Владимир Шнейдеров - Великим Северным (Поход Сибирякова)

ШМИДТУ

Горячо, сердечно поздравляем. Несказанно рады благополучному выходу вас тяжелого положения. Нас крайне угнетала невозможность оказать вам скорую необходимую помощь. Желаем дальнейшего благополучия,

ЕВГЕНОВ».

Да… Нам приятно получать такие телеграммы, вырвавшись из негостеприимного полуночного океана. Каково-то оставшимся там на зимовку в морозной Чаунской губе, и в особенности «Урицкому», дрейфующему на север? Что там переживает сейчас команда, знающая, что корабль может в любой момент раздавить сжатием льдов. Только сами испытав эти чувства, мы знаем, какое сейчас состояние у команды «Урицкого».

9 октября . Ранним утром часть экипажа сходит на берег. Некоторые идут с ночевкой в горы для обследования местности — геологических разведок и охоты.

Скудная растительность гор — низкорослая ольха, рябина, порыжевший уже папоротник, черника — кажется нам прекрасной после льдов полярных морей.

Как хорошо после трехмесячного пребывания на корабле полежать на земле, побегать, набрать полный рот черники.

На берегу навалена груда выловленной рыбы — форели, горбуши, кеты.

На воде залива, собравшись стаей, отдыхают белые чайки. Над самым зеркалом воды беззвучно проносятся черные утки. Высоко летают бакланы. Шумит горная речка, падая маленькими водопадами со скалы на скалу.

К вечеру все вернулись с добычей. Геолог, с трудом поднимая мешок, говорит что-то о базальтах и роговитах, биологи толкуют о ракообразных, которыми полна бухта. Охотники выгружают дичь. Часть ее пойдет на стол, часть на коллекции.

Под вечер, в сумерках, мы выходим из бухты, направляясь к берегам Камчатки и прощаясь с дикой корякской землей. Только одна наша охотничья группа встретила вдали от бухты трех охотников коряков. Это все население бухты, и то временное. Ближайшее селение у мыса Олюторского — милях в шестидесяти к югу.

12 октября . Тихо. Светит солнце. Снимаем с утра и до заката. Все время получаем приветственные телеграммы, идущие теперь через Петропавловск-Камчатский.

Вот телеграмма от С. С. Каменева:

«Ледокол «Сибиряков»,

ШМИДТУ

Бесконечно рад, что упорной борьбой, с большевистской настойчивостью участники экспедиции и экипаж ледокола «Сибиряков» самостоятельно добились выхода в Тихий океан, на деле доказав возможность завершения Северного морского пути в одну навигацию, несмотря на чудовищно тяжелую аварию. Сердечно приветствую всех, нетерпением жду встречи,

Замнаркомвоенмор КАМЕНЕВ».

15 октября . Мы совсем близко от Петропавловска. Дует противный нам ветер, и мы медленно подбираемся к Авачинской губе, в глубине которой на берегу спокойной бухты, защищенной горами, раскинулся город Петропавловск — столица Камчатки.

Камчатка, такая далекая от Москвы, кажется нам сейчас чуть ли не подмосковным городом.

Ползем на буксире вдоль величественных гористых берегов. Пасмурная погода иногда проясняется, и тогда вдали видны высокие сопки мертвых или временно затихших вулканов. Настроение у всех приподнятое. Телеграф работает не переставая. С материка несутся к нам радостные вести, телеграммы близких, поздравления, приветствия.

Входим в Авачинскую губу. Вечереет. В темноте подходим к самой бухте. Вдали видны огни Петропавловска. С обеих сторон мигают своими круглыми глазами маяки.

Тихо постукивая своим мощным мотором, поблескивая опознавательными огнями, к нам подходит какой-то катер, идет рядом с нами и, пройдя под кормой, уходит молча в сторону. Это, наверное, пограничники, прочитав надпись «Александр Сибиряков», Архангельск», ушли, успокоенные.

У самых ворот в бухту бросаем якорь.

Вечером в нашу кают-компанию спустился Отто Юльевич.

— Собрать всех! Сейчас оглашу правительственную телеграмму, только что принятую нашими радистами.

Через минуту кают-компания полна народу. Все в сборе: члены экспедиции, ученые, матросы, кочегары. Из машинного отделения выглядывают вахтенные механики. Шмидт поднимает руку. Тишина.

— Слушайте правительственную телеграмму:

«Ледокол «Сибиряков» начальнику экспедиции ШМИДТУ, капитану ледокола ВОРОНИНУ

Горячий привет, поздравления участникам экспедиции, успешно разрешившим историческую задачу сквозного плавания по Ледовитому океану в одну навигацию.

Успехи вашей экспедиции, преодолевшей неимоверные трудности, лишний раз доказывают, что нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевистская смелость и организованность. Мы входим в ЦИК Союза ССР с ходатайством о награждении орденами Ленина и Трудового Красного Знамени участников экспедиции…»

Последние слова приветствия покрываются криками «ура». Взрывом гремят аплодисменты. Блестят глаза, все кричат до хрипоты. Большей награды, большей по— хвалы никто не мог ожидать. Наше правительство, партия шлют свой привет, высоко оценивая нашу работу.

Никогда на корабле не было такой радости и такого энтузиазма, даже тогда, когда мы вырвались из льдов и вышли на чистую воду, когда палили из винтовок и кричали» ура» на баке ледокола, приветствуя наше освобождение от угроз зимовки и победу над полярным океаном.

16 октября . С рассветом все на ногах. Радостно встречает нас Петропавловск. Входим за «Уссурийцем» в широкую, хорошо защищенную бухту. Впереди на горе раскинул свои домики небольшой город.

На берегу толпа народу. В гавани несколько советских и японских судов. Спускаемся на берег. На единственной улице Петропавловска выстроился почетный караул. Шмидт выступает с речью. Весь город сбегается посмотреть на сибиряковцев. После митинга идем в исполком и прежде всего жадно набрасываемся на местную газету и комплекты «Правды» и «Известий».

После обеда, вечером, в городском клубе торжественное заседание, посвященное нашему приходу.

В это время выясняется дальнейшая судьба похода. Решено, что ледокол на буксире «Уссурийца» пойдет не во Владивосток, а в Японию, вероятнее всего, в порт Хакодате для ремонта. Ремонтироваться во Владивостоке сейчас невозможно, так как ремонт очень сложный, а верфи заняты срочной работой. Необходимые чертежи отправлены из Владивостока в Японию.

Теплое море. Порт Иокогама. Гостеприимная встреча. На волне приветствий и поздравлений. Неожиданное предложение. Родина встречает героев

Итак, решено. Прощай, сверкающая снежными шапками своих вулканов гостеприимная Камчатка, — мы идем на юг, в Страну восходящего солнца, в Японию. Мы почистились, помылись, приготовились к визиту в иностранный порт. Корабль блестит, как только что выпущенный из капитального ремонта, — реллинги заново выкрашены, медные части надраены и ослепительно сверкают на солнце, палубы вымыты, выскоблены добела. На поручнях капитанского мостика укреплена яркая надпись на русском и английском языках: «Александр Сибиряков» — имя, которое облетело весь мир и стало синонимом героизма советских мореплавателей.