Адриане Лохнер - Лес. Как устроена лесная экосистема [litres]

По-видимому, вид хорошо приспособлен как к текущим, так и к будущим климатическим условиям Центральной Европы. Что касается изменения климата, в лесоводстве у данного экзотического вида высокий экономический и экологический потенциал.

Помимо толерантности к изменчивым метеорологическим условиям, древесина ливанского кедра, как и у ели, прочная и легко поддается обработке, поэтому пригодна для строительства. Ливанский кедр может доживать до 800 лет и достигать 40 метров в высоту. Один из старейших экземпляров дерева в Германии растет в парке Вайнхаймского замка в Мангейме. Предполагается, что дерево посадили в 1720 году, так что сейчас ему около 300 лет. В остальном ливанский кедр пока что сравнительно редок в Центральной Европе.

В данный момент тсугу с запада Северной Америки, а также сосну черную и лещину древовидную из Малой Азии тоже исследуют на предмет приспособленности к климату Центральной Европы будущего. Большую проблему в исследованиях роста деревьев представляют сроки. Какие виды смогут закрепиться в лесах Германии, удастся сказать не раньше, чем через сто лет, и для этого должны будут проводить исследования еще не одно поколение ученых. То, что вначале кажется многообещающим, через несколько десятков лет может обернуться провалом. Лучший пример – североамериканская веймутова сосна. Ее в 1705 году привезли в Центральную Европу, где она прекрасно росла почти двести лет. Еще в начале XX века она наряду с псевдотсугой Мензиса со Скалистых гор была одним из самых распространенных завезенных видов в Германии, но затем по вине человека случилась роковая встреча. Из сибирских лесов в Восточную Европу занесли грибковое заболевание, так называемую пузырчатую ржавчину, которая здесь впервые встретилась с веймутовой сосной, идеальным хозяином без всяких защитных механизмов. Началась эпидемия. Пузырчатая ржавчина стала распространяться и не только уничтожила насаждения веймутовой сосны в Центральной Европе, но и с помощью человека пересекла Атлантику и теперь бушует на родине этого дерева, в Северной Америке. А вот псевдотсуга Мензиса сохранилась и сегодня составляет около 2 % площади лесов Германии.

Может быть, деревья будущего растут прямо у нас перед носом. Каштан посевной, традиционное растение Пфальца, на самом деле не очень распространен в остальных частях Германии. Этот вид с древних времен выращивали в Средиземноморье не в последнюю очередь ради съедобных плодов, знакомых европейцам по рождественским рынкам, поэтому каштан посевной также называют каштаном съедобным. Его древесина похожа на дубовую, но содержит больше дубильной кислоты и крайне устойчива к воздействию погодных явлений. Ее используют, например, для винных бочек, а также для палисадов. С 1980-х годов из каштанового дерева также сооружают противолавинные барьеры в Альпах. Каштану посевному не страшны длительная засуха и жара. Лесоводы Нижней Франконии оценили эти деревья за качество древесины и устойчивость к засухе, вывезли их из каштановых садов Пфальца и сейчас успешно выращивают в своих дубовых лесах.

Но обязательно ли деревья для «нового» климата должны быть такими экзотичными? Мы ведь уже упоминали, что среди особей определенного вида всегда есть генетические вариации. С помощью селекции или генетической модификации, что еще быстрее, вполне можно было бы сделать растения Центральной Европы устойчивыми к засухе и развить у них многие другие свойства. Здесь масса «за» и «против», и раскрыть этот вопрос в рамках данной книги невозможно. Может быть, для начала стоит рассмотреть самый простой элемент системы – семена, из которых сейчас растят деревья в лесах или древесных школах. В Германии действует закон о материале для разведения лесов. В соответствии с ним использовать можно только семена из официально одобренных источников лесосеменного сырья. Это должны быть насаждения определенных размеров и определенного минимального возраста с хорошим качеством древесины и высокой скоростью роста. Будет ли лесосеменное сырье из других географических мест более устойчиво к изменению климата, должно выяснить, в частности, Баварское управление лесной генетики в Тайзендорфе. Так, здесь ученые исследуют вопрос, будут ли белые пихты из Румынии и Болгарии лучше расти в более теплой и сухой Германии, чем те же деревья из местных насаждений для заготовки лесосеменного сырья. Хотя вид один и тот же, в каждом регионе, как и у большинства животных и растений, между отдельными особями или насаждениями есть генетические отличия. По этой причине, в частности, ученые из Управления лесной генетики хотят выяснить, есть ли в природных насаждениях дуба скального в Южной Германии и Эльзасе экземпляры, которые переносят стресс от засухи лучше других. Вполне может оказаться, что некоторые «деревья будущего» практически не отличаются от уже известных растений внешне, но отличаются генетически.

Есть еще один простой способ подготовить лес к изменению климата.

Хорошим немецким лесом для меня был бы тот, который соответствует нашим почвам и гидрологии.

Эти слова лесничего Йохена Эрнста из Центра компетенции в сфере лесоводства федеральной земли Бранденбург в Эберсвальде журналистка Пиа Хайнеманн цитирует в статье 2014 года «У немецкого леса нет ничего общего с природой» (Mit Natur hat der deutsche Wald nichts zu tun) в газете ZEIT. Она добавляет:

Звучит обыденно, но на самом деле это радикальная позиция: с таким лесом Германию было бы не узнать.

Однако лес не справится сам с необходимыми для этого изменениями. Первый шаг к стабильности заключается в том, чтобы помочь природе вернуться «на свои рельсы». Во многих местах уже сажают деревья, соответствующие локальным условиям. Хозяйственные леса должны снова приобрести немного более естественный вид, если деревья в них будут подходить к почве, количеству влаги и света в данном месте. Тут нужна готовность идти на компромисс, потому что тогда способы и объем эксплуатации дерева придется подстраивать под имеющиеся виды растений, а не наоборот, как делали раньше.

И наконец, последний секрет о лесе: он может быть пластичным. Это значит, что здоровая лесная экосистема может приспособиться к изменению окружающей среды и в то же время сохранить все свои функции, сомкнутый полог, микроклимат и производительность. Лесам это удается потому, что благодаря матери-эволюции в них постепенно меняется состав видов. Если разных видов мало, мало и пространства для пластичности, и, наоборот, чем разнообразнее лес в плане видов деревьев и их генетики, тем больше вероятность, что он переживет изменение климата и при этом останется лесом. На данный момент в Германии немного лесов, которые действительно способны самостоятельно приспосабливаться к малопредсказуемым локальным изменениям климатических условий, или, коротко говоря, демонстрируют «пластичность к климату». Так что человек должен помочь им и создать базовые условия. Это прекрасно сформулировали эксперты из FNR: