Павел Мариковский - Забытые острова

Постепенно перебираюсь к восточному берегу и попадаю в царство высоких скалистых обрывов. Волны без устали разрушают их основания. Вершины, нависшие над озером, раскалываясь от собственной тяжести, обрушиваются на берег громадными глыбами. Кое-где на берегу большие ниши, в нескольких из них вода. Не про такие ли ниши мне говорили рыбаки — якобы в них, по рассказам стариков, прежде жили громадные, толщиной чуть не с бочку, змеи. Народная фантазия безгранична!

Очень хороша одна ниша — пещера. Узкий ход в нее приводит в небольшое отверстие — естественный дымоход. Не поэтому ли на стенах этой маленькой пещеры видны следы от копоти костров? Возможно, она не раз служила приютом рыбаков, охотников и отшельников.

Кое-где возле обрывов расположены небольшие рощицы тамарисков и чингиля. Они очень оживляют ландшафт суровых и диких скал.

В этом конце большой и обрывистый утес слегка отошел от берега, и на его вершине орлы сложили из прутьев гнездо. Птицы пользовались им много лет, обновляя каждый год свое строение. Гнездо почти цилиндрическое, больше метра высотой. Но какой-то бездушный негодяй вбил посредине гнезда большой кол, сделав тем самым жилище непригодным для птиц. С трудом перебираемся на утес и вытаскиваем кол.

После долгого пешего пути по острову приятно сидеть в лодке, ощущая ее стремительное движение. Стрекочет мотор, и мы весело мчимся мимо высоких скал.

Кончились скалы, и перед нами знакомый золотистый песчаный пляж. С него снимается стая диких гусей. В воздухе проносятся с мелодичными криками чернобрюхие рябки, на большом камне сидят и, как всегда, галантно раскланиваются каменки-плясуньи.

Пристали к песчаному берегу узнать, что стало с гусеницами-путешественницами. Паломничество в неведомые края закончилось. Нет более легиона гусениц, перекатываемых ветром по песку, нет и погибших у прибойной полосы. Но кое-где видны еще скопления неудачных путешественниц: в теневых участках возле камешков и разного мусора, выброшенного на берег волнами. Сюда они спрятались на самое жаркое время дня и, видимо, как только похолодает, расползутся в разные стороны. Инстинкт расселения угас.

Вот и самая южная оконечность острова с замечательными курганами. Впереди пролив, вдали за ним на темной полоске берега едва различимыми точками видны наша машина и желтые палатки рядом с нею.

Покидая живописный Каменный остров, я думаю о том, что из всех островов он, пожалуй, наиболее интересен. Как было бы хорошо организовать на нем заповедник! Этот необыкновенный по красоте и многообразию ландшафтов уголок достоин того, чтобы сохранить его природу.

После Каменного острова у нас трудный пробег через город Балхаш. Трудный потому, что мы, избалованные, не можем заставить себя остановиться на берегу озера с многочисленными следами, оставленными автомобилистами-туристами. Там, где валяются консервные банки, бутылки, обрывки бумаг, где природа осквернена, чувствуешь себя неуютно, как в грязной комнате, на душе тяжело, и синее озеро теряет свое обаяние.

У нас же твердое правило: уезжая с бивака, мы уничтожаем решительно все следы своего пребывания. Прежде чем сесть в машину, все трое придирчиво осматриваем место стоянки. Одновременно и проверяем: не забыли ли свои вещи. Правило это стало почти автоматическим и настолько укоренилось в наш полевой быт, что, встретив брошенный и захламленный бивак, мы негодуем на человеческую ограниченность в восприятии окружающего и на неуважение к тем, кому еще понадобится это место. Что касается меня, то я не способен понять психологию дикаря-путешественника с его наплевательским отношением к природе и часто задаю себе недоуменный вопрос: «А как сами захламители выбирают место для остановки? Неужели им безразлично, в каком оно находится состоянии?!»

Город для нас кстати. Здесь мы запасаемся продуктами и заполняем емкости пресной водой. Дальше Балхаш соленый, совсем дикий и безлюдный.

Этот заголовок может показаться необычным, и географы не без основания способны вознегодовать. Какой же Балхаш полупроточный?! Нет, это типичное бессточное озеро, в него впадают реки, из него же не вытекает ни одной, и проточности не существует. Но все бессточные водоемы Юга соленые. Таков Арал, Каспий, да и многие другие. Но Балхаш соленый только наполовину, его западная часть, питаемая могучей рекой Или, — пресная. В этом Балхаш уникален. Нет в мире ни одного озера, разделенного на две части, соленую и пресную.

От города Балхаша мы проехали недалеко, придерживаясь дорог, идущих вдоль самого озера. Подъехали к тому месту, где с противоположного берега протянулся длинным узким выступом полуостров Сарыесик. Он низкий, местами слегка заболоченный. Озеро в этом месте кажется неинтересным. Между концом полуострова и северным берегом озера всего лишь шесть километров.

Полуостров возник очень давно, когда река Или протекала через пустыню Сарыесикотырау и впадала в озеро примерно на полторы сотни километров восточнее современной дельты. Здесь она отлагала ил, постепенно создав полуостров. Потом, как и все реки пустыни, блуждая, ушла к западу. Полуостров создал своеобразную обстановку, между ним и берегом возник узкий пролив, разделивший озеро на две половины. Через пролив постоянно протекает вода. В спокойную погоду, а также особенно при ветре, дующем с запада, пресная вода, приносимая рекой Или, передвигается в восточную и уносит в эту часть озера соли, тем самым как бы обновляя и предохраняя от засоления западную часть. Но во время восточных периодических и большей частью кратковременных ветров соленая вода поступает через пролив в западную часть, возвращаясь обратно, как только ветер затихает.

Если бы реки, впадающие в восточную часть Балхаша, — Каратал, Аксу, Лепсы, Аягуз несли бы воды больше, чем река Или, или столько же, то вода в озере была бы равномерно соленая. Но они по стоку меньше, к тому же сейчас почти полностью зарегулированы, то есть используются на орошение сельхозугодий.

Капчагайское водохранилище угрожает существованию Балхаша. В числе многих и большей частью беспомощных мер, предлагаемых для спасения озера, возникла идея строительства плотины между полуостровом Сарыесик и северным берегом. Шесть километров, да еще в месте, где глубина озера не более двух — четырех метров, при современной технике земляных работ — задача несложная. Плотина преградит путь соленой воде в пресную часть озера, утечку пресной — в соленую и замедлит обмеление озера и его угасание в пресной части. Перемычка якобы сэкономит около трех кубических километров воды для западной части Балхаша.