Альманах - «На суше и на море». Выпуск 2

На одной из стен в проходе под трибунами цветная мозаика, изображающая в полный рост игроков бразильской команды-победительницы — знакомые по портретам Гарринча, Вава, Диди, Пеле. На противоположной стене выложены из красноватых пластинок мрамора пять олимпийских колец. Пожалуй, сеньор Оливейро не ошибался, говоря, что болельщик в Бразилии особенный. Если любовь бразильских футбольных болельщиков перемножить на их южный темперамент, то получится… Впрочем, о том, что получится, свидетельствуют глубокий бетонный ров, отделяющий трибуны от футбольного поля и специальный выход на поле для полицейских отрядов, ибо почти ни один матч не обходится без вмешательства полиции. Один из служащих стадиона рассказывает, что во время некоторых ответственных футбольных состязаний при входе на стадион полиция отбирает у болельщиков тысячи пистолетов. Ох, эти болельщики!

В прошлом году один из не в меру разгорячившихся сторонников проигрывавшей команды выстрелил в мяч, поставленный для «одиннадцатиметрового удара» в ворота команды, пользовавшейся его благосклонностью.

— Жаль, что вам не пришлось присутствовать в Рио в ту ночь, когда сборная Бразилии вернулась домой из Швеции после победы на мировом чемпионате по футболу. Это было настоящее национальное торжество. Люди запрудили улицы. Транспорт остановился. Пылали факелы, звучали песни. Восторженная толпа болельщиков пронесла победителей на руках через весь город.

Сейчас в футбольной жизни города царит затишье. Большинство команд улетело на гастроли в разные страны. Футбольные чемпионы демонстрируют свой высокий класс в США.

Служащие стадиона, строительные рабочие обступили нас со всех сторон. И по дружеским улыбкам и крепким рукопожатиям каждый из нас чувствует, что воротам холодной войны не устоять против мячей мира и дружбы.

НЕ ИЩИТЕ на карте города Карамая — его ни на одной нет.

Карамай — самый юный из молодых городов Синьцзян-Уйгурского автономного района, но в нем живет и трудится около 40 тысяч человек, людей разных национальностей — уйгуров, китайцев, казахов, русских.

Большая часть жителей Карамая — молодежь. Юноши и девушки, как наши комсомольцы, осваивающие целинные земли и работающие на новостройках, съехались сюда из разных провинций Китая.

Еще в 1953 году, вблизи хребта Чингисхана, на севере Джунгарии, была пустыня, и вот вырос город Карамай. Что привело в эти пустынные места людей? Черное золото… Нефть.

В Синьцзяне давно знали о наличии нефти в этом районе. Здесь нефть, подобно ключам, выходила из-под земли.

Много троп проложено к этим черным ключам верблюжьими караванами. Люди приходили к ним, чтобы запастись для светильников «карамаем» — «черным маслом», так они называли нефть.

Неизвестно, сколько бы эти маленькие черные фонтанчики, истощая подземные клады, продолжали фонтанировать, но приехали люди нового Китая. С помощью советских специалистов-нефтяников они на большой территории пустыни исследовали глубокие недра земли и нашли значительные запасы нефти.

В настоящее время этот район превращается в один из крупнейших нефтепромыслов Китайской Народной Республики. Здесь вырос город нефтяников — Карамай.

Наши машины свернули с главной автомагистрали около указателя с надписью: «Карамай, 14 километров».

Поднявшись на возвышенность, мы въехали в царство буровых вышек, действующих скважин, цилиндрических резервуаров — баков, которые наполняются черной кровью земли.

Нам навстречу неслись в тучах пыли рычащие десятитонные грузовики-нефтевозы. Пересекая Джунгарскую пустыню с севера на юг, они в своих емких цистернах вывозят из Карамая нефть на крекинг-завод в Душаньцзы. С постройкой железной дороги «Дружба», крекинг-завода в самом Карамае и нефтепровода до Душаньцзы отпадет необходимость такой транспортировки нефти.

На полпути к городу нефтяников дорога отошла от промысла к северо-западу и потянулась вдоль телефонных проводов, сливаясь с однотонной равниной, усыпанной темно-серой и буроватой галькой. В дрожащем мареве перегретого воздуха, затуманенного пылью, на фоне зубчатой гряды темнеющего хребта Чингисхана город Карамай открывался далеким, неясным.

Растягивая за собой длинные хвосты неоседающей пыли, мы приближались к городу. Скоро одноэтажный, приземистый Карамай был виден как на ладони. Наши машины подъехали к юго-восточной части Карамая, где под открытым небом на большой территории раскинулся склад.

Рядом строились корпуса завода но ремонту энергосилового оборудования нефтепромыслов и тепловая электростанция.