Франко Проспери - На Лунных островах

Относительно происхождения и формы атоллов было выдвинуто немало различных гипотез. Одна из таких гипотез, заслуживающая упоминания, была сформулирована Чарлзом Дарвином.

Великий натуралист считал причиной этого явления медленное, но неуклонное опускание океанского дна. Миллионы лет тому назад в морях имелись многочисленные острова, образованные вулканической деятельностью литосферы; вокруг их берегов стали множиться колонии мадрепор, которые не могут развиваться на глубине свыше сорока метров. Однако в связи с постепенным опусканием морского дна вулканические конусы скрылись под водой. По мере того как опускались острова, кораллы образовывали все новые и новые колонии поверх прежних, чтобы их сооружения по-прежнему достигали поверхности моря. Понятно, что в конце концов древний вулканический остров исчезал совсем, а в том месте, где он некогда образовался, оставалось лишь коралловое кольцо — единственное свидетельство былого существования острова.

В последующие столетия мадрепоровые образования, лишенные возможности подыматься вверх, стали расти в толщину. Известно между тем, что кораллам для их развития необходимы прозрачная вода, умеренно теплая температура и большая кислородная насыщенность. Мелководная внутренность кораллового кольца лишена этих условий — вода здесь сильно перегревается и бедна кислородом. Так получается, что атолл продолжает расти только с внешней стороны и сохраняет форму кольца. С течением времени обломки внешнего края колонии, подвергающегося ударам морских волн, скапливаются на поверхности коралловой отмели и постепенно поднимаются над водой. Впоследствии на кольцеобразном острове развивается растительность, так как ветер, волны и птицы заносят сюда различные семена.

Но в настоящее время эта интересная теория Дарвина только частично подтверждается наукой. По мнению геологов, форму атоллов можно объяснить без помощи гор, исчезнувших в пучине моря. Коралловые рифы принимают форму кольца именно потому, что мадрепоры могут развиваться только с внешней стороны отмели и гибнут внутри нее.

Впоследствии эти острова всплывают по двум основным причинам. Одна из них связана с орогеническими движениями, о которых мы уже говорили при описании африканского побережья, другая — с обледенениями. В истории земли бывали такие периоды, когда температура значительно понижалась и часть морей замерзала; это вызывало сокращение объема воды на земном шаре, и, стало быть, часть земли, бывшей прежде дном моря, в эти периоды становилась сушей.

Архипелаг, к которому направлялись мы теперь на борту «Марсуина», в геологическом отношении резко отличается от Коморских островов. Коморские острова — это острова вулканические, состоящие в основном из затвердевшей лавы, способной противостоять разлагающему воздействию атмосферы и достаточно прочной, чтобы выдерживать нескончаемые атаки морских волн. Альдабра и соседние с нею острова, всего лишь на несколько метров поднимающиеся над уровнем моря, состоят из известняков, легко разрушающихся под механическим и химическим воздействием среды, и потому обречены на исчезновение. На островах, которые мы покинули, имеются благоприятные условия для жизни людей, там же, куда мы ехали, постоянного населения нет. Зато древние формы жизни, образовавшиеся в архаические времена, процветают там, лишь изредка тревожимые кратковременными визитами исследователей.

В предчувствии будущих открытий и ожидавших нас удивительных зрелищ жадно вглядывались мы в горизонт, высматривая очертания островов, порожденных морем. А пока что мы беседовали о них с Макеном. Он нередко бывал там и раньше, занимаясь рыбной ловлей, так что довольно хорошо знал эти острова. И теперь на своем «приблизительно французском» языке с мелодичным креольским акцентом он рассказывал нам всевозможные истории. Рассказал о кладах, спрятанных некогда пиратами в гротах Альдабры и Космоледо и так никогда и не найденных; описал небо над островами, затемненное крыльями миллионов морских птиц; поведал о сказочных чудищах, которые прячутся в недоступных местах на маленьких атоллах. Хорошо, что мы будем так близко от его родины — Сейшельских островов! Единственное, что его беспокоило, — это акулы, которые наверняка сожрут кого-нибудь из нас, если мы вздумаем по-прежнему лазить в море. У него было специальное выражение для определения несметного количества акул и вообще различных обитателей морских вод, живших возле атоллов. Мы коварно подметили, что стоит только спросить его, есть ли на Альдабре морские черепахи или акулы, как он обязательно отвечал: «Их там несметное множество! Миллионы! Кишмя кишат!»

Он так протяжно произносил: «Несметное множество! Миллионы! Кишмя кишат!», что неизменно приводил нас в веселое расположение духа. А он уже рассказывал об акулах, имеющих в длину до десяти метров и способных опрокинуть лодку и сожрать экипаж.

— Нет, — заключал он. — И не думайте работать на Альдабре под водой. Это вам не африканский берег и не Коморские острова.

Так, по-своему коротая время, оказались мы на четвертое утро по отплытии с Майотты в виду Астова, ближайшего островка архипелага. Всегда приятно после нескольких дней плавания услышать крик: «Земля! Земля!» В особенности же если перед вами оказывается коралловый атолл, затерянный в уголке океана, куда редко заходят морские суда.

Мы сгрудились на носу, разглядывая узкую полоску берега, чуть возвышающегося над водой, так что казалось, морские волны вот-вот поглотят его. Покуда мы в возбуждении собирали свое оборудование, гадая, какие сюрпризы ждут нас на этом клочке земли, Макен готовил дары для островитян. Здесь, вдали от цивилизованных мест, имеет цену только то, что действительно необходимо для существования, а деньги любого происхождения здесь не в ходу. Вот почему, дабы обеспечить себе помощь островитян, мы захватили с собой с Коморских островов вино, продукты и сигареты.

Когда наша шхуна приблизилась к острову на расстояние нескольких сот метров, мы увидели, что от берега отчалила пирога. «Видите, в какой пироге плавают рыбаки у меня на родине», — с гордостью сказал Макен, который во время нашего путешествия у берегов Африки и на Коморских островах всегда неодобрительно отзывался о «нгалаве».

Но и нам тоже очень понравилось это суденышко, плывущее навстречу «Марсуину». Пироги такого типа особенно удобны на Альдабре, потому что они построены с учетом характера тех вод, в которых им приходится плавать. Плоское днище без киля позволяет пробираться среди опасных рифов и быстро двигаться внутри лагуны, где глубина воды часто не превосходит нескольких сантиметров.