Сергей Эйгенсон - Занимательное литературоведение

Конечно, отступавшие не были трусливыми зайцами или фаталистически готовыми на убой овцами. Смертельно раненная армия иногда огрызалась довольно заметно для наступающих. Один из таких контрударов – упоминавшийся нами ранее поход Белоповстанческой армии Молчанова на Хабаровск. Может быть, если бы популярный в армии генерал Владимир Каппель не провалился под енисейский лед и не умер от гангрены, он смог бы превратить эти эпизоды сопротивления в стойкую оборону… Но в основном тут была эвакуация все дальше и дальше на восток. До Тихого океана.

Большой крови тут, в общем, не лилось, но обморожения, голод, тиф! Мой дед, Александр Дмитриевич, член партии социалистов-революционеров с 1905 года, не простивший Ленину разгона Учредительного Собрания, а Колчаку разгона Комуча и убийства его членов, говорил об этом отступлении вот что:

Как-то мы с ним разговорились про гражданскую войну на востоке. Я такой идейный комсомолец с уклоном в матшколу и романтику Братска, но деду верил все же больше, чем радио. Я и говорю: "Деда, но ведь победили большевики-то". А он: "Я вот только не знаю: они ли победили – или само развалилось. Приходилось мне видеть, как красный эшелон на станцию приходил, пока еще оттуда белый не ушел, и обходились без сражений.

Ну, побежали. "Порвались струны моей гитары, а я беженка из-под Самары. Ах шарабан мой, американка!…" Большая часть армии отступала вдоль великой Сибирской магистрали, но южное крыло, Оренбургская армия войскового атамана Дутова, была отрезана красными и начала уходить не к Байкалу, а от Орска и Актюбинска к Балхашу, на юго-восток. Самым страшным в этом отступлении был переход через Тургайскую степь, может быть, лучше бы сказать – полупустыню. Я бывал в тех местах, севернее Челкара, летом 1965-го в стройотряде на газопроводе Бухара-Урал, места и тогда были довольно безлюдные и суровые.

А осенью 1919-го и вовсе пусто. Кочевые казахи все поразбежались, справедливо опасаясь и красных, и белых. Источников воды очень мало – а людей, которые их знают, совсем нет. Хлеба нет ни для кого. Раздали личному составу мясо – сырую баранину, а варить в голой степи не на чем. Ни стебелька. В результате у всего войска понос. Падают лошади и люди кормятся падалью. Пришли холода, укрыться нечем и даже шинелей нет – начали-то отступать от Орска в августе. Скажем коротко, что в историю Гражданской войны этот поход дутовцев вошел как "Голодный". Как положено, к голоду добавился его обычный спутник – тиф. Наконец, к Новому 1920-му году те, кто остался от Оренбургской армии – три десятка тысяч раненых, больных и гражданских беженцев плюс три-четыре тысячи сохранивших боеспособность бойцов – оторвались, наконец, от преследователей и пришли в Сергиополь – большую по тамошним меркам станицу всего в двухстах верстах от китайской границы. Они прошли за эти четыре месяца, частью с боями, две с половиной тысячи верст через будущие советские Актюбинскую область и весь Целинный край.

В Сергиополе дутовцы встретились с анненковцами. Да-а, непростая задача – сказать об атамане Анненкове.

In generally – это партизан .

Советская пропаганда после Гражданской, а еще больше в ходе Великой Отечественной войн сильно сместила значение этого обрусевшего французского слова. Партизан, это значит – могучий бородатый мужик с ППШ на груди родом со станций "Измайловский Парк" или "Белорусская-Кольцевая". Народный мститель из крестьян. Лесное продолжения городского подполья на оккупированной территории. Между тем, как по исходно-французскому смыслу этого термина, так и по его русскому значению во время Первой Отечественной 1812-го и Первой Мировой 1914-18-го, тут несколько другое. Понаторевший в русскоязычности Владимир Даль определяет это так:

Партизан м. франц. приверженец партии, сторонник, соучастник: || воен. начальник легкого, летучего отряда, вредящего внезапными покушеньями с тылу, с боков.

Чуть поотдаль он ставит знаки равенства между "приватиром", "капером" и "морским партизаном".

То есть, в первом значении – сторонник некоторой партии, аналогия арабскому слову "шиит". В ныне забытом и, может быть, напрасно, романе "Что делать" Чернышевский многократно подтрунивает над "партизанами разных благородных идей". Тут смысл именно этот.

Во втором, конкретно военном, значении получаются Денис Давыдов, Ал. Фигнер, полковник Сеславин, поручик Ржевский. Я бы еще назвал известных по Бирманской кампании британского командира "Чингитов" Уингейта и его американского соперника, начальника "Бродяжников" Меррила. Шире так можно было называть и любого из бойцов упомянутых партизанских командиров. Как видите – все это профессиональные военные, просто их специализация – "фронт за линией фронта". Тогда – не назвать ли нам попросту спецназ спецназом? Или рейнджерами.

Народные мстители Великой Отечественной войны 1941-45 по факту тоже были в большой мере бойцами регулярной армии. Но, конечно, были и другие. Явно же не из-за линии фронта пришли еврейские партизанские отряды Виттенберга и Ковнера в Литву. Беглецы из гетто, мстящие немцам за геноцид. В некоторых случаях партизанские лесные базы были просто убежищем для тех, кому опасно на глазах у оккупантов и полицаев. В сильно недооцененном романе Вал. Катаева "Катакомбы" как раз и показаны два разных одесских партизанских отряда.

Оставленный на оседание при уходе Красной армии отряд партсекретаря Г. Черноиваненко: женщины, дети, туберкулезный ветеран баррикад Пятого года Синичкин-Железный плюс пара сравнительно боеспособных штыков. Сидят в катакомбах, не видя белого света, доедают оставленные из госрезерва консервы и выращенный при свете керосиновой лампы зеленый лук, принимают по коротким волнам сообщения Совинформбюро, переписывают их от руки и, выходя ночью из-под земли, разбрасывают листовки поблизости от выхода, что, судя по роману, очень раздражает немецко-румынских захватчиков, но вряд ли причиняет им большой урон.

И группа энкаведешника Дружинина. Взрывы заранее заминированных по методе Ильи Старинова зданий, сбор и передача по радио развединформации, диверсии в порту. Пожалуй, что к капитану Дружинину неплохо подходит и старое значение слова "партизан". Не хуже, чем к капитану Фигнеру.

Отдельным является понимание этого термина в годы Гражданской. Тогда оно, во всяком случае, в большевистском понимании, означало вооруженных людей, которые, во общем-то, воюют на красной стороне, но при этом не находятся под эффективным контролем регулярной Красной армии и ее вождя, председателя Реввоенсовета тов. Троцкого. Ну, для наиболее ярких примеров – Нестор Махно на Украине или другой анархист Нестор "Дедушка" Каландаришвили в Восточной Сибири.