Айвен Сандерсон - Книга Великих джунглей

Однако нынешнюю картину нельзя назвать полной. Джунгли Южной Америки огромны, и очень может быть, что в один прекрасный день мы встретимся с туземцами, о которых до сих пор ничего не знаем. В Британской Гвиане с моим другом Фредом Салазаром и тремя его спутниками произошел любопытный случай. В индейской деревне они увидели сидевшего на корточках темнокожего молчаливого человека, настолько не похожего на любого из местных жителей, что Фред поинтересовался, откуда тот пришел. Линия волос незнакомца начиналась очень низко, почти над бровями; его глаза были маленькими и сидели очень близко; руки и ноги были покрыты черными волосами, резко контрастировавшими с гладкой медной кожей индейцев. И наконец, он сидел на корточках, в то время как местные индейцы сидели на ягодицах, вытянув ноги перед собой.

Когда Фред осведомился, что это за человек, ему деловито ответили, что это один из лесных жителей. Время от времени они приходили для торговли и, очевидно, считались низшими существами, которых следует опасаться. Фреду и его спутникам посоветовали избегать тех мест, где жило племя этого человека.

В джунглях Центральной и Южной Америки преобладает такая же картина. Существуют туземные народы, которые в большей или меньшей степени уже несколько поколений находятся в контакте с цивилизованным миром, но есть и другие, о которых мы время от времени узнаем от местных жителей. Но на огромной площади (грубо говоря, около семи миллионов квадратных миль), без сомнения, обитает множество неизвестных племен. Леса, окружающие деревни первобытных земледельцев, служат убежищем для еще более примитивных народностей, которые так редко показываются на глаза, что само их существование подвергается сомнению. Вероятно, мы сможем больше узнать о них в результате протекционистской политики, проводимой некоторыми правительствами Южной Америки. Торговля резиной больше не имеет такого важного значения, как в прежние времена, а следовательно, нет и экономической необходимости в эксплуатации несчастных индейцев. В некоторых государствах, например в Бразилии, образованы резервации, где индейцев никто не беспокоит. Такая защита может оказаться неоценимой для будущих исследований.

Типичным примером обитателей джунглей служат пигмеи округа Уеле в Африканском Конго. Этот замечательный народ, о котором много писали, привлекавший огромное внимание туристов до того, как страна приобрела независимость, пользовался такой широкой известностью, что в обществе сложилось мнение, будто это единственные настоящие пигмеи. Разумеется, это глубоко ошибочное мнение.

Во-первых, существуют довольно многочисленные группы низкорослых людей, хорошо известные и подробно описанные в официальных и научных документах. В Африке они живут повсюду, где есть тропический экваториальный лес со сплошным лиственным покровом. Прежде всего это широкая лесистая полоса вдоль северной оконечности бассейна реки Конго в округах Убанги, Шари и Чад на территории современной Республики Конго. Во-вторых, это еще более значительные участки тропического леса в Камеруне и Габоне, где обитают туземцы, чей рост и сложение очень напоминает пигмеев округа Уеле. Возможно, они происходят от одного корня, но этот район так слабо изучен, что о них практически ничего не известно.

Но это не все. Судя по этнологическим, антропологическим и даже археологическим свидетельствам, приземистые желтокожие люди, которых Кун называет представителями капской расы, некогда населяли всю Африку к северу от лесных массивов. Возможно, они даже были распространены по всему континенту. Со временем они были либо уничтожены, либо отброшены на юг представителями кавказоидной и негроидной рас, вторгавшимися с севера и востока. Остатки капской расы ныне представлены племенами бушменов. Они были художниками, занимавшимися росписью и резьбой по камню в пещерах и скалистых укрытиях. Насколько известно, они вымерли, за исключением небольших групп в пустыне Калахари в Южной Африке. Но может быть… и это большое «может быть».

В 1932 году, когда я посещал племя акунакуна на реке Кросс, отделявшей Нигерию от бывшего Британского Камеруна на востоке, со мной произошел один поразительный случай. Мы находились на восточной стороне реки. Центром племени была крупная деревня, которую можно было даже назвать поселком, населенная приветливыми и общительными жителями. После встречи с главным и второстепенными вождями и обустройства нашей экспедиции, насчитывавшей не менее ста человек, мы пригласили жителей деревни на большое празднество с тремя ансамблями местных барабанщиков, раздачей подарков молодежи, всеобщим весельем и обильной едой для остальных. В назначенное время общество собралось на центральной лужайке размером с футбольное поле, поросшей короткой травой. Вождь и его свита выглядели очень впечатляюще. Мы обменялись мимбо (пальмовым вином) и нашими последними припасами виски. Торжество началось, но вскоре я заметил нечто, весьма озадачившее меня.

Все мужчины племени — превосходные представители негроидной расы — собрались вместе, образуя одну большую группу, а их женщины и дети стояли в сторонке, как требовал обычай. Но с другой стороны, далеко справа от них и совершенно отдельно, находилась группа низкорослых широкоплечих мужчин с кожей желтовато-коричневого оттенка, «мышиными» усами, раскосыми глазами, высокими скулами и выпирающими челюстями. В отличие от негров, у них губы не были выворочены наружу. Еще немного правее, в тени больших деревьев, стояли женщины и дети еще меньшего роста со светло-желтой кожей. У каждого из них, без исключения, была выражена стеатопигия, или, проще говоря, чрезмерно развитые ягодицы. Наверное, мне следует объяснить, что эта физическая особенность, наряду с желтоватой кожей, раскосыми глазами и высокими скулами, характерна для бушменов, чьи наиболее чистокровные представители тоже обладают не вывороченными наружу губами.

«Кто эти люди?» — спросил я у вождя. После того как я в десятый раз объяснил ему, что мы не имеем отношения к правительственным чиновникам, он посмотрел мне в глаза и сказал следующее: «Это люди-рабы».

Рабство, разумеется, находилось под запретом — отсюда и беспокойство вождя по поводу нашего официального статуса. Тем не менее я обнаружил, что рабство (или скорее крепостная зависимость) так и не было ликвидировано до конца. Это не означает «порабощения» в прямом смысле слова, но низкорослые люди служили своим хозяевам точно так же, как это происходило с пигмеями округа Уеле. Им под страхом смерти не разрешалось жениться или вступать в близкую связь с «хозяевами» или членами их семей. Они рубили дрова и носили воду. Но больше всего меня поразил тот факт, что они жили не в деревне, а в окрестных джунглях, имели собственные обычаи, охотились для своих «хозяев» и получали взамен другую еду или предметы обихода. И они явно были бушменами, или представителями капской расы, что мог видеть любой человек, обладавший хотя бы незначительными познаниями в области физической антропологии, а вовсе не банту или суданцами, как их соседи.