Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

Итак, я стал администратором на полном окладе жалования. Каждый месяц я ездил в Сан-Хосе, чтобы получить зарплату для всех здешних сотрудников, поскольку в Санта-Елене еще не было банка. И я был по-прежнему вовлечен в закупки земель. На ранних этапах при покупке земли достаточно было перевезти документы о праве на владение сюда, в Монтеверде. Но вскоре эта практика изменилась, и от нас требовали, чтобы бумаги были подписаны в Сан-Хосе. Адвокатом Тропического научного центра тогда был Оскар Эррера. Его офис находился рядом с офисом центра, так что именно в нем совершались все сделки. Поездка в Сан-Хосе для местных жителей было не пустяшным мероприятием. Им приходилось оставаться там на ночь. А мы ведь говорим о людях, многие из которых никогда даже не бывали в маленьком городке Пунтаренас. Для большинства людей процесс передачи собственности был непростым мероприятием.

В то время я состоял членом правления в пяти разных местах: медицинской клинике, заповеднике, молочном заводе, квакерском собрании и кооперативе, который был магазином. Я также был членом ASCONA — природоохранной организации, состоящей из молодых биологов и студентов. Мы были обеспокоены вопросами сохранения лесов. К тому времени я продвигал идею, что, несмотря ни на что, если земля арендована, то она должна оставаться нетронутой ради будущего. Даже если такой подход не приносит никаких финансовых выгод для кого-либо напрямую, земля и природа должны сохраняться для следующих поколений.

Именно этот период был самым непростым в наших отношениях с Лаки. Я был сильно связан работой в заповеднике, хотя мне всегда казалось, что есть другие люди, которые могут делать административную работу лучше, чем это делал я. Менеджмент не был моим коньком, я не организовывал бизнес и не занимался им, я не знал естественной истории. Я заступил на это место и думал, что моя служба на этом посту будет не очень долгой. Мы вообще тогда не думали, что заповедник будет более чем защитной буферной зоной вокруг Монтеверде. Мне тогда и в голову не могло прийти, что Пеньяс-Бланкас, который в то время все еще находился в процессе развития, тоже станет частью территории, находящейся под защитой».

Местные жители с трудом воспринимали саму идею создания заповедника. Они просто не могли понять, как все это может стать жизнеспособным в экономическом плане. А еще граждане подозревали, что все это затеяно ради выгоды Джорджа Пауэлла. Многие местные жители никак не могли взять в толк, как так получилось, что Вольф, который до недавнего времени с энтузиазмом расчищал землю вырубками, теперь горячо выступал в защиту леса. Уж, коль скоро ты защищаешь землю, то тогда не должно было быть вообще никакой вырубки деревьев. Да и охоту следовало бы запретить. А какая польза от этого местной общине? Поскольку небольшой штат работников заповедника был занят покупкой земель и определением границ, при поиске земельных участков они высматривали хребты и ручьи, которые логически ограничивали бы приобретенные участки. Некоторые местные воспринимали это как попытку со стороны работников заповедника провести границы за пределами купленного ими участка, оттяпать побольше. Заповеднику пришлось потратить много сил, чтобы доказать свою правоту, прежде чем идея была принята большинством обычных людей, далеких от биологии и от природоохранных организаций.

«Постепенно границы начали вырисовываться. Мы проводили кампании по покупке земли, и это отнимало у нас много времени. Я думаю, что тогда-то я и пристрастился к походам по пересеченной местности. Здесь, и там, и везде, когда я искал некие логические места, какую-то натуральную разграничительную линию, помогающую провести разделение собственности.

Я получил большую помощь от биологов и других людей, интересующихся заповедником. Они делились своими соображениями на тему, что мы еще можем сделать, чтобы лучше защищать территорию. Нам также пригодились знания той информации, что собрали биологи о флоре и фауне в этом районе. Это помогло продвинуть заповедник, и позволило нам обеспечить защиту мест гнездования и других подобных нужных для науки районов. Сначала многие студенческие группы из Организации по тропическим исследованиям приезжали для изучения тропической биологии. Все это помогло привлечению большего внимания к заповеднику.

Первые студенческие группы прибыли из Университета Коста-Рики, и привез их Гэри Стайлз. У него было несколько проектов. Один из них был ежегодным, и в наши дни мог бы показаться слегка неуместным. Гэри отвез группу студентов в Пеньяс-Бланкас, срубил небольшое дерево, на котором были эпифиты и лозы, и срезал растительность. После чего студенты провели анализ, насколько это было возможно в лесу, а затем взяли эти растения с собой, чтобы изучить их в нашем здании школы. В те дни это было единственное большое здание у нас, куда все они могли поместиться. Я поехал с Гэри и его помощником в Пеньяс, чтобы собрать птичьи шкурки и яйца для Национального музея. То, как все делалось тогда, очень сильно отличается от того, что разрешено сейчас.

Именно биологи и студенты создавали и стимулировали настоящий интерес к этому району. Отчеты, написанные исследователями, работали как приманка для наблюдателей за птицами. Это дало толчок явлению, которое теперь известно как экотуризм. И вот в этом-то и заключалось основное экономическое преимущество заповедника».

В конце 1970-х годов Боб Лоу, житель Монтеверде, руководил строительством здания, которое возводилось для размещения офисов, полевой станции, столовой и общежития на втором этаже. Некоторое время Боб занимал должность администратора. В 1979 году администратором стал Уолтер Тиммерман, на год, а его жена Карен работала в приемной. К этому времени Вольф прорубал и поддерживал в должном состоянии тропы при помощи местного жителя Элизара Мехиаса. В то же время он продолжал заниматься закупками земли и патрулированием в заповеднике. Вольф также стал представителем в международном комитете квакеров. И иногда ему надо было выезжать за пределы страны.

В конце 1970-х заповедник столкнулся с рядом серьезных проблем. С 1960-х годов правительство Коста-Рики выдавало концессии на добычу полезных ископаемых для исследований в долине Пеньяс-Бланкас. В то же время местные землевладельцы в долине предпринимали некие совместные усилия, направленные на создание жизнеспособных ферм в коммуне. Сын Вольфа Томас и его жена Линди намеревались жить в Пеньяс. Они обсуждали идею открытия школы для сообщества самодостаточных хозяйств. Тем не менее, Тропический научный центр оставался твердым в ограничении доступа к долине через заповедник, заявляя, что дорога, которая существовала на тот момент, не может быть расширена или улучшена. Это создавало известное трение между Тропическим научным центром и хозяйствами в Пеньяс.