Дмитрий Зуев - Времена года

Нерешительно подступала запоздавшая зима. Три месяца примерялась, приземлялась, вперемешку с дождями шел мелкий снежок-нележок. Налетными волнами чередовались сухоморозные натиски ясных антициклонов и влажные повеи пасмурных циклонов, будто Арктика и Атлантика с переменным успехом разыгрывали на космической доске воздушных течений шахматный матч времен года. Тепло вызывало оригинальные оказии: позднее оживление клева рыб по перволедью, как в ноябре, и задержки перелетных птиц — чаек и скворцов — на подмосковной зимовке.

Удивительным постоянством необыкновенной оттепели отличались ноябрь и половина декабря, словно смягчением климата природа оберегала от охлаждения земляное тепло полей и садов. Только на третьей неделе декабря дохнул севером скандинавский антициклон, и круто похолодал воздух, на 12 градусов ниже, морознее средней нормы за 70 лет. Суровая погода оправдала народные приметы — «хвали зиму после Миколы». Так и вышло. Как полагается, первый крепкий «никольский» мороз, 18 декабря, остудил воздух до 20 градусов.

В отличие от предыдущих зим в 1963 году в свой приметные сроки возлютовали и без передышки сплошь студили две январские декады неослабные морозы-трескуны. Скрипучий разговор заводил сухой снег, и только под конец месяца смягчился воздух, не состоялись приметные «афанасьевские» морозы «дня-ломоноса» — 31 января.

Есть своя прелесть в сказочной красоте морозного леса. Зимние радости манят лыжников-школьников на каникулах, рыболовов на льду, охотников по пороше за волками, лисами, белками.

Тихо и морозно. Ушла последняя ночь полнолуния. Ясное утреннее небо, кажется, поднялось еще выше. Нежно-розовые полосы зари раздвигают горизонт, разгоняют прозрачно-легкие волокнистые облака. Просеки подмосковного леса светлеют, и вдруг высокие стволы и жемчужные шапки сосен воспламеняются алыми бликами. Сквозь колоннаду деревьев просвечивает восход солнца. Ни туч, ни облачка. Только кружатся в воздухе искры-кристаллы. В замедленном полете лениво падают шестигранные звездочки. Удивительно правильной формы иглистые, чистые кристаллики. Пышно лепятся и не давят одна другую сухие пушинки. Алмазными искрами блестят снежинки на вздутой пелене пухлого сугроба.

И так весь день сыплется и сыплется звездная пороша. По-народному — «лють летит…»

В сонной дреме безветрия, не шелохнувшись, стоят отягченные ели и сосны. Лишь в хвойных вершинах изредка слышатся звонкие голоса клестов. На свежий снег падают сбитые ими еловые шишки. Пожива для белок!

А на березах и ольхах без умолку щебечут по утрам бойкие чечетки. Красногрудки хватко цепляются лапками за тонкие ветви, трепещут крылышками, ловчатся клевать почки и усеивают снег березовыми семенами. Часами хозяйничают они в городских парках и у зимних дач, доверчиво подпускают людей под самое дерево. Любуйся, только не мешай клевать.

За компанию с чечетками в ольховниках Подмосковья зимуют чижи и тетерева. Недалек путь на лыжах до этого вольного птичьего зоопарка.

А вот безлистая, но густая вершина в серьгах. Это ясень, и на нем снегирь. Он один кормится семенами ясеня. Монополия!

Нередко на рябинах зимуют дрозды. Северные гости — свиристели клюют ягоды целиком, а снегири — только косточки. Увидишь на снегу мякоть и кожицу рябины — знай: здесь кормились снегири.

Отошли поздние оттепели. Запели скрипки мороза. Захрустел под ногами снег, подернутый ледяной коркой.

Снежное безмолвие… Ни взлета, ни шума. Цокает лишь бойкий красноперый клест-древолаз на зелени еловой ветки.

Величаво возвышается на холмах старый бор. Пышнее и ярче, чем летом, кажется бархатная зелень. Как она ласкает глаз среди монотонной, однообразной белизны снегов! Чист и строг четкий рисунок устремленных ввысь пирамидальных елей.

А понизу зелеными шарами стелются карликовые кругляки можжевеловых кустов. В этих подлесках охотники всегда находят следы пиров. Зеленые и черные шишечки ягод можжевельника — любимая пища тетеревов, рябчиков, глухарей, свиристелей, щуров, дроздов. Даже лосей и лисиц привлекает можжевельник в голодное глухозимье.

…Охотники идут под старыми елями. Лайка, махая хвостом, кружится вокруг дерева. А следов никаких. На высоте 20 метров виднеется беличье гнездо. Зверек прошел поверху. Собака волнуется, лает…

В гнезде что-то зашевелилось. Раздался выстрел. Из гнезда с визгом метнулось что-то темное: куница! Зверек срывается с дерева и падает. Собака придавила ее лапой к снегу.

Визжит и лайка: куница прокусила ей губу. Подбежал охотник, наступил на куницу, а та старается схватить его за ногу. У нее только прострелено ухо. Охотники связывают подранка, кладут в рюкзак и возвращаются на Петушковскую зообазу киностудии научно-популярных фильмов. Будет на экране длиннохвостая пушистая актриса!

Хороших порош не было весь декабрь. Бесснежье затрудняло окладные облавы. Бесследно разгуливали волки. В январе выпал большой снег. Из лесных районов приходили тревожные вести. Непуганые хищники осмелели и, оказывается, сами скопом устраивали гонные облавы на других зверей.

Охотники вышли по пороше в угодья Талдомского охотничьего хозяйства, неся за плечами красные флажки для оклада волков. В лесу они увидели отпечатки круглых лап — в миниатюре как бы следы тигра… Смекнули охотники: это большие лесные кошки. Рыси прошли по пороше. Сосчитали кругляки: три зверя. Четвертый, как видно, отбился. С осени этот рысий выводок бродил вчетвером.

Разошлись охотники, «обрезали» круг. Выхода нет. И давай затягивать флажками. Живо обнесли красным частоколом окружность на 2 километра. Оклад готов. Один стал на номере, другой пошел загонять с тыла. С первого крика три зверя опрометью бросились бежать. Охотник ждал на номере и не дождался. Звери не показались. Что же случилось? Оказывается, рыси безбоязненно перемахнули с ходу через флажки и… ушли.

Рысь — не волк, не страшится флажков. Ее надо умело направить обратно на свой след. Это и есть знаменитый способ псковского нагона.

На рассвете охотники опять направились в приметное звериное место. Перехватили старые следы и в изумлении «прочли» повесть о разыгравшейся лесной драме.