Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

Наши шмотки были разложены на полках, сделанных из деревянных ящиков, в которых мы перевозили свой скарб. Понятно, что одежда и прочие тряпки местами свисали с полок. Огонь накинулся на все это, сжег нашу одежду, скатерти и много еще чего. В палатке были только я и Лаки. Мы пытались загасить пламя. Моя жена была на седьмом месяце беременности нашим сыном Томасом. Лаки оказалась в ловушке в углу кухни, и ей ничего не оставалось, кроме как рвануть на выход сквозь пламя. Она очень сильно тогда обожгла руку.

Мы выбрасывали изнутри все, что могли. В результате потеряли много вещей, даже из тех, которые выбросили. Мы думали, что они перестали тлеть. Но, уже чуть подпаленные, уже снаружи наши пожитки занялись и сгорели, пока мы сражались с огнем внутри. Некоторые из вещей только слегка обуглились местами, поэтому их можно было использовать. Лаки потом сшивала кусочки полотенец так, чтобы получились пригодные для употребления полотенца нормального размера.

В общем, мы просто не продумали процесс ремонта крыши заранее, иначе бы действовали по-другому. Слава богу, что Берто в это время играл на улице. Единственное преимущество от пожара было в том, что на обед у нас получился вкусный хорошо запеченный бекон, который висел над плитой. Соседи пустили нас к себе и делили с нами кров до тех пор, пока мы ни купили новый брезент и ни натянули его на обугленные рамки. Тогда мы снова смогли вернуться в свой дом. Позже мы вообще сделали металлическую крышу для всей конструкции.

Потом мы поняли, что нам нужно переместить наш дом в другое место, чтобы поблизости был источник воды лучше того, что был у нас. Мы переехали на площадку, которая была ближе к источнику воды нашего соседа Джона Кэмпбелла. На протяжении многих лет мы таскали воду молочными бидонами, взвалив их себе на плечи. Позже провели водопровод, используя пластиковые трубы. Наш водопровод брал воду из источника Джона, что было хорошо до тех пор, пока там хватало воды на всех.

В 1962 году мы построили себе постоянный дом на куске земли, расположенном в центре нашего собственного участка, и вскоре подключились к общей системе водоснабжения. По мере того как в этом районе увеличивалось число домов, потребление воды увеличивалось тоже. Появилась потребность в лучшем источнике, который нашелся в горах. В течение многих лет этой воды хватало, и к нему подключились еще несколько семей. Но доступ к воде всегда был серьезной проблемой. Мы всегда ждали и надеялись, что у нас будет собственный источник на нашей собственной земле.

У нас в общине был небольшой гидрогенератор, дававший ограниченное количество электричества. В конце концов, Хьюберт привез больший генератор, который обеспечивал электроэнергией его дом, дом для молитвенных собраний, дома соседей и еще наш цех по производству сыра. Генератор вырабатывал электричество для нас только ночью, а днем вся его мощность шла исключительно на лесопильный завод. К остальным обитателям нашей общины электричество пришло в 1957 году, когда Рубен Роквелл построил гидроэлектростанцию в Линдоре, в нескольких милях от Монтеверде, и провел линии электропередач в нашу коммуну. Были времена, когда электричество вдруг отключалось из-за оползня или других проблем, но по большей части источник тока был надежный. А это значило, что мы теперь могли купить холодильник, что для нас имело большое значение. Мы, в самом деле, это высоко ценили. Гидроэлектростанция в Линдоре обслуживала население, проживающее вплоть до Санта-Елены, и работала на всех до тех пор, пока потребности не стали слишком уж большими. У людей появлялись холодильники и титаны. Наша община переключилась на общественное снабжение электроэнергией в 1990 году».

Квакеры всегда считали важным наличие надежного источника воды. Хотя в этих краях выпадает большое количество осадков, на практике это мало помогает. В сезон дождей, с мая по ноябрь, льет практически каждый день. Иногда это просто брызги с неба, но бывает и проливной дождь. По мере приближения тропической зимы погода по утрам становится тихой, с безоблачными небесами. После обеда может пойти дождь различной интенсивности. По мере приближения зимы бывает, что от обильных дождей вода буквально повсюду: дороги превращаются в грязное месиво, в котором ноги утопают в жижу сантиметров на тридцать. В такие дни зонтик практически бесполезен. Прочные резиновые сапоги — вот что нужно.

В середине ноября или в начале декабря появляются первые признаки перехода одного времени года в другое. С северо-востока задувают пассаты, уменьшается количество осадков. Монтеверде тогда превращается в аэродинамическую трубу, и ветры настолько сильны, что пешеходы чуть ли не летают, передвигаясь, едва касаясь земли. Со временем сухой сезон претерпевает изменения: ветры нагоняют облака и туман в верхние части Монтеверде. Облака рассеиваются, перемещаясь на запад, принося к тихоокеанскому склону все меньше и меньше влаги. И только на самом верху, в тропическом лесу, имеется круглогодичный запас влаги.

Комбинация тумана с ветром приводит к тому, что по цинковым крышам Монтеверде начинают бить горошины града. При этом, если взглянуть на небо, будет видно, что оно синее, а солнечный свет несет тепло. Ветры начинают утихать в марте. В один прекрасный день по всей округе наступает оглушительная тишина. Для меня это знак — зима не за горами. В Северной Америке таким сигналом служат фантастические краски осенних листьев на деревьях. Готовьтесь к дождям!

Несмотря на обильно выпадающие осадки, регион по-прежнему испытывает нехватку воды. Дождевая вода стекает вниз по крутым склонам. Да и вырубка лесов способствует этому. Оставшийся лес потребляет свою долю воды. Деревья, необходимые для предотвращения эрозии почвы, получают влагу из тумана и собирают потоки воды из ручьев. Довольно часто около ферм и предприятий происходит загрязнение воды.

С самого начала обитатели Монтеверде договорились о плане разделения земли. Какие-то участки выделялись для потребностей общины. В то же время существует необходимость сохранения природы — ради будущего.

«Землю мы делили в соответствии с потребностями. В то же самое время этот процесс зависел от стоимости, которую некоторым семьям приходилось платить за более крупные объекты владения или за земли, на которых уже шла работа. Первые участки земли находились в центральной части общины, там, где заканчивалась главная дорога. Те из нас, у кого денег для вложений было меньше, или те, кто был не против работы на землях, покрытых лесом, или же те члены нашей общины, которым близость к дороге не была важна, выбирали владения подальше от центра. Земля, которую на тот момент никто не взял, была разделена на две части. Одну часть было решено продать позже: или вновь приехавшим, или кому-то из нас, кто пожелает добавить кусок к своему участку. Эта земля должна была находиться рядом с дорогой.