Жак-Ив Кусто - Жизнь на краю земли

Ламинарии, один из видов бурых водорослей, имеют широкие „листья со спорами“, которые поддерживаются на плаву заполненными газом камерами пневматофорами.

На дне пролива Месье, в глубинах темных вод, аквалангисты „Калипсо“ обнаруживают живые организмы, о существовании которых здесь они и не подозревали; на фотографии — актиния и губки.

Альбер Фалько поймал крупного представителя отряда ракообразных — это близкий родственник королевских крабов, обитающих в Тихом океане в северном полушарии.

Ведем наше блюдце сквозь ряды хека, чешуя рыбы сверкает всеми цветами радуги в лучах наших мощных светильников. На глубине 280 м делаем открытие — находим в этой мрачной пучине еще неизвестную ученым рыбу, типа „крысиный хвост“, с коричневыми и желтыми полосами на теле. Она роется в песчаном дне, видимо, в поисках живности. Но наши прожекторы пугают ее, и она прячется во тьму.

Поднимаемся в черной, как тушь, воде. И опять мне кажется, что мы путешествуем в космосе. Встречаем несколько НЛО — то есть медуз; эти морские корабли способны только бесконечно дрейфовать по воле течений, без цели, без отдыха, до самой смерти…

Медузы, так же как кораллы и актинии, относятся к обширному типу* кишечнополостных*. На определенной стадии своего развития медузы ведут неподвижный образ жизни. Впрочем, эта стадия непродолжительна, и всю остальную часть жизни они проводят в странствиях. У каждой взрослой медузы есть половые органы (медузы двуполы). Оплодотворение происходит в морской воде. Из яйца вылупляется личинка, которая прикрепляется к субстрату и, не меняясь в размерах, постепенно становится похожей на актинию с редкими щупальцами. Этот неподвижный полип вскоре начинает почковаться (это и есть так называемое бесполое размножение*), то есть производить маленьких медуз, которые отделяются от полипа и превращаются в самостоятельных подвижных особей. Вырастая, медузы достигают стадии половой зрелости — и цикл завершается…

Когда, закончив погружение, мы вновь ступаем на палубу „Калипсо“, в вышине пролетает стая диких гусей, словно приветствуя нас. Этих великолепных перелетных птиц с оперением цвета ржавчины, называют здесь или caiquens colorados, или „дрофами“ [35] Это Магелланов гусь, которого неправильно назвали «дрофой». Дрофы — особое семейство отряда журавлеобразных, в Америке они не водятся. — Прим. ред. (научное название — Chloephaga poliocephala). В Патагонии мы встречали птиц близкого вида, только с пепельным оперением. Совсем недалеко отсюда гнездятся птицы еще одного близкого вида, но оседлые; у самца оперение чисто белое, а у самки — черное, с белыми полосами. Эти птицы питаются мелкими ракообразными, червями и водорослями.

Вечером возвращаемся в Ушуая. Завтра, около одиннадцати, как только погрузим ныряющее блюдце на „Байя Агирре“, мы снимаемся с якоря. И в путь, к Антарктике!»

«7 декабря. 11.00. Катер аргентинского морского флота сопровождает „Калипсо“ до острова Эклерер, где его сменяет другой быстроходный катер, уже принадлежащий Чили; на палубу поднимается местный лоцман, чтобы провести нас к выходу из пролива Бигл.

Мадам Кусто, доктор Франсуа и я следим за погружением блюдца, на борту которого находится Филипп.

16.00. Чрезвычайное происшествие. Когда до меня донеслись крики: „Пожар!“, я был на носу „Калипсо“. Мчусь на корму и действительно вижу, что у самого машинного отделения загорелось несколько ящиков с нашим оборудованием. Выбрасываю один ящик за борт. На помощь спешит дежурный по камбузу с тазом воды для мытья посуды. Заливаем водой второй горящий ящик. Инженер-механик Жан-Мари Франс кидает в море третий ящик. В эту минуту прибегают с огнетушителями еще несколько наших товарищей. Пожар потушен, но задним числом мы начинаем дрожать от страха: огонь занялся у самой топливной цистерны… На радиорубке обгорело несколько квадратных метров краски, кое-где пострадала краска и на внутренней обшивке.

Вот так нелепо могло оборваться наше путешествие… Но наступают сумерки, и мы, целые и невредимые, выходим из архипелага Огненная Земля. Чилийский лоцман возвращается на своем быстроходном катере на берег. Обходим остров Пиктон, где когда-то жили миссионеры, намеревавшиеся проповедовать евангелие индейцам яганам. Курс — юг, идем к полюсу!»

«Мы смотрим, как постепенно уменьшается в море силуэт „Калипсо“, уходящей в Антарктику, — рассказывает Бернар Дельмот, — и не можем отделаться от какого-то странного чувства опустошенности… Мы находимся, если хотите, в положении новорожденного, у которого только что перерезали пуповину. Мы потеряли нашу „мать“ — огромное чрево из металла и дерева, уютное и теплое, оно так надежно защищает нас, когда мы идем в открытом океане, дает нам кров и пищу…»

Наши товарищи уже далеко. На архипелаге Огненная Земля нас осталось всего пятеро: Мишель Делуар, Ив Омер, Франсуа Карре, Жак Делькутер и я — нам предстоит отыскать здесь последних представителей народа каноэ. Наш отряд дополняет доктор Кристос Клэр-Васили-адис, лингвист, специалист по местным наречиям. [36] После военного путча в Чили доктор Клэр-Василиадис эмигрирует в Париж, где в настоящее время преподает под именем доктора Кристоса Клэра.

«(Дата не указана.) Решено, что базой нашей экспедиции будет Пуэрто-Эден [37] Eden (исп., франц.) — Эдем, рай. — Прим. перев. на восточном побережье острова Веллингтон, который отделяется от материка проливом Месье. Но какое нас постигло разочарование, когда мы туда прибыли! Само название населенного пункта звучит, как насмешка: что может меньше походить на рай, чем это затерянное поселение, где доживают свой век нищие рыбаки и где за неимением приключений плачевным образом застряло несколько их искателей?

И так, Пуэрто-Эден отнюдь не рай, но, входя в расположенный в его окрестностях лагерь индейцев, попадаешь в первый круг ада. Чилийское правительство собрало здесь последних алакалуфов, или кауашкаров. Они живут в некоем подобии бидонвиля в лачугах из шатких досок и кусков толя, рядом с небольшим метеорологическим военным постом, где четверо солдат томятся в ожидании, когда прибудет смена. [38] Строя наши планы, мы хотели встретиться не только с кауашкарами, но и с другими «огнеземельцами». Нас, в частности, очень привлекали дна. Мы были зачарованы тем, что прочитали об их культуре и обычаях. Увы! Прибыв в Ушуая, мы узнали, что последняя представительница народа она, старая 80-летняя женщина, находится при смерти…