убегает. Она и не пробует заделывать отверстие. Если теперь дисцелия вернется, она не заметит изъяна в перегородке, а будет целиком поглощена сооружением новой ячеи, в которую сносит следующее яйцо и складывает корм для будущей личинки. Между тем рядом, в нижней, вот-вот выведется личинка хризиды. Хватаясь жвалами и опираясь «пяткой» обо все, что попадается, она рыщет по ячейке, дожидается появления хозяйской личинки и поедает ее.

Дисцелия, как сказано, не видит в перегородке отверстия, не слышит происходящего рядом, где молодая хризида уничтожает ее потомство. Но другие эвмениды, сооружающие линейные гнезда, ответили на коварные повадки блестянки: начали строить сложные, двойные — одну настоящую, вторую ложную — перегородки. Первая запечатывает колыбель молоди, а другая, несколько отступя, прикрывает пустоту, превращает небольшой отрезок гнездовой трубочки в ловушку, в «волчью яму», где потомство блестянки обречено на голодную смерть.

Еще недавно мы наблюдали сфекса, трамбующего камуфлируемый ход в гнездо зажатым в жвалы обломком гальки, поражались трудоподобной деятельности осы с использованием орудиеподобного предмета, — и вот построенная одинером противоблестянковая западня! Она превосходно выполняет свое назначение.

«Много раз, — упоминает Малышев в обзоре естественной истории ос-одинеров, — я видел яйца и голодных личинок хризид между двумя непроницаемыми для них стенками…»

Когда блестянка, проделав в ложной перегородке отверстие, вводит сквозь него яйцо, оно попадает не в ячею, где будущая личинка нашла бы корм, а в пустую полость, отделенную перегородкой от лежащей рядом ячейки с личинкой одинера.

Уже большая голова личинки хризиды тому помеха, да и движется она беспорядочно, блуждает по трубке, ищет то, что находится через стенку, чего здесь не найти.

Сосредоточенно анализировал Малышев такие микроподробности архитектуры гнезд, устройства ячей, поведения обитателей. Разрозненные факты, которые он непрерывно обдумывал, постепенно смыкались, связывались.

Чтобы покончить с историей осы Дисцелиус зоналис, находку которой считали счастливым событием многие выдающиеся энтомологи, напомним, что Малышеву удалось еще раз организовать встречи с ней, и снова в заповеднике — в Хоперском.

Да и упоминавшаяся уже однажды редчайшая крошечная оса Аммопланус перризи, выкармливающая потомство молодью трипсов, зарегистрирована была в заповеднике «Лес на Ворскле». Этот заповедник занимает в жизни Малышева особое место.

О предыстории заповедника «Лес на Ворскле» и о том, что помогало С. И. Малышеву находить редчайшие виды

Не много есть натуралистов, которым посчастливилось наблюдать в коллекциях, так сказать in vitro , и в природе, живыми — in vivo , столько редчайших форм. Эти находки помогли С И. Малышеву сделать ряд содержательных открытий в естественной истории перепончатокрылых вообще, и ос в частности.