Дмитрий Зуев - Времена года

Весна сада начинается осенью. В зароде почек дается биологический старт весне. В почве зарождаются, прорастают побеги, ростки, на ветках набухают почки. Это подземная весна. И вместо павшего листа на дереве тоже с осени народилась почка — залог листа, цвета, плода. Садоводу ясно: чего нет в ноябре, того не будет и весной.

…Пороши перемежаются чернотропом — это первый дебют зимы. Она сперва робко репетирует свою роль, нерешительно примеряется… Снег приземляется, но ему не лежится на сырой земле. Пестрит серое поле, как перо сороки. Фенологи называют это «зебровый ландшафт». К последней пятидневке ноября на белых крыльях метели водворяется прочно снежная зима. И лопата в руках садовода получает новое применение: первым делом окучиваются стволы яблонь и ягодных кустов. А клубничные гряды заваливаются доверху сугробом. А снег все идет и идет, садовод рад пороше так же, как и следопыт-охотник. Недаром в народе говорят: «Снег на поля, что зерно в закрома».

Первый снег за сорок дней до зимы, — говорят народные приметы. Это значит, до льда, до замерзания земли, до саней.

…Лес поблек. Редеют, обнажаются вершины. Листопад на исходе. Только в подсаде — подлеске великолепно уцелела от ветров цветисто-вянущая листва кустов и трав.

Поздняя осень, «…мглой волнистою покрыты небеса». И днем серые сумерки ненастья, хвойные потемки леса. И всех ярче бросается в глаза нежная акварель подлеска. Горит «неопалимая купина» поредевшей листвы. По-особенному пламенеет на одних и тех же ветках нежно-розовая, палевая, лилово-фиолетовая листва — чисто жар-куст!

Неповторим поздней осенью красавец-бересклет. Это известный дикий каучуконос. Он поет и плачет слезами ценного сока. «Слезы дерева» — означает на малайском языке «каа-учу». В коре его 86 процентов чистой гуттаперчи, в семенах — масло, жир. Из крепкой древесины бересклета хороши токарные поделки, особенно клавиши для рояля, шомполы ружей. Листья пестрые, трехцветные, а на ветках вдобавок свисают необыкновенные сережки — красно-оранжевые, с черным зрачком. Причудливы эти ягоды: словно смотрит на тебя из куста птичий глаз. Ведь недаром в народе их называют «сорочьи очки»! Сережки-кулоны. Плоды, а краше цветов.

Любимое лакомство птиц — эти «сорочьи очки» бересклета. Особенно охотно их клюют рябчики. Они завсегдатаи в кустах бересклетов. Отсюда до глубокого снега льются их свирели. В марте и в чернотроп ноября рябчики свистят тонко, как в соломинку.

В осеннюю пору, бывало, так и тянет навестить любимый лесной уголок — кусты бересклета в радужной листве, в оранжевых кулонах сережек с черным глазком. Третий этаж леса — верхний ярус вершин прозрачно обнажен, редкие уцелели листочки. А понизу, в подсаде, сохранилась красота подлеска; по 700—1000 кустов бересклета на 1 гектар. Москвичу — питомник для сада.

Живая изгородь бересклета будет хороша и для сада. Осенью и зимой эта естественная птичья кормушка будет привлекать сюда полезных саду птиц-зимников. Обычно остаются они на гнезда и весной.

Легка и выгодна пересадка кустов бересклета, сподручна пионерам и школьникам. Саженец можно и в рюкзаке привезти. Не надо копать ям — втыкай ветку в землю, и без корней примется, а с корнями и подавно.

В саду бересклет хорошо множится отростками, семенами, корнями и отпрысками, в культуре — черенками и семенами. И как ни у одного дерева, укореняются срезы, принимаются расти.

Когда в предзимье поредеет облетевший сад, еще ярче краса бересклетов. Прощальная улыбка листопада!

Стылая пора — ноябрь. Фенологическая треть поздней осени — от чернотропа до первой пороши, от листопада до ледостава. Сегодня — земля, завтра — снег. Сегодня — вода, завтра — молодой ледок, по-народному, «синчик». Скоротечная пора, канун рекостава.

…С краю у берега лед — это уже паспорт зимы. И на просторе стрежня тихо струится течение засыпающей реки. Это полынья среди льда, оазис живой воды осени, ясные глаза реки. Все утки тут на полынье — последнее убежище перелетным водоплавающим птицам. Посмотрит охотник и скажет: «Утка шереху хватила, льдишки, сала».

Прихватил мороз, плывет шуга, сало, шерех. Истекают часы живой воды. Последние дни быстротечной реки. Она изнемогает от натиска холода.

Мороз не сразу леденит всю реку целиком. Земля теперь холоднее реки, сперва цепенеет вода у берегов. И эти закрайки-забереги тянутся к середине, будто Дед-Мороз наводит хрустальные мостки через реку. Но на стрежне еще рябит зыбь живой воды.

Слепнет река, стынет. Меркнут ее синие глаза, закрываются стеклом льда.

Холод насекает иглистые стрелки, как паутина, разбежались они на воде. Молодой ледок колется, звенит и блестит, как хрусталь.

И так по перволедью день и ночь невидимкой Дед-Мороз с рекой играет. Ударяет, будто по серебряным клавишам. Ветреная волна со стеклянным дребезгом разбивает зазубренные кромки закрайков-заберегов. Это последний и решительный натиск зимы, ее спор с осенью на водной меже.

Стынут пока только края ледяных заберегов. Раз в год любители-художники, охотники с камерой могут уловить оригинальный подмосковный пейзаж, совсем такой же, как на известной картине В. Н. Мешкова «Стынет…». Вода на ледовом рубеже зимы. Это значит, что вода в реке бродит, как молодое вино в бочке, перемешиваются верхние и нижние воды. В науке это называется осенней циркуляцией.

Плотна, темна и, как ртуть, тяжела охладевающая ноябрьская вода. Летом холоднее была донная, а теперь верхняя, и вот сверху вниз, снизу вверх струится она, а поверху плывет сало, — кажется, ворочается живая река в берегах.

Охлаждение доходит до зимнего предела +4 градуса и холоднее уже не будет в любой мороз.

Никакие морозы не страшны зимующим на дне сонным рыбам и водяным растениям. Негреющий свет зимнего солнца вовсе не нужен в оцепенелой темноте дремучего царства рыб подо льдом.

Побеги, почки, семена растений и водоросли, как и рыбы, уходят от натиска холодов в подледную тьму. Оттуда поднимутся весной, всплывут на поверхность и откроют бал весенней красы белые кувшинки и желтые кубышки.

Медленно стынет река, на дне ни ветра, ни мороза. У рыбы сон без еды и движения — великий зимний пост. На Волге рыбные ямы под охраной законов. Рыба штабелями, как на складе, лежит на дне зимовальных ям, сонная, вялая, чуть шевелятся плавники. Хищники — щука, судак, налим не спят и зимой. А на Урале, в Белоруссии, на Средней Волге и севере издавна ведется промысловый подледный лов.