Павел Мариковский - Насекомые вокруг нас

В этом году переселение на «дачи» было особенно оживленным и дружным: после дождливой весны неожиданно наступили сухие и знойные дни. Но погода повела себя снова необычно. Когда поникли тюльпаны, отцвели красные маки и пустыня начала блекнуть от жаркого солнца, неожиданно снова полили дожди, и весна возвратилась. Земля опять зазеленела. На смену одним цветам приходили другие. Буйство трав, неумолчное пение жаворонков, веселые поскоки насекомых — все говорило о необычном расцвете жизни.

Что же стало с солончаками?

Они, конечно, раскисли, покрылись жидкой грязью, а в ложбинках со сверкающей солью снова заголубели озерки.

Плохо стало муравьям-дачникам. В жидкой грязи вязли ноги, вода проникала в свежеотстроенные камеры. Просчитались муравьи! Пришлось им перебираться обратно в свои зимовочные муравейники, построенные на возвышениях. Вот почему опустели временные летние жилища, затекли жидкой глиной и остались от них только одни приглаженные холмики из вынесенной наружу строителями земли.

Хотя выезд на дачу не состоялся, зато в это лето всюду было много насекомых, и бегункам хватало добычи.

На этом, пожалуй, можно было бы и закончить рассказ о том, как насекомые ведут себя в предчувствии тех или иных явлений природы. Но есть очень важные наблюдения, из которых сделаны интересные выводы и которые предположительно откроют новые горизонты в изучении проблемы прогнозирования землетрясений.

В этом отношении особенный интерес приобретают опять же муравьи. Жилища их находятся в земле и во время подвижек земной коры разрушаются в той же мере, как и дома человека. Учительница Виолетта Томилина, жительница Ашхабада, бывшая свидетельницей известного землетрясения, разрушившего этот город в 1948 году, сообщила, что перед катастрофой муравьи, захватив личинок и куколок, покидали свои подземные гнезда. Массовые переселения предпринимали муравьи и перед повторными толчками.

Вполне возможно, что у общественных насекомых, достигших наибольшего совершенства в образе жизни (пчелы, муравьи, термиты), могли возникнуть реакции на приближающиеся землетрясения и закрепиться в поведении. И эти особенности подмечены наукой давно. Так, в исторических документах Китая сохранилось упоминание о том, что перед землетрясением муравьи покидают свои жилища.

Известен также факт, что за несколько часов до землетрясения в Неаполе в 1908 году муравьи оставили свои жилища, расположенные в земле, а крылатые муравьи поднялись в воздух и стали залетать в дома. Массовое появление в воздухе крылатых муравьев перед землетрясением было замечено в Японии в 1891 году.

В южных степях и пустынях Евразии обитают муравьи жнецы, относящиеся к роду Мессор . Они растительноядны, питаются семенами трав, которые собирают и хранят в подземных кладовых. Перед тем, как употребить сухие зерна в пищу, муравьи размачивают их над водой или над влажной землей. Влагу они находят глубоко под землей. По муравьям жнецам и было доказано нами еще много лет назад, что можно искать в пустыне воду и рыть колодцы. Иногда ходы муравьев могут достигать большой глубины — до 50 метров. Такой муравейник, доставляющий строителям много труда, его жители используют много веков и никогда не бросают. От муравейника у жнецов зависит всецело жизнь и благополучие семьи. Поэтому инстинкт на приближение землетрясения у таких муравьев ярко выражен, и по ним можно предсказывать землетрясения с большой долей вероятности.

В муравейнике, сделанном из бетона, у автора этих строк жила семья муравьев более 18 лет. Задолго перед толчками в четыре-шесть баллов в Алма-Ате в моем домашнем муравейнике ощущалась необычайная тревога. Возможно, она была не случайной.

В степях и пустынях, там, где хотя бы на незначительной глубине есть грунтовые воды, много и гнезд муравьев жнецов. Этих насекомых можно уверенно считать кандидатами в прогнозисты землетрясений, в этой роли они могут пригодиться.

В Японии где, как известно, очень часты землетрясения, народ, страдающий от них, обратил внимание, как перед этим стихийным бедствием муравьи собираются на поверхности земли группами и не шевелятся. Это наблюдение требует проверки. Как я замечал не один раз, некоторые муравьи, пробудившиеся от зимней спячки, выходят на поверхность земли и, собравшись вместе компактной кучкой, долго прогреваются, принимая солнечные ванны. Такую особенность поведения следует иметь в виду.

В древних источниках Китая есть записи и о том, что задолго до землетрясения пчелы строят свои ульи в низких местах, а также о том, что эти насекомые покидают свои ульи перед землетрясением заранее — за десять дней и даже за месяц. Древнеримский писатель и философ Плиний говорил, что в Риме никогда не проходило землетрясение без дурных предзнаменований и одним из них служило поселение пчел на вершине Капитолия.

Китайские пчеловоды заметили, что перед большим землетрясением в Лаонинге в 1975 году в ульях необычно громко шумели пчелы. В ФРГ обратили внимание, как за несколько минут до подземного толчка пчелы вылетели из ульев и через 15 минут возвратились обратно. Пчеловоды, работавшие на пасеке, не заметили подземного толчка, быть может, потому, что были поглощены своей работой, но очень удивились необычному поведению своих питомцев.

Все, что я привел здесь о предсказаниях землетрясений, — ничтожная доля народного опыта. К сожалению, он катастрофически быстро исчезает. В значительной мере в этом вина этнографов, которые упускают из своего профессионального внимания важную черту народного творчества — стремление запечатлеть увиденное в природе.

Увлечение увлечению рознь. Но, без сомнения, любое из них продиктовано не только стремлением к познанию, но и любовью. Это относится и к увлечению энтомологией. Думается, что желание приблизиться к миру насекомых возникает от встречи с самыми яркими, красивыми его представителями. Вот, например, какие возвышенные слова оставил нам русский писатель С. Т. Аксаков: «Еще в ребячестве моем я получил из „Детского чтения“ понятие о червячках, которые превращаются в куколок, или хризалид, и, наконец, в бабочек. Это, конечно, придавало бабочкам новый интерес в моих глазах, но и без того я очень любил их. Да и в самом деле, из всех насекомых, населяющих божий мир, из всех мелких тварей, ползающих, прыгающих и летающих, — бабочки лучше, изящнее всех. Это поистине „порхающий цветок“, или расписанный чудными яркими красками, блестящими золотом, серебром и перламутром или испещренный неопределенными цветами и узорами, не менее прекрасными и привлекательными; это милое, чистое создание, никому не делающее вреда, питающееся соком цветов, который сосет оно своим хоботком, у иных коротеньким и толстым, а у иных длинным и тоненьким, как волос, свивающимся в несколько колечек, когда нет надобности в его употреблении. Как радостно первое появление бабочек весною! Обыкновенно это бывают бабочки крапивные, белые, а потом и желтые. Какое одушевление придают они природе, только что просыпающейся к жизни после жестокой продолжительной зимы, когда почти нет еще ни зеленой травы, ни листьев, когда вид голых деревьев и увядшей прошлогодней растительности был бы очень печален…» [15] Аксаков С. Т. Собр, соч. в пяти томах, 1966, т. I, с. 158–214.