Роман Устинов - Автостопом по социализму, или Свобода по талонам

Во тьме ночи мы отправились в пекарню – дарить подарок и договариваться о побудке. Я познакомился с охранником.

И был он похож на шаромыгу, охраняющего какой-нибудь склад в российской глуши: старый, испитый, с рабочими руками. В пустой бетонной комнате он, расположившись на картонке, которая служила ему и столом и кроватью, бесконечно долго занимался настройкой неработающего радиоприемника, будучи уже в состоянии подпития. Под чутким бдением очень похожего персонажа мне пришлось провести одну из ночей где-то через полгода, в Иркутской области, Тулунском районе, в Трактовской малокомплектной школе, и оба охранника спали на картонке, и оба любили самогонку, правда, жили они на разных концах света. Однако это совсем другая история…

Жутко обрадовавшись подарку, охранник бросил настраивать радиоприемник и прилип губами к бутылке с денатуратом.

– Стой, стой – поспешил остановить его Хоэль, справедливо опасаясь, что любящий выпивку товарищ может уйти в состояние полной некондиции и проспать завтрашнее утро вместе с нами. – Остальное допьешь завтра.

Наступило утро, и точно в оговоренный срок раздался стук в дверь: вчерашний охранник пришел за добавкой, к завтраку нужно было поправить свое здоровье.

Долгое и печальное прощание с Хоэлем – моим новым хорошим другом – на вокзале затянулось. Как и любой кубинский транспорт, поезд задерживался. В кармане у меня лежал билет до следующей остановки. В кармане у Хоэля лежал подаренный мной доллар: его я посоветовал потратить на клей, чтобы заклеить всю ту большую кучу драных кроссовок, захламляющих жилище моего нового друга. На прощанье он тоже хотел сделать мне подарок и протянул – как и груда кроссовок невесть откуда взявшуюся – книжку «Фидель Кастро и Никита Хрущев» на испанском языке. Однако я отказался, не желая отягощать свой рюкзак.

Прибыл поезд, мы обнялись, и я поехал – снова на запад, снова в дорогу.

С учетом того, что билет был куплен лишь до следующей остановки, на этой самой остановке проводница резонно предложила мне сойти.

– Сьего-де-Авила, твоя остановка, – сказала она.

– Нет, не моя. Мне нужно в Санта Клару.

– Но билет-то до Сьего-де-Авилы.

– Странно… Может быть, на вокзале ошиблись и дали неправильный билет?

– Возможно, что и так. А тебе нужно в Санта Клару?

– Да, нужно.

– Хорошо, будешь сидеть рядом со мной, – сказала кондуктор, даже не подумав о взятке. –

Будешь мной охраняться.

– Вот и хорошо, – возрадовался я.

Санта Клара – город, где захоронен Че Гевара, – отличался отсутствием еды на улицах. Для туристов, в инвалютных ресторанах, она, конечно, имелась, но на улице замечалось её отсутствие. Бродя по магазинчикам в поисках еды, наткнулся на сувенирную лавку. Войдя внутрь, я был слегка огорошен: передо мной сидел толстый Билл, перебирая струны гитары.

– Эй, русский, – окликнул он. В путешествиях так часто бывает: мобильные люди пересекаются друг с другом много раз, в разных местах, не ожидая этого. Пока я изучал особенности преподавания английского языка и продажи самогона в Камагуэе, Билл при помощи такси очутился в Санта Кларе, тем самым обогнав меня.

Билл– Здорово, Билл, – мы выбрались на улицу и присели на лавочку, пообщаться. – Я на вокзале в Ольгине видел твоего друга Хьюго.

– Хо-хо, этот шалун Хьюго… – засмеялся Билл. География Билловых мальчиков не ограничивалась центром и востоком острова: имелись у него друзья и в славном городе Санта Кларе. Наконец, показались его друзья, и нам пришлось распрощаться.

Я продолжил поиски пищи. Смеркалось, а еды все не было. И тут на улице я встретил разносчика хлеба с большим мешком. Откуда он его взял, было непонятно: хлеб в городах продаётся только по утрам. Возможно, украв хлеб в пекарне, он занялся нечестным бизнесом, а может, испек хлеб сам. Этическая сторона вопроса была для меня не столь важна, поэтому, купив огромную буханку, я приступил к её поглощению. Удалившись на достаточное расстояние от продавца, я наткнулся на группу кубинцев, которые с интересом стали спрашивать, где я разжился свежим хлебом. Я указал направление, в котором удалился разносчик хлеба, и они немедленно туда побежали: видимо, тоже хотели кушать.

Оказавшись на площади Революции, на которой зиждился огромный памятник Че Геваре, я повстречался с интересным бразильцем Камилло. Камилло, объездивший немало стран, в числе которых были и латиноамериканские, и европейские и даже Индия, занимался фотографированием разных местностей, а также психотерапией больных детей. Поужинав с ним в ресторане: хлеба не хватило, чтобы насытиться – и пообщавшись за жизнь, я отправился ставить палатку на облюбованном пятачке возле Че Гевары. Но полицейские, дежурившие возле памятника, сделать этого не разрешили и направили меня на ферму, где я и возвел своё временное жилище под чутким бдением охранников и собак.

С утра напоенный кофеем и отпущенный на все четыре стороны, я выбрался на автописту. На выезде из Санта-Клары помимо инспекторов по автостопу – имелся целый автостопный терминал. Автовокзал, по причине плохого трафика, был доработан до пункта помощи в автостопе. Помимо продажи билетов на редкие автобусы, осуществлялась также выдача специальных талонов на автостоп. Схема была следующая. Заплатив символическую сумму в три песо, ожидающий пассажир получал талон с номером, на основании которого в порядке живой очереди имел возможность подсесть в проходящий транспорт. Проходящий транспорт же останавливался специальным инспектором по автостопу, сущность которого уже упоминалась в этой книге. Вручив инспектору талон, пассажир запрыгивал в проходящий транспорт и уезжал. Никакой коррупции. Почти что коммунизм. С помощью такого почти коммунистического механизма я добрался до Haguey Grande, где в начале путешествия оставил часть своих вещей на сохранение. Мои шмотки пребывали в целости и сохранности в автомастерской и удачно уместились в высвободившееся за счет раздаренных вещей пространство рюкзака. Автомеханик напоил меня соком, находящийся неподалеку завод по производству которого позволял механику разживаться большим количеством апельсинов, из них и был изготовлен сок на моих глазах.

Прощаться было грустно – но – нужно. Меня ждала Гавана. Дабы скрасить грусть прощания, я одарил автомеханика футболкой с рекламой российского пива.

Город-сказку, которым бредят морские искатели приключений, самый большой Карибский порт, крупнейший населенный пункт Кубы, достопримечательности которого внесены в список всемирного наследия ЮНЕСКО, проезжать мимо было нельзя. Смущало лишь отсутствие чёткого представления о месте ночлега в этом городе. Поэтому я решил первым делом съездить в российское посольство, дабы познакомиться с соотечественниками. Но тому случиться было не суждено, ибо листая в автобусе свой путеводитель и ища адрес посольства, над ухом я услышал: