Дмитрий Зуев - Времена года

Помимо кислорода, гектар лиственного леса за лето испаряет 2500 тонн воды, а весь зеленый пояс для освежения жаркого воздуха будет испарять целое озеро. И это, как установлено, повышает на 5 процентов влажность лесного воздуха, образует облака, тучи, создает атмосферу плодородия в прикорневом слое воздуха. Вот какое необыкновенное богатство имеют москвичи!

Почетный, хозяйский долг москвичей — беречь зеленого друга, охранять его от легкомыслия браконьеров: цветоломов черемухи, порубщиков кольев и ветвей на туристские палатки, от бездумных разорителей птичьих гнезд и муравейников. Ни нужды, ни смысла, ни цели нет у того, кто от нечего делать разворошит купол кучи и, как ротозей, смотрит на «вавилонское столпотворение» великой суматохи муравьев. Другой разрушает купол, чтобы набрать муравьиных яиц для певчих птиц в клетках, для корма рыбам в аквариумах.

Помню, по лесным берегам речек все подряд развороченные трухлявые пни под куполами куч — это рыболовы-удильщики доставали муравьиные яйца. На беду нашего зеленого друга — дерева — муравьиные яйца лучшая насадка для ловли плотвы, уклеек, ельцов. Промышляют регулярно на муравьиный спирт, в бутылки набирают живых муравьев доморощенные знахари. А развороченный муравейник — это мина замедленного действия. В радиусе 250 метров от него, так и знай, лесной участок будет изуродован вредителями-листожорами, листовертками, шестиногими гусеницами шелкопрядов, пилильщиками и др. Шестиногий вредитель — коварно-грозный враг леса. Есть минеры-насекомые — их мины в коре, листве, лубе, древесине, в побегах, корнях, цветочных почках. Цифры энтомологов доказывают, что насекомые-вредители опаснее пожаров, чудовищно быстро размножаются на погибель зеленого друга. В центральных, подмосковных и даже северных районах лучший защитник лесных пород — муравей двух видов: красный (крупный) и желтый (мелкий). Острыми жвалами-челюстями они грызут вредных насекомых, муравьиной кислотой обрызгивают крупных гусениц и сбрасывают с дерева. За лето 30 килограммов личинок и яиц уничтожает на гектаре леса один муравей.

В одну минуту 100 насекомых притаскивают муравьи в одну кучу, а в день 20 тысяч. А за 5—6 месяцев активности подмосковных муравьев (пусть будет хоть 100 нехолодных дней) от 2 до 8 миллионов вредителей наберется в одно гнездо. Ученые уже, как пчел, разводят в пнях и кучах прирученных муравьев («улей» составляют 200 литров живых муравьев с патроном плодящих маток). Это биологический метод борьбы с вредителями.

Вот почему вредно лесу баловство зловредного досуга иного туриста, грибника, рыболова, самогонщика муравьиного спирта. Ведь это дереву вредит. И лесникам полагается следить и отучать браконьеров-муравьятников от вредительского разрушения куполов-куч. Это нетерпимо в зеленой зоне лесопарков Москвы, где смыкается разнообразная лесная флора.

Оберегайте лесные богатства, умножайте их! Любовь к природе учит и любви к Родине.

Последняя теплынь. Тешит глаз мозаика нарядной листвы, задумчивая просинь золотых дней первоосени. Яркими флагами полощутся в янтарно-прозрачном воздухе ветви деревьев, зовут на осеннюю ярмарку румяного листопада. Лесной фестиваль рассеивает грустные думы о минувших прелестях лета. На четыре часа уже стала длиннее субботняя ночь.

Чуть-чуть нежит остывающий луч низеющего солнца, слетают и желтыми заплатами прилипают к ногам листья. В тишине леса зажигаются бездымные костры берез. В желтые листья наряжаются деревья, а понизу разбросан клад медяков — красных рыжиков.

«…Я сидел и глядел кругом и слушал. Листья чуть шумели над моей головой; по одному их шуму можно было узнать, какое стояло время года. То был не веселый, смеющийся трепет весны, не мягкое шушуканье, не долгий говор лета, не робкое и холодное лепетанье поздней осени, а едва слышная дремотная болтовня…»

Так писал И. С. Тургенев, и кто напишет лучше!

Свежо сентябрьское утро. Солнце золотит седину в кудрях березоньки. Еще в густой листве шепотком, неуверенным свистом пытаются по летней привычке пробовать, голос птицы. Не заливисто поют, а вполголоса. Самый рассеянный — легкомысленный зяблик, у него память коротка; и в сентябре вдруг, забывшись, огорошит мелодическим серебром осеннюю тишину лесного молчания.

Сентябрь задумчив. Прощальный месяц разлуки с летом. Среди сухих свертков желтой листвы еще распускаются анютины глазки, и беспамятный шиповник снова зажигает пунцовые огоньки своих диких роз. Стрижеными газонами зеленеют низкие отавы гладких лугов, уставленных башнями стогов. А водяные растения и сейчас распускают бутоны. Словно вернувшись с дороги, присело на бережок и призадумалось лето: уходить иль погодить, повременить, подивить…

В задумчивом безмолвии леса любо патрулировать с корзинами грибникам, охотникам, сборщикам брусники или орехов.

Кругом умиленная дрема увядающей природы. Под ногами шелестит листва, а слух ловит дробную мелодию лесной капели в позднем напеве пеночки. Летит на прощание, веселит трогательная иллюзия лета в золотом сне задумчивого леса, в светлых широтах лазурных горизонтов.

Покинутым костром горят и под дождем не гаснут огни червонного листопада. Только ревнивая луна — царица ночи — тушит березовый пожар дня и как бы возвращает в ночной лес зеленое лето. Краски осени стушевываются во тьме ночи. Зеленой кажется пышная листва.

Пленительна прелесть золотой русской осени.

Воском желтеют спелые, в усах, золотые орехи подмосковного леса. Много кругом столицы урожайных орешников — звенигородские, бронницкие, лопасненские, луховицкие, волоколамские. Не перечесть их… Дозревают орехи в приметный «ореховый день» — 12 сентября. Самый страстный грибник и турист, да и охотник не пройдет мимо, не утерпит полакомиться сочно-вкусными орехами.

Городские и сельские сборщики орехов с интересом заглядываются на своих лесных конкурентов: налетают на кусты сойки, черные с крапинками кедровки, по веткам скачут попрыгуньи-белки. Потешно смотреть, как ищет зверек орехи, будто играет белка, лапкой стукнет по веткам и смотрит, какая дольше качается — там и гранка орехов. Поучитесь у белки. Смекалиста охотница, мудро запасает она на зиму ореховый и грибной провиант.