Павел Мариковский - По Семиречью

Дикие верблюды, ручные барсы, красные волки, волкообразные собаки, маралы, сайга и, наконец, древнерусский тур — сколько здесь материала, интересного не только для археолога, но и для специалиста-зоолога. По наскальным рисункам можно составить представление об изменении животного мира пустыни, о когда-то живших и ныне исчезнувших зверях.

Недалеко от ручья на отдельном камне высечено изображение козла. Оно исполнено с необыкновенным изяществом и поражает высокой художественностью.

Рано утром звон камней каменистой осыпи заставляет высунуть из полога голову: по склону горы бредет стадо молодых горных козлов. Некоторые козлята резвятся, на ходу бодаются, гоняются друг за другом. Они начали самостоятельную жизнь, отбившись от маток на время гона.

Едва исчезли козлята, как раздался звучный флейтовый крик ворона. Проснулись белоголовые сипы, выскользнули из ниш, разукрашенных белыми пятнами, и поплыли в воздухе навстречу солнцу.

Восточнее ущелья Ащи-Су, с того места, где горы Чулак переходят в горы Матай, по направлению к горам Улькункалкан тянется полоса лёссовидных суглинков, местами прерываемая щебнистой пустыней. По ней разбросаны маленькие оазисы, из зарослей ив, лоха, джингиля и других мелких кустарничков. Это и есть Мынбулак, или, в переводе на русский язык, «Тысяча ключей». Иногда на сухом месте близ ключей растут тростники и небольшие саксауловые заросли вперемежку с разнолистным тополем. Каждый оазис — маленький мирок, населенный своими обитателями. Сюда ночью приходят на водопой джейраны, из-под кустов выскакивают зайцы, на деревьях вьют гнезда миниатюрные горлицы, меж холмов мелькает рыжая шубка лисы, а по буграм всюду пестреют холмики многочисленных колоний больших песчанок. У одного из ключей и был раскинут наш бивак. Здесь предстояло много дел. Надо было познакомиться с миром насекомых оазисов и выяснить полезных и вредных для древесной растительности.

По утрам над ключом раздавались крики чернобрюхих рябков. Стремительные птицы описывали несколько кругов вокруг оазиса и, слегка планируя, садились на край лужицы. Несколько секунд птицы совершенно неподвижны, и только их головки осторожно поворачиваются в стороны, старательно разглядывая, нет ли чего подозрительного. Потом, семеня короткими шажками маленьких ног, подбегают к воде, жадно льнут к ней, быстро, не отрываясь, напиваются, взлетают и с чеканящим криком уносятся вдаль.

Иногда раздавался более мелодичный крик саджи — другой характерной птицы пустыни, похожей на чернобрюхого рябка. Ноги саджи почти без пальцев и напоминают маленькие копытца, из-за которых птицу еще называют копыткой. Если чернобрюхий рябок на зиму улетает к югу, то копытка остается на месте. В это время она собирается большими стаями, совершая перекочевки. Известны случаи, когда в годы массового размножения стаи копытки залетали далеко от родной пустыни в Европейскую часть СССР до Архангельска, в Англию, Данию. Кое-где, в частности на песчаных дюнах Дании, саджа пыталась даже гнездиться.

Иногда с гор прилетали сизые голуби. Они были более осторожны: долго летали вокруг оазиса, садились вдали от ручья, приближались к нему осторожно, тревожно поглядывая вокруг.

Переезжая с одного ключа на другой, мы однажды обнаружили в коляске мотоцикла мертвую домовую мышь. На стоянке привлеченный запахом продуктов грызун забрался в машину и отправился с нами путешествовать. По-видимому, на первом же ухабе размытой селем дороги наш пассажир был раздавлен вещами.

Домовая мышь обитает в степях и пустынях Советского Союза в диком состоянии и ведет независимый от человека образ жизни «вольного» животного.

Близ оазисов на земле часто белеют рога и кости джейранов — следы охоты волков. Один из занятых нами ключей, по-видимому, служил приютом для серых хищников, так как в первую же ночь с ближайшего холма раздался громкий вой волчицы, к которому присоединилось нестройное тявканье волчат.

Самый крайний ключ, различимый в бинокль, находится примерно посредине дороги к горам Калканам, недалеко от нас километрах в двадцати, и мы, не торопясь, выезжаем к нему после обеда, рассчитывая доехать до захода солнца. Но нас ожидала неудача: в покрышку вонзилась большая колючка от лоха и проколола камеру. Починка камеры отняла много времени, и, когда все было закончено, солнце уже спустилось за горизонт. Пришлось ехать со светом.

Обычно после жаркого дня в пустыне быстро наступает прохладная ночь. В полосе света вспыхивают яркими комочками ночные бабочки. В неподвижном воздухе маленькими искрами загораются, собравшись роем, комарики и ударяют в лицо, как мелкий песок, принесенный порывом ветра. Перебежала дорогу большая фаланга и, увидев машину, повернулась, встала в позу обороны, шевеля острыми челюстями. Иногда из-под колес вспархивают заночевавшие жаворонки и растворяются в темноте. Теперь понятно, почему на дорогах в пыли встречаются маленькие ямки. Оказывается, на ночь жаворонки на чистом месте выкапывают для себя небольшое углубление.

Потом, ослепленный светом, странно подскакивая кверху и меняя направление, запрыгал в замешательстве тушканчик, взмахивая, как белым платочком, длинным хвостом с кисточкой белых волос на конце. Зверек обладал весьма забавной внешностью и сильно напоминал кенгуру. Поймать тушканчика трудно, настолько он стремительно и неожиданно поворачивает в разные стороны. Хвост тушканчика — своего рода опора, третья нога, регулятор резких поворотов, и, наконец, хорошо видный в темноте обманчивый ориентир для того, кто вздумает погнаться за грызуном. Взмахнет «белый платочек» в одну сторону, а сам тушканчик свернет в другую.

Через дорогу перекатывается темный шарик. Это ушастый еж. Можно уверенно останавливать машину и идти его разыскивать. Он не станет спасаться бегством и, свернувшись в клубочек, застынет на одном месте. Ушастый ежик заметно меньше обыкновенного европейского ежа, обитателя леса. Большие ушные раковины свидетельствуют о том, что на открытых пространствах пустыни ежик пользуется для поисков пищи, (насекомых) не только обонянием, но и слухом. Колючки у этого вида, по сравнению с лесным ежом, не столь жесткие, а само животное так доверчиво, что через несколько минут пойманный ежик развертывается, показывая забавную остренькую мордочку с любопытными черными глазками-бусинками. На следующий день после поимки ежик становится совершенно ручным, но, сколько бы его ни держали в неволе, всегда спит днем, а с наступлением ночи поднимает в комнате громкий шум и возню.

В пустыне часто встречаются шкурки ежей, свернутые плотным шариком. Это следы охоты лисы и хищных птиц. Съев добычу, они оставляют только одну колючую кожу, мышцы которой, сокращаясь, сворачивают ее в клубок. Потом все это засыхает на солнце и, пока кожу не съедят жуки-кожееды, долго будет лежать, как живой свернувшийся еж. Каким образом лисица убивает ежа, неизвестно. Хищные птицы поднимают ежа высоко над землей и бросают его вниз: разбившееся животное уже нетрудно расклевать.