Андрей Поляков - Снег на экваторе

Над кем же тогда африканец смеется? Да уж, вестимо, не над самим собой. И не над соплеменником. Как метко подмечено в малавийской пословице, еще ни один бабуин не захохотал при виде голой задницы сородича. Для сатирических стрел каждый давно облюбовал соседа.

К примеру, народность луо, проживающая в Кении у озера Виктория, издревле потешается над малютками пигмеями, населяющими тропические леса соседней Уганды. Вот типичный образчик таких историй.

Забрел как-то пигмей в город. Идет себе по улицам как есть – в набедренной повязке, с луком и отравленными стрелами – и дивится: все-то тут не по-людски. Видит дверь, хочет войти, как вдруг замечает табличку. Хватает за руку прохожего и просит прочитать, что на ней написано.

– Вход воспрещен, – говорят ему.

Ну, думает, и дураки же эти городские! Сначала дверей понаделают, и только потом сообразят, что ими нельзя пользоваться…

Казалось бы, чем не анекдот? А вот и нет. И эта, и все подобные истории когда-то произошли на самом деле. Конечно, многие из них случились давно и добрались до наших дней в приукрашенном виде, но ни одна из них не выдумана. Деревня анекдотов не рождает. Селяне предпочитают занятные были, а особенно – пословицы и поговорки. Чем чаще человек уснащает ими речь, тем большим почитается мудрецом.

С удовольствием дам небольшую подборку любимых африканских пословиц. Привожу этот хит-парад, отобранный на свой вкус, в обратном порядке, то есть от последнего места к первому.

5. Человек не может влезть на два дерева сразу только потому, что у него две руки и две ноги (Эфиопия).

4. Когда боги хотят кого-нибудь разорить, они посылают ему дорогих гостей (Камерун).

3. Краб считает воду благом до тех пор, пока не угодит в кастрюлю (Нигерия).

2. Как только обезьяна начинает есть двумя руками, она падает с дерева (Гана).

1. Прежде чем натягивать штаны, ящерице следует позаботиться о том, куда пристроить хвост (Кот-д’Ивуар).

И еще одна очень жизненная ганская пословица: не рассказывай пословиц глупцу – замучаешься объяснять их смысл.

Другое дело – горожане. Из их уст анекдоты льются, как пиво из горлышка бутылки. Чтобы не быть голословным, приведу для иллюстрации типичный пример творчества фрондирующей городской интеллигенции из, скажем так, одной африканской страны. Не будем обижать другие, где тоже вполне мог бы появиться на свет подобный плод саркастического осмысления окружающей действительности.

Итак, дело было в деревне. Мимо работавшего в поле крестьянина пронесся по шоссе президентский кортеж. Проводил он его взглядом, а вскоре рядом затормозила полицейская машина, высланная на поиски сбежавшего опасного преступника.

– Никого подозрительного не видел? – поинтересовался страж порядка.

– Видел, – с готовностью ответил крестьянин.

– Ну-ка, отвечай, быстро, куда он помчался? – подскочил от нетерпения и предвкушения удачи полицейский.

– Туда, – махнул рукой крестьянин в сторону укатившего кортежа. – Только вряд ли догоните. Больно тачка у этого бандита мощная.

Пожалуй, перескажу еще одну африканскую интеллигентскую байку. Что называется, на посошок.

Когда-то в юности в американском университете учились кениец и японец. Много лет спустя они повстречались на международной конференции и пригласили друг друга в гости. Приезжает кениец в Японию, а бывший однокашник принимает его в трехэтажной вилле с гаражом, где стоят три «Мерседеса».

– Как же тебе удалось так разбогатеть? – полюбопытствовал африканец.

Японец поднялся с гостем на верхний этаж и указал на горизонт.

– Видишь ту дорогу?

– Конечно.

– Десять процентов, – гордо ткнул себя в грудь хозяин.

На следующий год японец приехал с ответным визитом в Кению. Приятель встретил его в аэропорту на «Мерседесе» и привез на семиэтажную виллу, где в гаражах стояли еще полдюжины длинных «меринов». Гость лишился дара речи.

– Да как же это ты? – только и смог выдохнуть он.

Африканец провел впавшего в глубокий ступор азиата на самый верхний этаж и широким жестом указал на горизонт.

– Видишь ту дорогу?

– Нет, не вижу, – робко отозвался озадаченный японец.

– Ха! Сто процентов, – самодовольно ткнул себя в грудь хозяин.

Затягивающее это дело – политика. Стоило начать, как остановиться невозможно. Придется поведать еще одну историю. Тоже про политику, тоже не без юмора.

В схватке за власть большинство африканских партий полностью полагается на поддержку соплеменников. Если партийный вождь – выходец из крупнейшей в стране народности, победа, считай, в кармане. Если из этнического меньшинства, то будь он хоть Цицероном, Манделой и Уиллом Смитом в одном лице, выше лидера оппозиции ему не подняться никогда.

Казалось бы, такая предопределенность лишает предвыборную кампанию всякой интриги. Не совсем. Во-первых, не так-то просто выманить аполитичных избирателей к урнам для голосования. И потом на континенте, весомая часть жителей которого не умеет читать, жизненно важным становится проблема узнаваемости партии, то есть выбор партийного символа.

Он должен быть простым и понятным, а главное – легко запоминающимся, чтобы родной электорат, не дай бог, не перепутал и не поставил драгоценный крестик против названия соперничающей организации. Погоня за непохожестью привела к тому, что в Кении среди символов полсотни партий встречаются не только броские, но и странные.

Самый распространенный – петух, который повсюду сопровождает партию КАНУ, правившую страной с 1964 по 2002 год. Птица, в глазах африканцев олицетворяющая жизненную силу, красуется на майках, сумках, картузах. В лавке в центре Найроби, на первом этаже штаб-квартиры организации, силуэт с гордо поднятым клювом застыл на значках, зонтиках, галстуках, майках, юбках, ковриках для компьютерных мышек…

Между прочим, петух взят на вооружение и Лейбористской партией в Танзании, что лишний раз доказывает – забияка и многоженец почитаем в Африке не меньше, чем во Франции. Есть в соседних странах и другие совпадения.

Демократическая партия, долго бывшая в Кении крупнейшей оппозиционной организацией, демонстрирует своим сторонникам и недругам крепко сжатый кулак. Та же картинка фигурирует и рядом с названием крупнейшей в Танзании Революционной партии Чама Ча Мапиндузи. Любопытно, что вторая стоит у руля танзанийского государства с момента провозглашения независимости, а первая, недолго прозябая в оппозиции, тоже добралась до управления страной.

А вот поднятые вверх два пальца в виде латинской буквы V, означающие викторию, успеха не приносят нигде. Во всяком случае, ни кенийская партия ФОРД-Асили, ни танзанийская Чадема к политическим тяжеловесам не относятся.