Мониша Раджеш - Вокруг мира на 80 поездах. 72 000 километров новых открытий

– Вьетнам, Лаос, может быть, Камбоджа.

– Мы не были в Лаосе, но прокатились на «Экспрессе Воссоединения» по побережью Вьетнама, а затем проехали через Камбоджу, – сказала я.

– Да, но с Лаосом ничего не сравнится, – сказал Эд, растягивая «о». – Я провел там три месяца в прошлом году и тоже ездил на том самом вьетнамском поезде.

– Было очень весело, но это было, пожалуй, одно из худших купе, в которых нам доводилось ездить.

– Худшее? Вам стоит прокатиться по танзамской железной дороге в Замбию. Или в Кигому, или в Анголу. Чувак, Азия не сравнится с Африкой. Сход с рельсов там просто гарантирован.

Гарантия схода с рельсов вряд ли могла остановить матерого железнодорожного путешественника.

– Где вы побывали во Вьетнаме? – продолжил Эд.

– Проехали от Ханоя до Дананга. Провели пару дней в Хойане, потом вернулись в Дананг и сели на поезд до Сайгона. В нем было неплохо, хотя и не так комфортно, как в этом, – ответил Джем, пытаясь поймать фасолину палочками для еды на своей тарелке.

Эд ухмыльнулся:

– Вы ехали в СВ? Очень зря. Мне доставило особое удовольствие путешествовать в непосредственной близости с вьетнамцами.

Я собиралась сказать Эду, что вьетнамцы также путешествовали в СВ, когда не летали авиалиниями VietJet Air, но Джем бросил на меня взгляд через стол и слегка наступил на ногу, сигнализируя, что с него достаточно этого словесного противоборства и он бы предпочел лечь спать. Говорил ли Яцек по-английски или нет, было непонятно, поскольку он молчал весь ужин, но я подозревала, что это не более чем проявление хитрости, поэтому пожелала им обоим спокойной ночи. У Ника порозовели щеки – он, очевидно, выполнил свое обещание начать пить как можно раньше, поэтому мы оставили его с остальными и вернулись в свое купе.

Сара выглядела не очень здоровой, у нее покраснели глаза и, судя по всему, был жар, но она выглядела гораздо более расслабленной, чем раньше, ведь теперь в ее ведении меньше людей и она направлялась к дому и своей собственной кровати. Как выяснилось, несколькими днями ранее другая группа под управлением Сары отправилась на поиски пятого этажа в «Янгакто», была поймана и вынуждена писать извинения. Почистив зубы и умывшись, мы проскользнули под одеяла и начали болтать с Сарой о жизни в Пекине, о том, как часто она встречалась со своей семьей в Англии, устала ли она от поездок в Северную Корею и обратно. Слово за слово, и вот мы уже дошли до того, как она бросила учебу и переехала в Австралию. Она уже наполовину рассказала эту историю, когда вернулись остальные, а вместе с ними в купе ворвался устойчивый запах чесночного масла и пива. Томми присел на полку Джема.

– Мне было около девятнадцати, – продолжила Сара, – я жила в Канберре с парнем, которому было за сорок. Мы жили в маленькой квартире-студии, и он вел себя очень грубо по отношению ко мне.

– Как именно? – спросила я.

– Ну тогда я думала, что, возможно, он занимается продажей наркотиков, а потом однажды он ушел и продал наш матрас.

– Что? – пришел в ужас Ник.

– Да, это был кошмар. А потом, когда я вернулась из поездки в Перт, я поняла, что заразилась чесоткой, и он вышвырнул меня на улицу, сказав, что он чертовски боится этой болезни. Мне пришлось провести ночь в саду. У меня не было денег, поэтому он заплатил за билет на автобус до фермы в Виктории, где я занималась подрезкой виноградников. На ферме было полно китайских нелегальных иммигрантов, которые жили в заднем саду в двух домиках-фургонах, и мне пришлось оставаться там, пока я не скопила достаточно денег, чтобы двигаться дальше. Ситуация, конечно, не самая лучшая, но все они были милы по отношению ко мне, а еще помогли мне вылечиться от чесотки.

Томми слушал со слегка приоткрытым ртом:

– Так ты провела год после окончания университета?

Когда остальные улеглись, Ник приоткрыл занавеску и посмотрел в окно.

– Выпил пару банок пива, а, Ник? – спросила я, увидев, что он обернул простыню вокруг головы.

– Не пил я никакого пива! А вот полторы бутылки вина было.

Ник начал шумно вдыхать носом воздух, и я поняла, что он, должно быть, заразился гриппом от Сары. В принципе, достаточно было одной ночи, проведенной вместе в этой чашке Петри, чтобы заразиться всем, но других вариантов у нас не было. Ник взял банку с жаропонижающим и начал бороться с детской крышкой. Джем не выдержал, выхватил ее, открыл и выдал ему пару таблеток. Вскоре тот затих, и Джем выключил свет. В ту ночь мы ворочались и долго не могли уснуть под аккомпанемент из сухого и влажного кашля и храпа, а проснулись уже в Пекине – нос не дышал, в горле першило, желудок скручивало.

Наутро, когда мы проснулись, нас ожидал совсем другой Пекин. На фоне чистого голубого неба был виден горизонт с небоскребами, которые выглядели как произведения искусства, – и на удивление его до сих пор не заволокло тяжелым смогом. Солнце словно царь Мидас озолотило своими лучами магазины, одежду, деревья, автомобили и людей, все цвета стали ярче и глубже, город постепенно накрывало фантастическим потоком света. В тот день был один из государственных праздников, а неделей ранее правительство просто приказало приостановить работу заводов и постановило, что автомобилями можно пользоваться только через день, чтобы уменьшить уровень загрязнения воздуха из-за дорожного движения. Мы были удивлены тем, что уровень загрязнения можно регулировать столь простыми способами, но из-за болезни оказались под домашним арестом и не могли насладиться этим совершенно новым Пекином.

Мой друг Адриан и его жена Ханна, родом из Уимблдона, последние десять лет проживали в Пекине. Она работала в британском посольстве, а он оставил карьеру журналиста, чтобы начать работу в компании, которая сопровождала нас в Северную Корею. Наши пути ненадолго пересеклись в «Янгакто», где он и его группа заканчивали свое путешествие, а наше еще только начиналось, и теперь, когда мы все вернулись в Пекин, Ханна и Адриан радушно распахнули перед нами двери своей гостевой спальни и готовы были оказывать гостеприимство до полного нашего выздоровления. Простуды и болезни также были частью приключений, неудачным стечением обстоятельств, когда требовалось немного больше, чем просто хорошие книги, терпение и пакетики с лекарством для восстановления организма. Но мы считали подарком судьбы, что в этом состоянии находились в гостях в комфортном доме, а не в движущемся поезде или очередной лачуге с плохим телевизором и всяческим отсутствием удобств. Перед отъездом на работу Адриан показал, где чай, стиральная машина и дал пароль от Wi-Fi, а затем сказал, что Айи придет к обеду.

– Айи? – спросила я.

– Айи, наша домработница.