Дэвид Аттенборо - Путешествия натуралиста. Приключения с дикими животными

«Но тут никогда наверняка не знаешь, — предостерег нас Билл. — Дожди могут начаться хоть завтра. А если начнутся, мы всегда можем отправить вас амфибией по одному. За бешеные деньги».

Ночь мы провели в полуразрушенной хижине на взлетной полосе в Имбаимадаи. Наутро Билл посоветовал как можно скорее отправиться к верховьям Мазаруни, а оттуда идти на Каровриенг, один из самых мелких притоков главной реки, который течет по малонаселенной и почти неизученной местности. «Что там можно увидеть?» — спросили мы.

«Знаете, — сказал Билл, — в этих местах людей нет, поэтому должно быть немало дикой живности. Год или два назад я обнаружил там очень славный водопад, а еще непонятные картинки, которые индейцы оставили на скалах. Эти рисунки мало кто видел, и никто о них толком не знает. Думаю, вам стоит на это взглянуть».

Билл ожидал еще несколько самолетов с припасами, хотя самое насущное уже прибыло. Однако самолет, который должен был прилететь первым, задерживался на несколько дней, поэтому на следующее утро наш хозяин решил, что они вместе с Дафной вполне могут нас сопровождать в первый день странствий. Итак, мы впятером забрались в огромное, больше 10 метров длиной, каноэ с мощным мотором, которое Билл обычно брал для путешествий по окрестностям. С нами отправилась компания из шести мальчиков-индейцев.

День выдался великолепный. Мы впервые так близко увидели сельву, плыли в солнечном свете вдоль каньона, под нами мирно текла прозрачная, коричневая река, а по обе стороны зеленой стеной возвышался тропический лес. Кроны величественных амарантовых деревьев, нектандров и деревьев мора, до 15 метров в высоту, оплетали цепкие ползучие стебли и лианы; за плотной завесой из них был почти не виден лес. Ближе к земле невысокие кусты жадно тянулись к солнечному свету, которого им так не хватало в сумрачных тропиках. Однако сплошная стена вокруг нас не была монотонно зеленой: то там, то здесь буйную растительность яркими полосками прореживали мелкие гроздья золотисто-красных свежих побегов, какие появляются перед сезоном дождей.

Через два часа мы вышли к перекатам. Река ударялась о груды камней, ее темная янтарная вода бурлила и пенилась. Мы выгрузили самую хрупкую аппаратуру — камеру, звукозаписывающие устройства, — оттащили ее к верху порогов и вернулись, чтобы помочь индейцам, которые волокли по камням наше увесистое каноэ. Это было трудное, утомительное занятие, но мы то и дело подтрунивали друг над другом и едва не упали от хохота, когда один из нас не удержался на камнях и провалился по грудь в неожиданно глубокую щель между валунами. В конце концов мы вытащили каноэ наверх, в ровную, темную заводь, и поплыли дальше.

Где-то час спустя Билл попросил нас прислушаться: сквозь рев моторов доносился отдаленный рокот.

Перетаскивая каноэ на перекатах

«Мой водопад», — объяснил он.

Минут через пятнадцать мы вышли к изгибу реки. Сейчас шум воды был слышен особенно отчетливо; по словам Билла, водопад находился совсем рядом с излучиной. Дальше нам предстояло идти вверх, но для этого надо было волоком тащить каноэ вокруг водопада, поэтому мы решили устроить стоянку на берегу, а утром двинуться дальше. Билл и Дафна, к сожалению, остаться не могли: им надо было вернуться в Имбаимадаи, чтобы разобраться с последним грузом припасов, привезенных на самолете.

До того как они отправились в путь и пока индейцы расчищали место, Билл и Дафна проводили нас к водопаду. В Гайане такие водопады — не редкость. Всего в нескольких километрах к югу от нашей стоянки находится знаменитый водопад Кайетур высотой в 226 метров. Найденный Биллом водный каскад по местным меркам водопадом не считался — жалкие 30 метров в высоту, но, когда мы обогнули излучину, перед нами открылось завораживающе прекрасное зрелище. Огромные завитки пены с грохотом неслись по крутым уступам и стремительно падали в широкую, со всех сторон открытую затоку. Мы искупались, полазали по валунам, громоздившимся в самом низу водопада, забрались в темную пещеру, из которой выпархивали стрижи.

Джек Лестер у водопада Майпури

Бил окрестил водопад Майпури — так местные жители называют тапиров; следы этого зверя Билл видел на берегу реки в тот день, когда сделал свое открытие. К сожалению, долго любоваться падающей водой мы не могли: чтобы добраться до Имбаимадаи засветло, наши друзья должны были как можно скорее отправиться в обратный путь, поэтому пришлось вернуться к нашим индейцам и каноэ.

Мы попрощались, Билл и Дафна вместе с двумя индейцами отправились вниз по реке, но прежде пообещали, что через два дня индейцы вернутся за нами в том же каноэ.

Четверо аборигенов остались, чтобы помогать нам тащить аппаратуру, когда мы отправимся в тропики. Все они были из племени акавайо, но за время работы у Билла европеизировались, поэтому носили шорты, а также рубашки хаки и говорили на «местном английском», на котором в те годы общались все жители тогдашней Гайаны: индейцы, латиноамериканцы африканского происхождения, выходцы из Ост-Индии, а также европейцы. Внешне он напоминал примитивный английский, но у этого наречия, равно как и у других национальных разновидностей пиджина, были свои правила, нормы произношения, лексика, а также способы обойти все, что казалось избыточной трудностью. Глаголы чаще всего не употреблялись вообще, а если и встречались, то исключительно в настоящем времени. Множественное число образовывалось старательным неоднократным повторением одного и того же слова; так же поступали местные жители, когда хотели подчеркнуть какую-то мысль. Мы тоже перешли на пиджин и превосходно понимали друг друга. Старший из «наших» индейцев, звали его Кеннет, кроме прочего, смыслил в премудростях двигателя, хотя исправлял поломки только одним способом — все выдернуть и снова воткнуть. Его ближайшим помощником был Кинг Джордж — приземистый индеец разбойничьего вида с копной нечесаных густых волос. Билл рассказал, что он был вождем в деревне, расположенной вниз по реке, и самочинно взял себе королевский титул. Его не раз уговаривали сменить имя хотя бы на Джордж Кинг, но тот упорно отказывался.

Пока мы любовались на водопад, четверо акавайо расчистили от кустов большую поляну в 14 м 2, установили навес из срубленных в лесу молодых деревьев, связанных кусками коры вперемешку с лианами, а сверху натянули большой кусок брезента на случай непредвиденных ливней. Под навесом мы натянули гамаки. Тем временем индейцы развели костер, и на огне уже кипела вода. Кеннет явился к нам с ружьем в руке и спросил, какую птицу мы предпочитаем на ужин. Мы выбрали маам, как здесь называют небольших скрытохвостов, по вкусу напоминающих куропаток, — очень неплохое кушанье.