Иван Симонов - Охотники за сказками

— Пять часов на сосне просидела — есть хочу-у! — изображает девчонка на лице страдание и энергично трясет головой на вытянутой тонкой шее.

Она ставит Борю в известность, что домой сегодня не пойдет, а на сторожке деда Савела останется, потому что инженер Туманов что-то важное задумал.

— Не ловчие пояски на деревья плести. Не то! Он сегодня даже моих бабочек, которых для коллекции просил, в кармане измял. Все краски с крылышек облетели… Нет, не то!

Нина придвигается ближе к брату и шепчет ему:

— Понимаешь, он не жучков, не гусениц — г он совсем других вредителей в лесу нашел. Понимаешь?!

— Выдумывай? — недоверчиво смотрит на сестру Боря.

— Это кто, я выдумываю?! Сестра негодующе смотрит на брата.

— Вот увидишь! Сам увидишь, куда завтра утром пойдем!

Не дала Боре и слова выговорить в ответ — заспешила:

— К Туманову побегу.

— А почему тебя королевой зовут? — осмелев и загораживая путь, подступил ближе к девчонке Ленька.

Она отскочила проворно и, укрывшись за стволом сосны, так занесла сачок, будто Ленькина голова — большая бабочка и по ней следует прихлопнуть как следует.

— А тебе любопытно? — спросила она.

— Конечно, — стараясь не замечать сачка, миролюбиво сказал Ленька.

— Ах, какой ты тихонький, — насмешливо пропела Нина. И, резко меняя тон, сказала: — Ошибку в фамилии сделала! Вот и «королева»! Ошибку!.. Понимаешь?!

Она глянула на Леньку вызывающе и, выпрямившись во весь свой невеликий рост, победительницей проследовала мимо него.

— Ко-ро-лё-ва! Не «е», а «ё» надо было написать, точки поставить. Понимаешь — «ё»?

И, закинув растрепанные волосы за плечи, Нина Королева припустилась к дедушкиной сторожке.

Напрасно гордилась девчонка, забывшая поставить в своей фамилии точки над «е», посвящением в тайны инженера Туманова. Напрасно она прыгала и ликовала вечером, закидывая камушки в наш огород насчет завтрашнего утра, о котором ей все известно, а нам, — ничего.

Ох, эти девчонки! Уж лучше помалкивала бы! А то без нужды болтает, а станешь спрашивать — убегает. Битых три часа пытались мы правдами и неправдами выведать у нее секрет, с разных сторон подходы делали: не проговорится ли?

Куда там! Что ни заговори с ней — в ответ одно и то же:

— Не скажу, не скажу. Вот убейте — не скажу.

И все поодаль держится, бежать вострится. Чуть кто шагнет в ее сторону — сейчас же к лесу подается.

— Ну и пусть не говорит, — отмахнулся Ленька Зинцов. — Не надо! Без нее узнаем.

А получилось так, что «королева» с вечера поторжест-вовала, а наутро и приумолкла. Зато мы приободрились.

Пусть она знала, куда предстоит дорога, а мы не знали. Зато мы пошли, а она только вслед нам поглядела.

— Домой, домой надо, Нина, показаться, — посоветовал ей дедушка голосом, не допускающим возражения. — А то оба с братом убежали и родных забыли. Отец, наверно, разыскивает вас по всему лесу… Давай-ка припускайся по самому быстрому, чтобы одна нога здесь, другая — дома.

Только Нинка ни быстро, ни медленно не побежала. Метнула на Борю самыми рассердитыми глазами, губу прикусила и пошла потихоньку, нога за ногу. И хоть бы слово вымолвила. Как воды в рот набрала.

Я уже совсем решил, что она злая. А Нинка с дороги обернулась и язык нам показала. Какая же это злая! Никакая она не злая, а очень даже хорошая. Но ничего не поделаешь: если дедушка домой вернуться заставил — надо подчиняться.

«Королева» шагает тихонечко, а мы Пегашку в повозку запрягаем, помогаем Туманову с дедушкой деревянные круги от сторожки подкатывать да укладывать. Задорно работаем: чувствуем — необычное дело готовится.

Леньке Зинцову все хочется Бориса опередить.

— Берегись — на сапоги наеду!

Дедушка упарился, едва успевает нам нужные круги отбирать. А подшутить не забывает. Василий Петрович «кругом — бегом!» командует, а дед Савел, ему подмаргивая, старую пословицу вспоминает: «Кому на час, а мы и днем повернем». А сам потинки со лба тыльной стороной ладони отмахивает. Буран, положив голову на лапы, из-под тесовой стенки крыльца за нашей беготней наблюдает.

— Руки береги! — громко предостерегает Туманов, когда мы вдвоем с Зинцовым с маху закидываем круги на повозку.

— Беленький-Чернов, — сдваивает он фамилию старшего, — рубашкой к пиленому не прикладывайся. Прилипнет — не отдерешь. Будешь деревянный круг, как медаль, на груди носить.

— Павел, забирайся на повозку — построим их в ряды! — покрикивает лесной инженер. — Пять… десять… пятнадцать… двадцать, — подсчитывает Василий Петрович, укладывая на повозке круги рядами. — Хватит, а то тяжело будет — Пегашка обидится, — останавливает он конвейер, катящийся от сторожки к повозке.

— Добавим главные, — говорит дедушка, выбирая из оставшихся возле стенки кругов еще пару.

— А-а!.. При свидетелях порубанные. Давай их наверх… Прикрывый рогожкой… Савелий Григорьич, назначай сопровождающих! У дедушки заранее все продумано. Нам, четверым, дается задание налегке идти просекой, пока не встретится дом с железными петухами на крыше. Боре дед Савел вручает вожжи.

— Туда же будем путь держать. Только в объезд, по дороге отправимся. Веселее Пегашку подгоняй — нам их опередить надо, — растолковывает дедушка Боре, кивая в нашу сторону. — А ты как, Петрович, не проводишь нас? До конца бы уж…

— Белояр ждет, Савелий Григорьич! Боюсь, работа хромать начнет. И без того два дня на участке не появлялся.

— Конечно, дело — оно не ждет, — соглашается дедушка. — Упустишь — и не наверстаешь.

— Ничего!.. Максимыч — мужик надежный, работу знает. Два дня и за двоих подюжит. А дальше, сам понимаешь…

— Как не понять, — задумываясь, говорит дедушка. — Ладно, может, обойдемся как-нибудь.

И сожалеет:

— Все бы хорошо, да взрослых нам недостает.

— Бабку Васену попрошу, — кося глазом в нашу сторону, обещает Туманов, — поворожит, может, кто и подойдет к сроку.

Дед Савел, похоже, и этой шуткой доволен.

— Хорошо бы! Никак нам не обойтись без взрослых. Форма требует.

Мы слушаем и не понимаем, о чем речь. А инженер, протирая пучком травы клейкие от сосновых кругов ладони, серьезно подтверждает:

— Будут взрослые… Должны быть… Ну, счастливо вам!

— Буран! — подзывает он притихшую в тени под крыльцом собаку. — Домой!

И вся наша группа рассыпается. Туманов с Бураном направляются в одну сторону. Дедушка с Борей, забравшись на повозку, разворачивают Пегашку в другую. А мы вчетвером идем вокруг озера, направляясь к указанной просеке. Оглядываемся.

«Королева», добравшись до опушки, идет-нейдет: шарит желтым сачком по кустикам, равнодушно на макушки сосен засматривает.

— Нам завидует, — говорит Ленька.