Фред Меркс - В поисках «голубой земли»

В 1892–1893 годах завербованные банды при поддержке британских колониальных войск захватили богатую территорию, принадлежавшую племенам матабеле и машона и расположенную в бассейне реки Замбези. Но там золотые россыпи оказались не такими богатыми, как представлял себе Сесиль Родс. Зато здесь был неисчерпаемый источник рабочей силы.

В 1896 году началось восстание местного населения против колонизаторов, в подавлении которого особой жестокостью отличился управляющий «Бритиш Саут Африка компани» некий доктор Джемсон.

Но восстание продолжало разгораться, и колонизаторы, сплотившиеся вокруг Родса, изобрели утонченные, «экономические» методы для достижения своих политических целей. Племенных вождей подкупали подарками, деньгами; им давали всевозможные привилегии. Предполагалось, что они, в свою очередь, будут поддерживать «спокойствие и порядок», поставлять рабочую силу «Бритиш Саут Африка компани» и даже собирать налоги для Британской империи.

Одним из эпизодов антибурской кампании была упоминавшаяся уже ночная перестрелка в Йоханнесбурге. Эта операция была предпринята в период особо острой борьбы за империалистический раздел Африканского континента.

Бурские республики Трансвааль и Оранжевая уже давно стояли на пути осуществления экспансионистских планов крупнейшей тогда империалистической державы — Великобритании. Дерзкий вооруженный удар должен был разрешить эту «проблему». Сесиль Родс не только разработал план операции, но и вооружил боевые отряды. Их возглавил упоминавшийся выше доктор Джемсон. Но после схватки, длившейся всего один день, бурам удалось окружить отряды и взять их в плен. Таким образом, «рейд Джемсона» провалился.

В борьбе за алмазы и золото европейские колониальные державы исходили, разумеется, из своих собственных интересов, нисколько не заботясь о судьбах истинных хозяев этих богатств — африканцев. Борьба за обладание этим сырьем была тесно связана с обострением противоречий между империалистическими государствами, и в первую очередь между Великобританией и Германией.

1 февраля 1895 года британский посол в Берлине Эдвард Малер посетил статс-секретаря по иностранным делам Адольфа Германа Маршалла фон Биберштайна и заявил ему, что для Англии Трансвааль является ключевым районом, который имеет не меньшее значение, чем Египет. Статс-секретарь ответил ему, что Германия не примирится с экспансионистскими планами Великобритании.

Предупреждение, сделанное по дипломатическим каналам, немецкий империализм подкрепил и военными маневрами. Через несколько дней после визита Малера к Биберштайну в залив Делагоа, принадлежавший португальской колонии Мозамбик, вошли два германских военных корабля.

Благодаря договору с Португалией Германия установила оживленную торговлю с бурскими республиками через порт Лоренсу-Маркиш в заливе Делагоа, который был связан железнодорожной линией с Преторией. Эта железнодорожная линия имела большое значение для развития алмазо- и золотодобывающей промышленности. Техническое оборудование изготовлялось в Кёльне предприятием «Дейтер-Вагонфабрик» и бохумским объединением «Гусштальпродукцион»; судоходная компания «Вермен» обеспечивала транспортировку его из Германии в Африку.

Росли и капиталовложения немецких монополий и банков в Африке. В 1895 году только в экономику Трансвааля было инвестировано около 500 миллионов марок. Особую активность проявляли «Дойче банк», АЕГ, «Сименс». Немецкий капитал, естественно, устремился в алмазо- и золотодобывающую промышленность — ту сферу, где до сих пор господствовал британский монополистический капитал.

Демонстрация военной мощи, без сомнения, была направлена на достижение целей, которые ставил перед собой германский империализм в Южной Африке. Это недвусмысленно дал понять статс-секретарь Биберштайн в одном из своих заявлений: «Мы послали свои военные корабли в залив Делагоа, чтобы продемонстрировать нашу непреклонную решимость защищать интересы Германии». Неприкрытые великодержавные претензии кайзеровской Германии нашли также отражение в шовинистической кампании, которая была развязана Пангерманским союзом.

Противоречия между германским и британским империализмом еще больше обострились по вопросу о Трансваале. Пангерманское объединение пропагандировало идею создания в Южной Африке великой германской колониальной империи, которая простиралась бы от Индийского до Атлантического океана.

На рубеже 1895 и 1896 годов в условиях этой националистической эйфории в штаб-квартире немецкой дипломатии на Вильгельмштрассе было получено сообщение о «рейде Джемсона».

Совещание представителей внешнеполитического и военно-морского ведомств, срочно созванное утром 3 января 1896 года, происходило под председательством кайзера Вильгельма II. Он, как обычно, когда дело касалось его дяди Эдуарда VII, царствовавшего на Британских островах, и его подданных, был весьма взволнован. Кайзер потребовал провозгласить протекторат над Трансваалем, привести военно-морской флот в состояние боевой готовности и послать войска в Трансвааль. На умоляющую реплику одного из присутствовавших: «Это же означает войну с Англией!» — кайзер категорически ответил: «Да, но только на суше».

Даже советники своенравного и честолюбивого Вильгельма сочли его планы вызывающими, поэтому их хранили в тайне, и они стали известны всему миру лишь после того, как много лет спустя были опубликованы секретные архивы.

Итак, авантюра колонизатора-разбойника Родса потерпела провал. Пленение банд Джемсона означало его поражение.

Зато германские шовинисты торжествовали. Больше всех ликовал Вильгельм II. В своей пресловутой депеше президенту бурской республики Трансвааль Полю Крюгеру он поздравлял его по случаю того, что «бурам удалось без помощи дружественных государств сохранить свою независимость».

Германский кайзер вновь продемонстрировал свое дипломатическое лицемерие, ибо именно такой характер носила его депеша Крюгеру. В германском рейхстаге только Август Бебель критиковал ее, расценивая как «вызов Англии». Он называл политику, проводимую Вильгельмом, безответственной и провокационной. «Нельзя быть уверенным, — говорил Бебель, — что однажды утром мы не окажемся перед лицом катастрофы, перед лицом войны».

Германский империализм хладнокровно использовал сложившуюся ситуацию, форсируя строительство военно-морского флота, что, в свою очередь, должно было обострить соперничество с британским империализмом.

28 марта 1898 года рейхстаг одобрил первый закон о морском флоте, несмотря на то что социал-демократы голосовали против. Закон предусматривал существенное увеличение флота в течение шести лет.