Дмитрий Зуев - Времена года

В лапнике елок и сосен вертко юлит и почти по-комариному тонко посвистывает зеленоватая оливка с ржаво-золотистой коронкой на хохолке.

Это королек, а на языке птицеловов — гвоздик. Ростом он чуть побольше крупного жука или стрекозы — сверчковой медведки.

Полезная птичка. Сама весит 10 граммов, а за лето съедает до 4 миллионов личинок. Неутомима она в поисках вредителей и зимой.

Это любимец птицеловов, быстро приручается. Основоположник русской фенологии профессор Д. Кайгородов писал: «Птички… так привязались ко мне, что летали за мной из комнаты в комнату, а любимым их местом отдохновения была моя голова, на которую они очень часто садились…»

Осенью корольки залетают на утес Гельголанд в Балтийском море и через Северное море в Англию. Зимуют в Подмосковье.

Королек поет у нас и в морозы.

А вот другая прелестная пташка ютится в илистых кочковатых болотах. Она также доживает у нас допоздна. Это гаршнеп.

До чего же стойко переносят холода эти наши самые маленькие птички!

…Листопад. Ни цветка, ни звука! Идешь с собакой по безмолвному болоту. И как обрадует тебя одинокая реплика черного дрозда в темно-синем небе. «Ги-гик!» — призывно-бодрым кличем нарушит он немую тишину безголосого дня. «Так-так», — прокудахчет утвердительно дрозд-рябинник. А под ногами ил и кое-где вода с фиолетовым отливом. Точно такого же цвета лежит притулившийся за кочкой гаршнеп. У этой птички две узенькие фиолетовые косички по бокам и на спинке. Гаршнепа орнитологи называют кулик — «волосник».

Непостижимо, как это гаршнеп ухитряется не запачкать в жидком иле своего яркого наряда. Птичка хорошо маскируется. Собака встала на стойке, дичь рядом, а где — не видишь. Скомандуешь: «Вперед!» Собака шагнет… И гаршнеп взлетает. Ныряет он в воздухе, как листок, подбрасываемый порывами ветра.

Трудно стрелять по гаршнепу. Ветер точно лоскутик бросает легкую птичку. Цель мала и подвижна. Только опытный снайпер попадет в нее без промаха.

Лучший момент для выстрела — когда гаршнеп встанет на крыло, борясь с ветром.

Трясинистые болота с осокой, топкие берега рек и озер охотники называют ржавцами. В этих местах осенью и находят высыпки гаршнепов.

В позднюю безморозную осень гаршнеп отлетает на юг. Но любители охоты с подружейными собаками, покончив с дупелями, бекасами и вальдшнепами, бродят по болотам до конца октября. В финале сезона приятно найти гаршнепов и потешиться на прощание последней охотой по красной дичи.

«Не день, а час охоты тешит».

А потом антракт — до будущей осени.

Серой пеленой затянуто небо. Гуси и журавли через моря и горы летят в даль тропического юга. Вековечные маяки перелетных птиц — египетские пирамиды укажут им финиш у берегов древнего Нила.

А уткам с водой еще неохота расставаться. Семена водорослей опустились на дно. Этого утиного корма хватило бы до весны, и только лед угоняет водоплавающих птиц.

По календарю орнитологов, октябрь — месяц прощания перелетных птиц с северной природой. Слышный летом за километр, незвонок сейчас на пролете голос певчего дрозда: глухо звучит его одинокий свист «сцып… сцып…»

А рядом крикун дрозд-рябинник кудахчет: «Так-так!» Словно поддакивает своим соседям — пернатым летчикам: «Так, мол, держать».

Впрочем, когда много корма, рябинник нередко остается зимовать. И даже в сугробах морозной зимы, помню, привелось мне наблюдать в январе стаю дроздов в рябиннике Завидовского охотничьего хозяйства.

Но всех громче будит тишину лесного безмолвия черный дрозд. Как будто призыв «прибавить лёту», далеко разносится его клич: «Ги-гик… ги-гик». Красива эта птица. По цвету пера — в миниатюре черный косач. Гнездится она только в подлеске, особенно любит орешники и ольшаники. Становится редкостью в Подмосковье черный дрозд. Надо бы школьникам Москвы и Подмосковья взять шефство над исчезающим видом семейства дроздов.

…Неярко занимается кроткая заря. Пора в дорогу. И вот утренний воздух уже полон коротко-отрывистыми репликами, птичьими свистами, окриками. Стайками и в одиночку перелетают разные птички. И так без компаса и пеленга, без верстовых столбов по воздушной дороге звезд добираются пичужки до теплых мест.

Еще густа листва. В разрывы низко бегущих облаков с утра проглядывает бездонная глубина синевы. Октябрь уж на дворе, а все еще веселит глаз зеленеющий пейзаж Подмосковья. На припеке порой и пригревает солнышко, но сделаешь шаг в тень — сразу обвеет холодком.

Трава еще зелена, а уже по-осеннему порывистый ветер полощется в мятущихся ветвях. Раскачиваются верхушки тополей, ясеней и лип. Деревья словно силятся подняться на воздух и лететь за перелетными стаями журавлей и грачей.

По аллеям парков и садов, на лесных тропинках и просеках лежит шуршащая разноцветная листва. Тайфун листопада.

А ласточки не унывают, вереницами собираются на тростниках, готовятся лететь на юг.

Тихая, теплая пора в октябре. Ясно высокое небо. Нежно-голубыми просветами улыбается лазурь сквозь пену легких, светлых облаков. Дивно мягок ясный воздух. По утрам еще ярче после снега и дождя зазеленели газоны бульваров. Трава оживает, поднимается в рост. Новые бутоны распустили на клумбах флоксы, душистый табак, львиный зев. Неувядаемо цветут анютины глазки. Этой низкой травке — трехцветам-виолам всегда весна.

Еще зеленеет бисер ряски. Тихие воды не оживлены пока ни утиным, ни гусиным пролетом. И рыбы сплылись в стаи и опускаются зимовать на дно омутов.

Вянут выгоревшие на солнце косогоры. Только низменные отлогие берега все еще зелены. Шевелятся шелковистые отавы на лугах. Качаются раскидистые лиловатые метелки, однобокие колосья манника. «Птичью крупу» метельчатого манника любят клевать утки.

Сырые зерновки манника сладки на вкус. Это зеленая каша туристов, охотников, рыбаков. Заночевал на берегу — разведи костер, вари сладкую кашу из манника. Особенно много его на Московском море. Из манника приготовляются также диетические супы для больных. Питательны и приятны на вкус.