Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

В поисках новой жизни группа квакеров составила список требований к тому месту, куда они были бы готовы переехать. Это должна была быть страна с природной средой и политическим климатом, в которых они могли бы жить. В этой стране должна быть земля, которую они могли бы купить и работать на ней, чтобы получать урожай. Они рассматривали Канаду как вариант, но идея переезда в более холодную страну им не понравилась. Решение было принято, когда Хьюберт и Милдред Менденхоллы вернулись из своей поездки в Центральную Америку. Они находились под сильным впечатлением, полагая, что Коста-Рика — страна их мечты. Пришло время реализовывать намеченные планы.

«Я ничего не знал о Коста-Рике. На наших уроках природоведения в Олни мы изучали историю — события, которые происходили в Латинской Америке. Но я никогда не слышал об этой стране до той поры, пока не прочитал статью в Reader’s Digest. В ней цитировался Пепе Фигерес, один из основных лидеров революции 1948 года. Именно Фигерес пригласил людей из развитых стран приезжать в Коста-Рику, инвестировать в эту республику. Он просил помощи в деле превращения преимущественно покрытой лесами местности в плодородные сельскохозяйственные земли. Леса занимали более пятидесяти процентов от общей площади территории страны. Это подвигло меня к мечте о преобразовании земель, покрытых лесом. Такие земли были гораздо дешевле».

В ноябре 1950 года квакеры начали переезжать семьями в Коста-Рику. Одна группа передвигалась по суше на машинах, загруженных личными вещами. Это была поездка, богатая событиями, и длилась она три месяца. Другая группа переселенцев отправилась самолетом, отправив свой скарб по морю. Вольф и Лаки были частью того контингента, который отправился в свой будущий дом по воздуху.

«Это были тяжелые времена для нас, много стресса. Умер мой отец, и в двадцать лет на меня легла ответственность за сбор урожая и контроль над нашей молочной фермой. А еще мы готовились к нашей свадьбе и сразу после этого планировали отъезд в Коста-Рику. Мы с Лаки сыграли свадьбу 14 октября 1950 года. С того момента, когда решили переехать, прошло лишь несколько месяцев. Решение было принято еще до свадьбы. И вот мы уже едем. Хлопотливое это было время, необычное. Мало кто мог похвалиться такой насыщенной жизнью.

Мы вылетели из Нового Орлеана на большом четырехмоторном самолете Pan American Airlines 21 ноября. Приземлились в городе Гватемала-сити, где пересели на самолет меньшего размера, который мог сесть в аэропорту Ла Сабана близ Сан-Хосе, столицы Коста-Рики. Мы были очень рады, что Эштон и Мэри также решили переехать в Коста-Рику. Переселение в новые края вместе с этими двумя хорошими друзьями, которых мы знали еще со школы-интерната, способствовало облегчению стресса от переезда.

Все семьи переселившихся квакеров разместились в домах в районе Сан-Хосе. В первую неделю нашего пребывания в стране группа из переселенцев съездила на юг страны, в тот район, который теперь известен как Сан-Вито. Это место оказалось совершенно непригодным для нас. После той поездки аналогичные команды совершали визиты в разные части страны в поисках участков земли, которые бы подошли для трудовой деятельности.

Карта Коста-Рики. Зеленым отмечены заповедники и национальные парки.

Нам было очень полезно сначала увидеть местные земли в сезон, когда почва была еще сухой и выглядела вполне подходящей для проживания на ней, а затем снова посмотреть на эту же землю уже в конце необычайно дождливого периода, когда доставить свой скарб казалось невозможным даже на самолете. Я говорю о вещах, самых необходимых для повседневной жизни, привезенных из Штатов. Чтоб продавать наш урожай, нам нужен был доступ к рынку. Сразу стало ясно, что какие-то районы страны даже нет смысла рассматривать как возможное место для поселения. Мы начали налаживать контакты с костариканцами и с теми американцами, которые уже жили здесь и могли рассказать нам о погодных условиях в течение года. Кроме того, они могли посоветовать нам разные регионы, где лучше приобретать земли. Из-за отсутствия дорог в те годы изучать Коста-Рику было гораздо сложнее, чем в наши дни.

Во время наших визитов на фермы перевод обеспечивал Эстон, чей испанский был достаточно хорош для общения. Я изучал испанский язык постепенно, выхватывая то или иное слово из бесед Эстона. Постепенно я обретал уверенность, достаточную уже для самостоятельного ведения беседы. Я изучал язык слово за словом, подражая звукам, мною услышанным, уподобившись попугаю.

Тогда у нас, казалось, было много свободного времени, и поэтому мы немного попутешествовали в окрестностях Сан-Хосе. Мы развлекались тем, что ходили в кино, побывали в музеях и в зоопарке, а то и просто сидели в городских парках и наблюдали за фланирующими мужчинами и женщинами, рассматривающими друг друга. Нам тогда особо нечего было делать, кроме как ждать момента, когда мы, наконец, найдем место, куда могли бы переехать и обосноваться, построить свои дома и приступить к созданию своей общины».

Поиски идеального места для жизни стали активнее. На разведку квакеры-переселенцы отправлялись небольшими группами. Они исследовали земли вдоль границы с Панамой, в Центральной долине на юго-западе Коста-Рики, в районе Сан-Карлос на севере. Везде, где они побывали, земля была слишком грубой для земледелия или слишком раскаленной, слишком влажной или слишком дорогой. Тем временем, скудные сбережения Гиндона подходили к концу, и Вольфу нужно было начать зарабатывать. Оставив свою молодую жену в Эредии, он подыскал работу в Турриальбе, на исследовательском объекте.

«Я узнал, что есть временная работа в Межамериканском институте сельскохозяйственных исследований. Теперь он называется CATIE. Большим недостатком в этой работе была ее удаленность. Я отрывался от коллектива на целую неделю, а иногда и на две недели подряд. Хуже всего было то, что я оказался вдали от моей жены, которая только-только смекнула, о чем свидетельствует тошнота по утрам. Но деньги, которые я зарабатывал, были существенным аргументом в пользу продолжения такой работы. Меня обеспечивали жильем и питанием, а за работу я получал около 60 долларов за шесть недель.

Наиболее интересным аспектом исследований была работа с крупным рогатым скотом. У них для изучения был взят его особый тип — гибрид с исходной породой, поступившей из Испании. Возле никарагуанской границы была такая небольшая территория, где содержали чистую породу. Коровы этой породы представляли интерес для института, потому что они давали больше молока. Опыты показали, что в жарких, сухих низинах Коста-Рики эти коровы давали лучшие удои по сравнению с джерсейской породой, которая импортировалась из США и была скрещена с крупным рогатым скотом породы Брахман. Я ведь уже работал на молочной ферме, и мне действительно нравилось этим заниматься.