Георгий Астахов - Бамбуковый меч

В ноябре 1970 года Мисима решил перейти к активным действиям, замыслив государственный переворот. В день окончания своего последнего романа он уединился вместе с друзьями в одном из токийских отелей. Там он написал короткий стих: "Муж чести слишком долго ждал, вынашивая меч на груди. Но кончается нынешний год, и скоро ударят морозы…". Потом он поехал на военную базу и выступил перед солдатами со страстной речью, призывая к перевороту, который возродит величие Японии. В ответ он услышал возгласы. Может быть, это были крики протеста… Затем Мисима прошел в служебное помещение базы, снял форменную куртку, опустился на колени, достал меч и вонзил его в свой живот… Вряд ли Мисима надеялся на успех своей безрассудной идеи переворота. Скорее, наоборот: он был убежден в неминуемом провале, потому и приготовил фамильный меч. Недаром так много сакур цветет в храме Ясукуни! Всколыхнуть сердца молодых — вот главная цель самоубийства писателя–националиста…

Созданное Юкио Мисимой "Общество щита" существует и поныне. В марте 1977 года оно вновь проявило себя. Четверо молодых террористов ворвались в кабинет Тэцуя Сэнга, управляющего "Кэйданрэн", могущественной организации японских промышленников, и четыре часа держали в заложниках его самого и секретаршу, требуя возрождения императорской военной системы в стране. Какие–то новые сюрпризы замышляет коварный щит?..

Медленно кружатся белые лепестки над шумными лужайками Ясукуни. На газонах и тропинках поблескивают высокие бутылки сакэ, а вокруг них сидят, скрестив ноги, лежат, поют и неловко танцуют грузные пожилые люди. Закроешь глаза — и погружаешься в характерные звуки японского застолья: ритмичные хлопки в ладони и нестройное пение. Все песни — военные, есть среди них и та, что повествует о летчике–камикадзе, который вонзился в большой миноносец, блеснув в воздухе, словно лепесток сакуры. Невдалеке, рядом с узловатыми корнями вишневого дерева, прибит щит, на котором написано предсмертное письмо камикадзе.

В годы войн в этом храме молились за победы, объявляя святыми всех, кто принес себя в жертву, завоевывая чужие земли. Раз в год, в день праздника сакуры, бывшие вояки приходят сюда и вспоминают былое. Но не мечтают ли они и о будущем?..

У нас иногда читал лекции веселый, добродушный преподаватель. Ему было около пятидесяти лет. Рассеянный и неторопливый, он то и дело опаздывал на лекции, которые читал сбивчиво и неинтересно. Зато он всегда ставил хорошие отметки на экзаменах. Однажды, попивая кофе в перерыве между занятиями, он произнес задумчиво:

— Как я жалею, что не родился тремя годами раньше… Ведь я мог бы стать камикадзе!..

С того дня новым смыслом наполнились серые токийские переулки и неподвижные лица старых японцев. Неслышную песню запели, синея вдали, тихие горы. И нужно уметь вслушаться в нее, чтобы понять то, чего не договаривают люди о своей удивительной, молчаливой стране.

В современных напевах здесь слышен мощный голос старины; жители проникнуты чувством коллективизма, но в душе каждый одинок; ширмы и занавески не скрывают ничего, но бумажные стены тверже гранита. Иероглифы непослушны и полны иносказаний, а в грозном храме Ясукуни тихо летают белые лепестки…

Какие необычные порядки заведены в каратэ! Все кланяются японскому государственному флагу, опускаясь на колени; спортсмены делятся на старших и младших, и на белой одежде носят знаки отличия, словно солдаты; иероглифические изречения, развешанные по стенам спортивного зала, призывают не только к прилежанию и терпению, необходимым в спорте, но и к послушанию, к уважению вышестоящих… Младшие спортсмены безропотно повинуются старшим, а те отвешивают им подзатыльники и пощечины, но никого вокруг это не удивляет. Да спорт ли это?..

Впрочем, эти черты свойственны не только одному каратэ, но и другим японским национальным видам спорта. И сумо–борьба тяжеловесов, и дзюдо, и даже невинные на вид шахматы "сёги" — все отдает сильным "неспортивным" духом, — социально реакционным и националистическим. Их поклонника очень редко можно встретить в рядах демонстрантов, протестующих против эксплуатации, роста вооружений, усиления милитаристского союза с Соединенными Штатами. Наоборот, этих спортсменов чаще видишь по другую сторону баррикад. Многие из них охотно идут служить в полицию, жандармерию, в "силы самообороны".

Всем своим образом жизни они привыкли демонстрировать уважение к традициям прошлого, среди которых не последнее место занимают традиции милитаристские. Значительное число приверженцев национальных видов спорта тяготеет к крайне правым политическим группировкам.

Как и многие атрибуты обыденной жизни в буржуазном обществе, спорт здесь также наполнен в первую очередь классовым содержанием. Некоторыми из видов спорта, например, могут позволить себе заниматься лишь очень богатые люди. Это гольф, большой теннис, увлечение которыми считается признаком хорошего тона в среде буржуазии, потому что такие спортивные занятия требуют больших денежных затрат и могут служить явным признаком устойчивости финансового положения человека. Легкая атлетика, плавание, бейсбол обходятся дешевле и оттого доступны более широкому кругу лиц.

Занятия в каратэистских клубах также не требуют больших денежных затрат, и бывает нелегко определить, из каких слоев общества происходит большинство каратистов. Не выяснишь этого и в разговорах с ними самими, потому что вопросов о личной жизни человека, его родителях и доходах здесь не задают никогда, разве что по служебной обязанности. Однако отчетливо видно, что среди поклонников каратэ мало и представителей "золотой молодежи" и парней -с рабочих окраин. Складывается впечатление, что основную массу тех, кто ежедневно по многу часов проводит в изнурительных тренировках, составляют юноши из мелкобуржуазных и непролетарских слоев населения. Как известно, эта среда отличается нечеткостью социального мировоззрения и склонна к политической реакционности, национализму. Она же служит благодатной почвой и для распространения идеологии фашизма…

Среди остальных студентов каратэисты держатся особняком. Рядом с пышными прическами, которые обычно носит большинство студентов, выделяются каратэисты остриженные по–солдатски.

— Ос! Ос! — хрипло кричат каратэисты, издалека узнавая друг друга в густой толпе студентов.

Ныне студенческие черные мундиры со стоячими воротниками мало кто носит, ибо они архаичны и неудобны, но поклонники каратэ и других национальных видов спорта не расстегивают ни одной медной пуговицы на глухих кителях даже в жестокую жару, демонстрируя не только уважение к традициям, но и приверженность к твердой власти…