Джессика Брудер - Земля кочевников

Линда надеялась отыскать дешевый земельный участок там, где на строительные нормы смотрят сквозь пальцы. Рейнольдс называет такие места островками свободы. Линда примерно представляла себе, как можно бесплатно собрать материалы и подключить к стройке волонтеров. Но как ей начать такой амбициозный проект, когда она застряла в круговерти низкооплачиваемых работ, когда почти весь ее заработок уходит на уплату аренды и социальные выплаты не принесут ей видимого облегчения? Ей нужен был новый образ жизни, стратегия, которая позволит ей откладывать часть зарплаты, при этом сократив и без того скромные расходы. Иными словами, ей нужен был мост к экодому.

Линда знала, что не может ждать. Она не молодеет, а строительство нового дома потребует физической сноровки. К тому же нужно время, чтобы собрать все необходимые ресурсы. Но если ей удастся это провернуть, то у нее будет не просто странное жилище на пенсии. Экодом стал бы ее посланием потомкам, памятником, который простоит век, а то и дольше. «Для этого нужны все мои знания, опыт и чутье, и тогда я оставлю кое-что после себя, – говорит она. – Я бы хотела завещать экодом моим детям и внукам».

Линда жаждала самодостаточности. Она читала, что экодом, в котором не нужны никакие внешние ресурсы, чтобы получать еду, электричество, климат-контроль и воду, будет практически симбиотическим организмом. Если ей удастся построить его и вести в нем хозяйство, то он тоже будет заботиться о ней. Вот она, заманчивая стабильность. В конце концов, Линда вступает в опасный возраст. По данным переписи 2015 года, из всех одиноких пожилых женщин чуть ли не каждая пятая живет за чертой бедности [31] Tucker J., Lowell C. National Snapshot: Poverty Among Women & Families, 2015. Washington, D.C.: National Women’s Law Center, 2016. . Таких женщин в Америке почти вдвое больше, чем мужчин (2,71 миллиона и 1,49 миллиона соответственно). А если говорить о социальных выплатах, то женщины в среднем получают в месяц на 341 доллар меньше из-за более низких отчислений, разницы в зарплатах, о которой обычно не говорят [32] Entmacher J., Gallagher Robbins K. Fact Sheet: Women & Social Security. Washington, D.C.: National Women’s Law Center, 2015 // nwlc.org/wp-content/uploads/2015/08/socialsecuritykeyfactsfactsheetfeb2015update.pdf . . В 2015 году на каждый доллар, заработанный мужчинами, приходилось 80 «женских» центов. К тому же женщины чаще бесплатно сидят с детьми и пожилыми родственниками (Линда не только вырастила двух дочек, но и позже стала круглосуточной сиделкой для своей матери, у которой в середине 1990-х начал резко прогрессировать рак мозга). Женщины в целом зарабатывают и откладывают меньше [33] Hegewisch A., DuMonthier A. The Gender Wage Gap: 2015. Washington, D.C.: Institute for Women’s Policy Research, 2016 // iwpr.org/publications/pubs/the-gender-wage-gap-2015-annual-earnings-differences-by-gender-race-and-ethnicity . . А поскольку продолжительность их жизни выше – в среднем на пять лет дольше мужчин, – эти деньги приходится растягивать на более долгий срок [34] Xu J. et al. Mortality in the United States, 2015. Hyattsville, MD: Centers for Disease Control and Prevention National Center for Health Statistics, 2016 // cdc.gov/nchs/data/databriefs/db267.pdf . .

Линде Мэй исполнилось шестьдесят два 1 июня 2012 года. В следующем месяце ей по почте пришел первый чек социальных выплат. «Мне не стоило забирать пенсию до того, как мне исполнилось шестьдесят пять, – вспоминала она, – но мне полагалось так мало, что я подумала: “Всё равно, какой там будет процент, он в любом случае сильно не увеличится”».

Так или иначе, у нее была проблема. «Как жить дальше, не работая весь остаток жизни, и при этом не быть обузой для моих детей?» – размышляла она. Линда знала, что когда-нибудь она захочет решить эту проблему с помощью экодома. Но как к нему подступиться?

В 2010 году, ровно через неделю после того, как Линда приняла решение не взрывать свой трейлер в День благодарения, плохие новости пришли в Эмпайр – рабочий поселок на три сотни жителей, который, точно репейник, цеплялся к оконечности пустыни Блэк-Рок на северо-западе Невады. Один из последних традиционных рабочих городков Америки целиком принадлежал United States Gypsum – компании, производящей гипсокартон. Поселение являло собой пережиток сильно романтизированного золотого века американской промышленности, когда положение рабочего гарантировало принадлежность к среднему классу и возможность содержать семью без страха внезапного увольнения.

Городок находился в одиннадцати километрах к северу от «гипса», открытой гипсовой шахты у подножия селенитного горного хребта. Там шахтеры взрывали игданит – это смесь нитрата аммония и дизельного топлива, – обнажая белые рассыпчатые глыбы руды, залегавшие в глубоких расщелинах. Самые большие достигали полмили в ширину. Карьерные самосвалы отвозили шестидесятитонные партии сырья на завод на краю города. Там рабочие измельчали гипс, нагревали его до 500 градусов в больших бадьях и делали плиты, которые можно увидеть в типовых домах на западе Америки.

За территорией завода по бокам четырех обитаемых улочек выстроились одноэтажные дома, вдоль дорог высажены тополя и ели. Низкую аренду – 110 долларов за квартиру и 250 долларов за целый дом – оплачивает U.S. Gypsum. (Механики на заводе получают 22 доллара в час, операторы оборудования – чуть меньше, а значит, рядовой служащий за два дня мог бы отбить стоимость жилья.) Компания также платит за телевидение, канализацию, вывоз мусора и интернет. Расходы у рабочих низкие, а доход стабильный, поэтому с жизнью от зарплаты до зарплаты – этой изматывающей формой существования, которая так часто встречается во внешнем мире, – в этом городке мало знакомы. Он как будто застрял в 1950-х, экономическая модель здесь не изменилась с послевоенных времен. «Тут прекрасно можно накопить денег», – сообщила мне Анна Мария Маркс, пятнадцатилетняя сотрудница лаборатории, где проверяют гипсокартон.

Во время расцвета Эмпайра здесь жило более 750 человек, если верить выпуску местного издания Gypsum News от июля 1961 года. «Люди, которые остаются жить тут, – одна большая счастливая семья», – утверждает журнал. Хотя в связи с модернизацией население города сократилось и к 2010 году составляло половину от вышеназванной цифры, атмосфера не изменилась. Поскольку все жители знали друг друга, входные двери никогда не запирались, а машины зачастую парковали, не забрав ключей. «Ни бандитов, ни сирен, ни насилия», – нараспев говорит Тоня Линч, которая живет здесь с мужем, управляющим на заводе. А поскольку Эмпайр территориально изолирован от остального мира – долгие годы на дороге, ведущей к нему, стоял особый знак «Добро пожаловать в глушь», – местным не оставалось ничего, кроме как развлекаться самим и развлекать друг друга. Это подразумевало обилие тематических вечеринок, званых ужинов, сеансов игры в кости под названием «бунко», а также экскурсий в дебри пустыни, где можно поохотиться на оленя, антилопу или кеклика – серо-коричневую куропатку с полосатыми крыльями и ярко-красным клювом. Многие обустраивали себе невероятно пышные лужайки, из чувства превосходства, свойственного адептам цивилизации, отвоевывая себе исконно бесплодную территорию. Там, где заканчивались отмеченные зеленой травой участки, нетронутая пустыня Блэк-Рок тянулась до самого горизонта. На фотографиях со спутников Эмпайр найти очень легко: зеленое пятно посреди коричневой пустоши.